— Нина, ну сколько можно молчать? — Лёшка наклонился к жене, его голос дрожал, как лист на ветру. — Мы ведь оба виноваты...
Нина не ответила. Она продолжала сидеть, склонившись над кухонным столом, где уже несколько часов горел тусклый свет старой лампы. Отражение её уставшего лица дрожало в чашке с недопитым чаем, как в мутном зеркале. Лёшка провёл ладонью по седым волосам и сжал кулаки, чтобы скрыть трясущиеся пальцы. Ему хотелось ударить по столу, крикнуть, но... не мог. В этот момент в их старом доме всё было слишком хрупко. Словно одно неверное движение — и всё рухнет окончательно.
— Неужели это всё? — почти шёпотом произнёс он, опускаясь на стул напротив. Нина подняла глаза, в них читалась боль, знакомая ему до последней черточки. Боль, которая появилась не вдруг, а росла годами, день за днём, затягивая их отношения в туман недомолвок и разочарований.
— Я не знаю, — наконец сказала она, глядя в сторону окна, за которым осенний дождь монотонно стучал по стеклу. — Мы будто потерялись где-то по дороге. Даже не заметили, как стали чужими.
Тишина, словно толстый серый плед, накрыла их обоих. Они сидели молча, каждый погружённый в свои мысли. И тут, в этот самый момент, дверь медленно приоткрылась.
— Опять ссоритесь? — раздался голос бабушки Валентины, которая жила с ними уже несколько лет. Её согнутый силуэт едва просвечивал в проёме двери, но даже слабый свет от лампы озарил её лицо: мудрое, как старая книга, прочитанная десятки раз. Лёшка вздохнул, но не стал возражать. Бабушка была непреклонна, когда дело касалось семьи.
— Да нет, просто... — начал было он, но Валентина махнула рукой и прошла на кухню.
— Я-то знаю, что да, — она уселась за стол рядом с Ниной, поправив платок на голове. — Думаете, я не замечаю? Сколько лет-то живу с вами, а сколько лет прожила до этого... Всякое бывало.
Нина хмыкнула, но всё-таки посмотрела на бабушку, которая явно что-то задумала. Валентина заговорила медленно, но её слова словно пронизывали воздух.
— Я ведь с дедом твоим, Лёшка, больше полувека прожила. И знаешь, как мы с ним жили? Как в сказке? Ой, в жизни не всё так просто. То любовь, то ненависть, то радость, то боль. Но знаешь, что самое главное? — Она посмотрела на Лёшку так, словно пыталась заглянуть в самую его душу. — Уметь прощать и помнить, что всё начинается с малого. Ты хоть помнишь, как ты Нину-то полюбил?
Лёшка нахмурился. Конечно, он помнил. Всё началось с одного маленького события: случайной встречи в парке, её улыбки, той самой... которая тогда затронула что-то глубоко внутри. Но сейчас это казалось чем-то далёким, призрачно нереальным.
— Умение видеть хорошее — вот что нас спасло, — продолжала Валентина, не дождавшись ответа. — В самые трудные моменты я вспоминала, почему полюбила твоего деда. И он тоже, когда мы ругались... а как ругались! Но главное — мы никогда не уходили далеко. Даже когда хотелось сбежать. Мы оставались. Помнишь, Лёшка, как он уходил в ночь, но возвращался на рассвете с цветами?
Лёшка тяжело вздохнул. Он всегда знал, что бабушка и дед прошли через многое, но никогда не задумывался, что их любовь была не только светлой, но и трудной.
— Так вот и вы... — Валентина кивнула на Нину. — Вы оба должны это понять. Любовь — это не что-то постоянное. Она меняется, как мы меняемся. Но если ухаживать за ней, как за садом... — Она замолчала на секунду, давая время осознать её слова. — Если поливать, пропалывать сорняки, то она будет цвести. А если нет — всё зачахнет. Всё рушится, когда люди перестают видеть в друг друге что-то хорошее. А у вас, милые мои, столько хорошего было... Разве это так легко забыть?
Нина наконец-то подала голос:
— Мы просто... устали, бабушка.
Валентина кивнула:
— Да, устали. Но не от любви. От обид. А обиды — как старый хлам. Выбросишь их — и снова дышать легче станет.
Лёшка протянул руку через стол и осторожно коснулся пальцев Нины. Она не отдёрнула руку, лишь посмотрела на него грустными глазами.
— Ну, ты как, Нина? — спросил он, чуть приподнимая уголки губ, пытаясь улыбнуться.
Она кивнула:
— Нам нужно поговорить. По-настоящему поговорить.
Валентина встала, поправляя свой платок.
— Ну вот, и ладно. Поговорите, милые. В жизни всегда можно всё исправить, пока есть любовь. Главное — не забывайте поливать её. А я пойду, чай себе налью.
Она вышла из кухни, оставив Лёшку и Нину наедине. На кухне снова воцарилась тишина, но теперь она была иной. Не серым пледом, а скорее лёгким, прохладным бризом, который внезапно принёс с собой свежий воздух.
Нина вдруг улыбнулась, так, как давно не улыбалась. Лёшка впервые за долгое время почувствовал, как что-то тёплое снова просачивается в их отношения.
— Начнём с малого? — предложил он.
Нина кивнула.
— Начнём.
Через месяц они сидели в той же кухне, теперь уже обсуждая, как поехать на море следующим летом. Лёшка и Нина снова смеялись, спорили и мечтали. И каждый вечер за столом присаживалась Валентина, рассказывала свои истории, напоминавшие им, что главное — это видеть друг друга.
И ведь была права: любовь — это сад, который цветёт, если о нём заботиться.
Если вам понравился рассказ, то подписывайтесь на канал. Впереди ещё много интересных и завораживающих рассказов.
Так же пишите в комментариях на какую тему вы бы больше всего хотели прочитать следующий рассказ.
