Сейчас Молдавия как страна вызывает скорее слезы. Маленькая, бедная, разделенная то ли с Румынией, то ли с Приднестровьем. Это, еще не вспоминая о том, что чуть ли не половину ее исторических территорий, волею судеб оказавшихся в СССР, прирезали соседней более богатой и влиятельной Украине. И знаем мы про нее совсем немного. Вино, коньяк, смуглянка-молдаванка – вот, пожалуй, и весь джентельменский набор. Наши предки времен Ивана Грозного знали гораздо больше. Грозный вот во второй половине 1570-х даже получил наследственные права на Молдавию. Реализовать правда не сумел и даже не пытался. Но и страна была на тот момент куда как покруче в европейской табели о рангах.
Сломал (окончательно) ее независимость именно в это время нелюбимый турками, но очень эффективный султан Селим II. Сломал циничным, но проверенным имперским миксом частой смены зависимой власти, экономической эксплуатации и прямых военных интервенций. Сломал уже после страшного удара по державе Ивана Грозного, откровенно пропущенного царем на фоне видимо более увлекательных внутренних разборок.
История противостояния турок и молдаван имеет долгую и местами славную для проигравших историю. Стефан Великий в конце XV века сражался с турками вполне на равных. Пиком его успехов стала победа под Вислуем в 1475 году над огромной армией Хадыма-Сулеймана Паши, считающаяся одним из самых страшных и позорных поражений османской армии в ее долгой и временами славной истории.
Тогда, в конце XV века, империя, не сумев взять свое одним решительным ударом, перешла к тактике вдумчивого рассудительного уничтожения причерноморской коалиции Молдавии, Валахии и Крымского ханства. Участники коалиции тоже предавали друг друга с азартом, заслуживающим явно другого применения. В итоге уже к началу XVI века всё еще боеспособная Молдавия отбивалась от крымцев и валахов. В спину били поляки. Из-за спин коалиции посмеивались воротилы стамбульской дипломатии.
Проблемы с поляками и литовцами привели к русско-молдавскому союзу, скрепленному браком детей Стефана Великого и Ивана Великого. Женой наследника русского трона Ивана Ивановича Тверского (или Молодого) стала княжна Елена Стефановна, больше известная в нашей истории как Елена Волошанка. Почему не молдаванка? А вот не знаю. Но и ее далекий потомок бывший господарь Богдан Александрович, который и передал царю Ивану сомнительные права на молдавский трон, в наших источниках тоже называется валашским воеводой. В комментариях наверняка расскажут.
Молдавские господари, наследники Стефана, пытались приносить присягу то полякам, то туркам, лавируя таким образом и сохраняя некоторую независимость. Поляки тоже алчно поглядывали на южную границу, пытаясь то протащить собственных кандидатов на престол типа боярина Гераклида (а в будущем деятелей из династий Могилы, родственников Мушатов по женской линии), а то и вовсе, потеряв страх и совесть, лично возглавить соседнюю страну. Самая известная попытка такой узурпации – поход Дмитрия Вишневецкого после его возвращения из московской командировки. Ну да вы, конечно, помните историю неистового князя Байды.
Султан Сулейман разгромил сына Стефана Петра Рареша, окончательно присоединив к Турции приморские города Молдавии и первым из султанов взял до того неприступную Сучаву (столицу Молдавии). Случилось это в 1538 году, ознаменовав собой финал Молдавии как мощной относительно независимой державы.
В России внимательно следили за молдавскими разборками и, как могли, поддерживали прямую линию Мушатов. Потому что родня и союзники. Вряд ли Иван Грозный так уж любил двоюродную тетку Елену Волошанку и двоюродного же брата Дмитрия Внука, умершего задолго до его рождения, но связи поддерживались, письма писались и подарки дарились. Есть даже мнение, что именно процедура коронации Дмитрия Ивановича стала прототипом помазания на царство самого Грозного. Политическая мотивация тоже просматривается без проблем. Сильная Молдавия гирей висела на ногах Крыма и Польши, помогая наступать на Литву. Плюс единоверцы, через Молдавию шли русские пилигримы на Афон.
