Обыкновенная судьба 5
После приема у врача вопрос о разводе отпал сам собой. Время для принятия срочных мер ушло. Значит, надо рожать. Алла ехала домой , потихоньку, чтобы не видели другие пассажиры, плакала. Как все не вовремя. Если бы не беременность, уже через месяц она бы вместе с Ванюшкой была в Душанбе. Но двое детей - перебор, эту ношу она не потянет, просто не сможет их прокормить.
И мать жалко. Места в 4-х комнатной отцовской квартире хватит и на пятерых. А на что жить в декрете? На бабушкину пенсию? Не вариант. Придется изо всех сил сохранять семью. Хорошо, что слукавила, не сказала Игорю, зачем на самом деле поехала в район. Пусть так и думает - к гинекологу. Все, надо успокаиваться, нервничать теперь нельзя.
С порога объявила мужу, как будто у нее был выбор:
- Ну, что отец двоих детей, будем рожать второго или нет?
На удивление, Игорь расплылся в широкой улыбке:
- Ну, порадовала, Аллочка! Конечно, будем, а как ты думала!
Помирились, на время забыв распри и ссоры. Иногда Алле казалось, что в их дом вернулось забытое счастье. Так все было хорошо и безмятежно. Вместе работали на огороде, строили далеко идущие планы. Однако, идиллия продолжалась недолго. Мишке ещё и года не исполнилось, а его отец опять плотно залёг на диван. И сдвинуть его было невозможно. Не помог даже приезд тещи.
Во время ее пребывания в доме Игорь, конечно, суетился. Показывал, какой он добытчик и семьянин, умел и любил пускать пыль в глаза. А Лидия Александровна, известная правдолюбка, не стесняясь, мягко указывала на недостатки благоустройства в доме:
- Игорь, а ты вроде хотел веранду к дому пристроить? Я уж думала, она давно готова, чай там собиралась пить.
- Да сделаю, мама, какие наши годы. Вот с огородом разберемся, осенью и начну.
И так во всем - завтра, послезавтра, осенью, весной, когда работы будет поменьше. Миллион отговорок, все для того, чтобы ничего не делать. А дом, между тем, так и не обшил, брус потемнел от солнца и дождей. Загорелся поставить теплицу - тоже быстро остыл. С трудом добыли в районе стекло на эту постройку - ящики с ним второй год пылились в сарае. Любую работу по дому откладывал до последней возможности. Пока Алла не начинала скандалить. А ругаться она не любила, после ссоры чувствовала себя, как выжатый лимон.
Мать, видя это безобразие, сама предложила ей:
- Вижу, Игорь совсем обнаглел. Нельзя же так, совсем молодой, а уже утомился, палец о палец не ударяет. Может, вернёшься домой, в Душанбе? На время или навсегда - потом сама решишь. А он пусть думает пока, как должен себя отец семейства вести.
- Ох, мама-мама. Ну куда я поеду? На твоей шее гирей висеть? Мишке только год, Ванюшке пять. И это - дитятко лежачее. Ты представляешь, какой грязью дом зарастёт даже за месяц. Ведь Игорь и ложку с чашкой за собой не помоет, пол не подметет. Полный двор скотины, огород - кто за этим ходить будет? На мужа надежды никакой. Да и денег на дорогу нет, зарплата-то у него - кот наплакал. Уговаривала в колхоз идти - трактористом, комбайнером - ни в какую.
- Ну смотри, дочка, тебе виднее. А я бы на твоём месте именно так и поступила. Собрала бы детей и уехала. Узнал бы, как над женой издеваться, прибежал бы за тобой как миленький.
С тяжёлым сердцем уезжала мать из деревни: "И что за дети мне достались такие непутёвые? Рассчитывала на спокойную старость, где она? У Леонида-то со Светланой, слава Богу, все хорошо. Лариса успокоилась, рассталась со своим женатиком, Наташа уж подросток, умница девчонка. А вот Алла... Залезла в эту деревню всеми ногами, а Игорь, ну и зятек! Лентяй, как можно для своей семьи не стараться, детей, жену не жалеть? Нет на него Льва, вот тот-то бы ему мозги прочистил."
За девять лет, прожитых в деревне, Алла научилась всему. Наравне с местными женщинами работала на сенокосе, ухаживала за скотом, растила огородную мелочь, картошку. Все спорилось в ее ловких руках. Мать научила шить, вязать, хорошо готовить. С такой-то женой, как говорится, и в пир, и в мир. А Игорь не ценил ее стараний, считал, что так и должно быть. Стала Алла ловить себя на мысли - она не любит, даже не уважает мужа, и вполне может обойтись без него.
