Впервые попав на Донбасс после начала СВО, в марте 22 года, я абсолютно не задумывалась куда смогу выплыть в итоге. Что за спасением животных, последует и постоянная помощь людям оттуда. Хотя сейчас, конечно, все ясно и прозрачно, эти вещи связаны неразрывно. А как иначе? И у каждого жителя освобожденных городов, которые не покинули родину в силу разных обстоятельств или же вернулись обратно из-за непреодолимой тоски по дому, есть тяжелая, особая, единственная история, достойная отражения на бумаге, которой они не спешат делиться, слишком мало времени прошло, боль не утихает и рана саднит.
Мы отдыхали на скамейке в милом садике около подъезда Ирины Суровой, после разгрузки гуманитарки, наслаждаясь многочисленным царством ее котиков, там такое радужное великолепие, глаза разбегаются по сторонам. Коты везде и повсюду. Ляпота. Спиной почувствовала взгляд. Обернувшись увидела светленькую женщину, с усталым взглядом и с больными варикозными ногами.. Она присела рядом и попросила немного влажных салфеток для больной дочки. Представилась. Я – Света, соседка Иры, живу в соседнем доме. Отгрузила ей несколько упаковок, что-то съестного накидала в пакет. Видно, что домой она не торопится, стали говорить и после нескольких минут разговора все стало понятно. Эта несчастная женская семья несомненно теперь в нашем списке помощи. Хотя, на «Тимура и его команду», наш женский квартет совсем не тянет.
….Мы погорельцы, лишились квартиры в самом начале войны, живем в чужом жилье, откуда нас в любой момент могут выкинуть. Моей дочери 31 год, хотя выглядит она на 15. Милая девочка. Вы думаете она всегда была больной? Нет, Света хорошо училась в школе, играла на фортепьяно, танцевала. В 9 классе дочку стали жестко хейтить одноклассники. Издевались и гнобили. Она замкнулась, перестала ходить на уроки, стал развиваться аутизм, а следом пришел первый приступ эпилепсии. Страшно видеть матери как твой ребенок бьется в судорогах, а изо рта капает пена. Дальше последовала госпитализация в психиатрическую клинику Луганская, неправильная длительная терапия шестимесячная галоперидолом, и оттуда ко мне вернулась уже иная Света. Человек прежний исчез. Плюс развился диабет. Кормлю с ложки. Пенсия ее и моя выходит на двоих около 18 тысяч рублей. А только лекарства каждый месяц приходится покупать на 3 тыс, еще и памперсы 4 упаковки. Хотите покажу все выписки и познакомлю с дочкой. Пойдемьте.
Мы втроем (Катя, Оксана и я) приняли приглашение. В квартире с огромными сталинскими было тихо, только в углу гудел звук телевизора. В комнате направо, на кушетке лежала девочка, без какой-либо реакции на пришедших незнакомцев. Мама подняла абсолютно беспомощную дочку, не живые руки висели плетьями вдоль туловища, мне показалось подъем Свете дался с огромным трудом, полное ощущение, что рядом стоит Суок, кто помнит старый советский фильм-сказку «Три толстяка». Девочка улыбалась, но смотрела сквозь нас. Мы отошли на кухню, не стали смущать маму, которая ловко сменила памперс и вышла к нам снова. На столе стояла тарелка с макаронами, видимо недоеденный обед, рядом недопитая чашка кофе.
Мы молчали. Тяжелое ощущение. Когда ты мать, то ради здоровья ребенка будешь биться изо всех сил, идти наперекор всему, используя любые варианты. А какие возможности сейчас есть у Светланы? Да ничего. Больница в городе одна, и там вряд ли смогут подобрать достойное лечение, одни военные, жилья нет, работу найти тоже невозможно, когда ты нянька в режиме нон-стоп. Мы пообещали вернуться к ним в следующий раз в августе, и обязательно исполнить просьбы. Светлана (мама) хорошо готовит, любит печь пироги, попросила электрическую духовку и больше ничего. Все остальное для дочери.
Сорбифер
Эльтироксин производство Берлин доза 50-100
Карбамазопин
Аспаркам
Кальций Д3
Омепразол
Йодомарин производство Берлин
Одноразовые пелёнки 60 на 90
Шплепки 39 ортопедические для плоскостопия
Полусапожки на молнии 40 черные на осень на широкую ногу
Одежда - лосины, пижамы, майки 46 размер
Памперсы размер L и XL
Моющиеся средства
Урологические прокладки