Вторая линия родства Ивана и Богдана была еще ближе и теплее. Бабушка Богдана родом из Сербии, мать Роксаны и мать Елены Глинской –сестры. Елена Бранкович и Анна Глинская в девичестве Якшич, дочери известного воеводы, чуть не потомка Комнинов, безуспешно пытавшегося реанимировать независимую Сербию. Еще одна их сестра – замужем за князем Михаилом Збаражским-Вишневецким. Ах почему же к Вишневецким бежали изгнанные потомки московского и молдавского дома, удивляются историки. Историки такие историки.
Молдавию разрывали противоречия между протурецкой и пропольской партией. Бояре порой успевали менять ориентацию буквально на лету. Так отец Богдана господарь Александр начал карьеру правителя, собрав армию в Польше и сместив Иона Жолдю, убившего последнего из Рарешей, ставших слишком протурецкими. После почти десятилетия относительно благополучного правления именно на его голову обрушились из той же Польши мятежный боярин Гераклид, Дмитрий Вишневецкий и другие сто несчастий. Вернуть себе власть в 1564 году Александр смог только с турецкой помощью. Естественно, очень небесплатной (200 000 золотых пришлось уплатить единовременно плюс подросла ежегодная дань). В 1568 году Александр Лэпушняну умер, передав престол сыну. Случай для тогдашних молдавский реалий уникальный. Еще через два года бояре отравили и мать молодого Богдана. Впрочем, и он (как и отец) с реальными и мнимыми предателями не церемонился. В 1571 году он попытался жениться на польской аристократке из рода Тарло. В Стамбуле посчитали, что Богдан перешел пресловутые красные линии и на трон волей султана взошел Ион Лютый, двоюродный дядя Богдана.
Пометки на полях.
Вообще судьба Иона Лютого и Богдана Лэпушняну пересечется много раз и весьма причудливо. Ион в молодости (в 1551) во главе польского отряда безуспешно пытался отобрать престол у отца Богдана господаря Александра (или еще у его предшественника Стефана Рареша). Двадцать лет спустя аналогичная экспедиция Александра против Иона Лютого закончится с тем же результатом.
В Польше Ион командовал хоругвью из двух сотен кавалеристов, в числе которых служил отец Богдана. Его (Иона) командиром был маршал Польши и лидер польских кальвинистов Ян Фирлей. Третьей женой этого малоприятного, но видного деятеля была Барбара Мнишек, родная тетка царицы Марины. Неслучившаяся невеста господаря Богдана планировалась из семьи Тарло (Катерина Тарло, дочь люблинского воеводы Яна Тарло, двоюродная бабка царицы). Это предки царицы Марины по маме, тогда тоже яростные кальвинисты, как и Фирлей. А вот уже в следующем поколении- ультракатолики и большие сторонники Батория. Мир тогдашней восточноевропейской элиты ужасно тесен и как-то некрепок в своих религиозных предпочтениях.
Конец пометок на полях
Проиграв борьбу за родной престол, Богдан бежал в Москву. Летом 1572 г. Он находится в Новгороде при царе в небольшом числе приближенных в то время к царю людей.
Богдан Александрович был пожалован Лухом с волостями.
Вотчина очень даже примечательная. До Богдана ей владел первый боярин и слуга Иван Бельский, карьера которого завершилась в огне страшного московского пожара 1571. Иван Бельский – очень знатный, но на поверку не слишком любимый Грозным персонаж. Родственник (троюродный племянник + женат на правнучке Ивана III). По маме он Челяндин, родственник казненного в 1568 Ивана Фёдорова-Челяндина.
Обычно, ссылаясь на кого-то из иностранцев, наши историки считают его и Ивана Мстиславского «тремя столпами» царства Грозного, неподсудными и всевластными (сам Грозный, Бельский и Мстиславский, три Ивана). Но реальное отношение было сложнее. Бельский по всем своим родственным связям связан с оппозиционным Грозному в 1560-х старомосковским боярством. Летописи сохранили информацию об опале 1562, когда Лух был отобран у князя. В 1569 г. или 1570 г. князь Бельский получил свою вотчину обратно (а вы не верите, что Грозный проиграл в ходе Опричнины).