Он же вел себя по-прежнему, менять в своей жизни ничего не собирался. Со скрипом поднимался на работу, после занимал излюбленное место на диване. Алла в это время крутилась по хозяйству, не муж, Ванька был ее первым помощником.
- Смена растет, - похохатывал Игорь, глядя, как старается мальчишка.
- Смена, - устало соглашалась Алла, - да лишь бы не такая, как ты.
- А что во мне не так? Что тебя не устраивает, - хорохорился муж - ты глянь, как другие-то живут. Толька пьет, Надюху поколачивает, Иван - скряга, каких мало, Петька - бабник. Тебе-то, дорогая моя, повезло, радоваться надо такому мужу, а не пилить его целыми днями.
- Да лежи уж, кто тебя трогает.
И Игорь лежал, курил, не вставая с дивана, пускал в комнату синий табачный дым. Много читал, если откладывал книжку, газету в сторону, включал телевизор, смотрел его до самого отбоя. У него и глаза-то стали какими-то странными, дремучими, как будто в них что-то кипело, клубилось. Алле уже и говорить с мужем стало не о чем. Исчезли все точки соприкосновения, весь интерес к нему. Заранее знала, что он может сказать. Даже мальчишки и то перестали реагировать на лежебоку.
Как-то весной у Игоря сильно заболела спина.
- Надорвался, наверное, на диване-то лежать, - хохотали соседки, узнав, что увезли его на "Скорой" в район. Алла их не осуждала, у нее у самой возмущение мужем-бездельником давно дошло до предела. Пролежал Игорь в районной больнице с неделю. Алла не ездила к нему, некогда было, сажала картошку. Местный фельдшер, Илья Иванович, встретив ее возле магазина, остановил:
- Алла, а чего ж ты мужа-то даже не проведаешь? Надо съездить, надо, дела у него там серьезные, сегодня мне в медпункт невропатолог звонил.
Алла стало стыдно. И правда, чего это она? Один ведь он там, в этом районе-то. Отпросилась с работы и, пристроив ребятишек к свекрови, поехала. Невропатолог, седой мужчина с аккуратной бородкой, пригласил ее в свой кабинет:
- Ну-с, милая рассказывайте, как давно у вашего мужа это началось?
- Проблемы со спиной? Да он говорит, ещё подростком был, лошадь понесла, сбросила его на мерзлую землю. Ноябрь был, все уже замёрзло. Сильно он тогда ударился и с тех пор нет-нет, да спина побаливает.
- Да ведь я не об этом. Как давно вы замечаете у вашего мужа вот эту странную апатию, желание лежать, и чтоб его никто не трогал?
- Господи, да он всегда такой ленивый. Я кручусь, как заведенная, он лежит. Как бревно лежит, с третьего года нашей совместной жизни. Вот дом построили, так и все, устал на всю жизнь, переутомился.
- Подождите осуждать, вероятно, он по-другому и не может. Есть подозрение на серьезный диагноз. Мы отправляем вашего мужа в областной центр на детальное обследование. А вам надо быть готовой ко всему. Если диагноз подтвердится, в деревне оставаться нельзя. Игорю потребуется регулярное лечение, наблюдение у специалиста. Придется переезжать на жительство в областной центр. Не буду скрывать, скорее всего, это шизофрения.
То время, пока Игорь проходил обследование, Алла прожила как в тумане. Господи, ко всем ее бедам вот только вот этого и не доставало. Как она будет жить с мальчишками? Где, если из деревни придется уезжать? Алла привыкла к своему дому, к соседям, обзавелась подругами - и все это надо будет оставить. Господи, сколько проблем свалилось на ее плечи, а помощи - ниоткуда.
Но Алла ошиблась. Помощь пришла от родственницы. Ей на работу позвонила Нина, одна из сестер Игоря, которая давно переехала в областной центр:
- Слушай, Алла, а может, тебе уже сейчас в Читу переехать? У нас тут по соседству люди уезжают на два года, квартиру сдавать будут. Хорошего, конечно, мало, у них жилье в такой же старой двухэтажке, как и у нас. Но ведь вам лишь бы было где голову приклонить на первое время.
- Ой, Нина, спасибо тебе огромное. У меня уже ум за разум зашёл, так все осложнилось... Целыми днями, да и ночами, чего уж там, думаю про переезд. Дом жалко - сколько сил и денег туда вбухали. И вот тебе - строили, строили, а пожить в нем почти и не пришлось. Я уж к председателю сходила, сказал, надумаешь переезжать - дом колхоз купит, для учителей. Корову, теленка сдам в "Заготконтору", мелочь, куриц, поросёнка соседи разберут.