В 1580-х им (Лухом) владеет вдова старшего сына Грозного Ивана Ивановича Елена Шереметьева.
Это определенно вотчина родственников царской семьи.
Есть, правда, версия, что Лухом владел в 1566-69 его враг и родственник Богдана Ион Лютый, с которым Богдана в России смешали. Оба из одной семьи, оба господари. Но это вряд ли.
В духовном завещании царя Ивана 1572 г. о Богдане Александровиче не упоминается. Но это в принципе черновик, до конца явно не доведенный.
В марте 1575 г. Богдан владел уже Тарусой, и до нас дошла его жалованная грамота Серпуховскому Владычнему монастырю.
Пометки на полях
По форме и содержанию грамота господаря Богдана очень близка к грамотам того же рода московских удельных князей.
«Се яз, волошский воевода Богдан Александрович, дал есми Сю свою грамоту… игумену Варсонофью с братьей, или кто по нем иный игумен будет в сем монастыре. Били мне челом, что в государеве Цареве жалованье, в моей вотчине в Торусском уезде, их два сельца, Искань да Волковичи, а пожаловал их государь царь… дал им те села против их сел, что взял их на себя в Переяславском уезде сельцо Татарово с деревнями, и свою жалованную грамоту несудимую и тарханную государь царь дал… и ту государеву жалованную грамоту передо мною, перед волошским воеводою Богданом Александровичем, Владычинского монастыря игумен Варсонофий с братьею в Тарусе клали, и мне бы тое их царя и великого князя грамоты рудити не велети. И яз, волошский воевода Богдан Александрович, выслушав государеву… грамоту, государевы царевы и великого князя грамоты рудити не велел никому ничем, и велел людям своим, кто будет в Тарусе моих приказных людей, ходити во всем по тому, как у них в государеве… грамоте жалованной писано. К сей грамоте волошский воевода Богдан Александрович печать свою приложил, лета 7083-го марта в 28 день».
На всякий случай дата – 28 марта 1575. Азартный был год, в России и Речи Посполитой синхронно сменились правители. Подозрительно синхронно. В обоих случаях места на троне не нашлось царю Ивану.
Конец пометок на полях
Умер бездетный по русским версиям господарь Богдана в 1577 г. Перед смертью он написал духовное завещание, в котором свои права на молдавский престол отказывал царю Ивану Васильевичу. По понятным причинам завещание Богдана Александровича не имело никаких последствий для Молдавии.
Оговорка про русскую версию связана с тем, что как минимум один господарь Молдавии (Александр Злой, правил в 1592) называл себя его сыном. Да и формальные братья Арон Тиран (правил в 1591-95) и Петр Казак (тоже в 1592) годятся ему в сыновья. Но Лух никому из них царь Федор не обещал.
О смерти Богдана до нас долетели только смутные догадки.
Есть история про возможные проблемы со здоровьем после неудачного сватовства (дескать гордые шляхтичи так намяли бока субтильному князю, что он так и не оправился да шесть лет спустя помер). Другая версия связывает проблемы со здоровьем с последствиями похода в 1572 году для отвоевания трона. В конце похода, де-факто преданный польским контингентом, договаривавшимся с господарем Ионом о безопасной эвакуации, Богдан лично возглавил предсказуемо неудачную атаку небольшого молдавского контингента на лагерь противника, получив рану и суровую отповедь от вождя польской части контингента Миколая Мелецкого, воеводы Подолья. Источники польские, поэтому неточно.
Пометки на полях.
Прямо перед глазами встает аналогичная картина из нашей истории.
Проклятый август 1610. Дмитрий Иванович Угличский (он же Лжедмитрий II) в последней отчаянной попытке прорваться в Москву лично ведет свою небольшую рать на приступ, пока его (его ли?) гетман Ян Петр Сапега сначала неспешно переговаривается с Жолкевским, а потом и вовсе пропускает через свои ряды сдавшиеся (якобы) при Клушине отряды Валуева, бьющие во фланг армии так и не случившегося доброго царя Дмитрия
Конец пометок на полях.