- Вот и ладно. Вижу, ты серьезно настроена на переезд. Правильно, Игоря надо лечить. Куда это годится, 32 года мужику, двое детей и такая болячка! Вот не верю я, что это от того, что он с коня тогда свалился. Из нас, из деревенских, кто на конях не катался? И я тоже - только так по степи носилась на коне, пока мамка домой не загонит. И падали ребятишки, синяки да шишки набивали, а что-то никто не заболел. Я ведь другое думаю - не по родове ли у нас это передается? Мать-то зря молчит, не рассказывает тебе - у нее ведь дядя-то Никита тоже не шибко здоровый был.
- Расскажи-расскажи, Нина, я про такого дядю и не слышала никогда.
- Да я и сама плохо помню, маленькой еще была, он умер. Скажу, что знаю - один жил, не женился, бобылем таких у нас называют. Странный такой, тихий-тихий, спокойный, а страшно с ним было рядом. Глаза какие-то непонятные, дремучие что ли, ну, не передать мне словами-то! Все лежал на кровати да вздыхал, сильно-то в колхозе и не работал, потом сторожем его поставили. Мать его жалела, все бегала в избу к нему убираться, бельишко стирала. Меня с собой брала. Вот, однако, Игорь-то от него эту болячку и зацепил.
- Да...Вот это история, что ж вы раньше-то молчали!
- Да ведь забыли уж все про него, про этого Никиту, я одна, поди-ка про него и помню, - хохотнула Нинка, - ну лежал себе человек, никого не трогал. Врачей-то тогда таких не было, да и не обращался он к ним. Мало ли в деревнях чудиков живёт. Ладно, забудем об этом. Так ведь только это, предположение мое. Кто теперь узнает, что там у этого Никиты было не в порядке? Вот сбила ты меня с мысли, самое-то главное я тебе не сказала. У нас ведь рядом ведомственный детский сад, для детей строителей. Работницам сначала малосемейное общежитие дают, а потом - квартиру. Вот бы тебе туда устроиться, все проблемы сразу решишь!
- Правда? Нинка, золотце, дай тебе Бог здоровья за такую весть! Я тогда сейчас же бегу к заведующей, отпрошусь дня на два и к вам! Спасибо, моя дорогая, спасибо!
Решила так: "Каким бы ни был вердикт врачей, надо выбираться в город. В любом случае, ничего хорошего ее не ждёт. Бог с ним, с этим домом, сколько здоровья она там оставила. Осталось ей ещё надорваться с огородом, хозяйством и дровами. Кому тогда будут нужны ее дети, Ваня да Мишка? Матери, которой уже под семьдесят?"
Просьба Аллы не обрадовала заведующую, кому интересно терять ценного работника. Однако вошла в положение, разрешила взять несколько дней отпуска за свой счёт. Утро следующего дня Алла провела в автобусе, который вез ее в областной центр. В голове уже сложился целый план: "Сначала к Нинке, сумку с вещами, с гостиницами оставить. Потом - в детский сад. Или квартиру смотреть, а вдруг те люди на работе? Ой, ладно, как получится, лишь бы на работу взяли. Где ещё такое место найдешь, чтобы малосемейки да квартиры давали. И кому - воспитателям, низшему звену в образовании! Господи, хоть бы повезло!"
Но Бог, видимо, тогда был на ее стороне. За три дня провернула все дела: договорилась о рабочем месте, о месте в том же саду для Мишки, сняла квартиру у Нинкиных соседей. Дом и вправду был страшным - почерневшая от старости двухэтажка с удобствами во дворе. Но зато внизу было немного земли, жильцы не ленились, сажали огородную мелочь - лук, редиску, кабачки. Побывала и у Игоря, но только расстроилась, увидев, как плохо выглядит муж. Выкладывать ему новости не стала, показалось, что он не рад ее видеть.
- Ну, а что ты хотела? Таблетки им там дают, сильнодействующие, - заявила Нина, - он потому такой и вялый. Уж я то знаю, не один раз к нему забегала. Подожди, вот диагноз поставят, выпишут из больницы, тогда и в себя придет. А ты ему уже и жилье нашла и на работу устроилась. Героиня! Ждать надо, ждать.
И Алла уехала домой. Ждать и собирать вещи для переезда. Работы было - непочатый край: собрать в контейнеры посуду, книги, вещи, мебелью. Хорошо, что свёкор помогал, помог и с животиной - разом увезли в "Заготконтору" и корову, и теленка.
Продолжение.