Третья версия его смерти и вовсе ничем не прикрытая черная легенда. Дескать узнал царь-батюшка, что князь Богдан не православный, а то ли католик, то ли чернокнижник, да и велел его в мешок зашить и утопить. А чего такого? Грязи, конечно, на царя Ивана вылили. И ладно бы еще по делу.
Его соперник Ион Лютый также как минимум дважды сильно пересекся с Россией и Грозным. И любить его Грозному было не за что.
Во-первых, он член семьи врага народа. Осев в 1560-х в Москве, Ион женился на дочери князя Симеона Ростовского, одного из наиболее одиозных и нелояльных царю бояр. В 1553 году Симеон Васильевич уговаривал присягать Владимиру Старицкому, годом позже пытался бежать в Литву. Царь требовал казни, но митрополит Макарий «печаловался» и казнь заменили кратковременной ссылкой. В 1565 году князь Симеон стал одной из первых жертв только стартовавшей опричнины.
Став господарем, Ион послал посольство в Москву, прося (или требуя) вернуть ему семью. Ему отписались, что жена и дочь не пережили эпидемии 1566-69 и предложили в жены будущую царицу Ирину Мстиславскую. Дальше предложений дело не пошло т.к. в 1573 лояльный до того Турции Ион самоубийственно поиграл в великого политика.
Во-вторых, он очень поучаствовал в польских выборах и взлете карьеры Стефана Батория. На фоне польских выборов 1573 шли переговоры, в которых турки, очень вложившиеся в Генриха Валуа и сближение с Польшей, многое обещали. В том числе и неприятное Иону. Среди компромиссных для Польши и Турции кандидатов на пост господаря Молдавии называли, например, магната Альбрехта Лаского. Да и вообще, если турецко-польский союз становился реальностью, между кем лавировать правителю Молдавии? В итоге султану Селиму очень нужна была протурецкая Польша, пусть и ценой компромисса по Молдавии, а вот Иону прямо наоборот. Очевидное неравенство сил предполагало проглатывание горькой пилюли Ионом, но он нашел в себе силы и хитрость на несимметричный ответ. В руки про-габсбургски настроенных депутатов сейма попали два письма османского визиря французскому послу в Польше и лидерам избирательной коллегии.
Послания были преданы гласности и вызвали огромный скандал. В обращении к дипломату визирь прямо заявлял о поддержке Турцией интересов Франции в Польше. В послании же к протурецкой магнатской партии и вовсе содержалось бесцеремонное указание от имени султана как можно скорее избрать Генриха в короли.
Правда скандалом всё и ограничилось. Извините, если подорвал вашу веру в СМИ или выборную демократию.
Султан Селим показал, что он тоже смыслит в несимметричных ответах. В день избрания Генриха Валуа польским королем дань с Молдавии была удвоена султанским фирманом. Ион созвал собрание сословий и, опираясь на его волю, султану отказал. Князь и правда был толковым военачальником, но на Стефана Великого, конечно, не тянул.
При поддержке запорожских казаков он разорил верную Селиму Валахию, напугал Крым и султана, но довольно быстро был разбит. Летом 1574 на берегах крошечной речки Кагул, известной нам победой Румянцева, Ион был побежден турецко-крымско-валашской армией, поддержанной изменой молдавских бояр во главе с гетманом Иеремией Чернэуцану. Новым господарем Молдавии стал брат правителя Валахии Петр Хромой, худо-бедно досидевший до 1591 года. Об этом не очень пишут его биографы, но в этом походе на стороне Турции отличился будущий польский король Стефан Баторий. Очень демократично выбранный на польский престол то ли благодарным турецким султаном, то ли папой Григорием.
Зачем я всё это написал?
Затем, что трагедия молдавского государства XVI века местами убийственно похожа на нашу смуту.
Затем, чтобы еще раз показать, что в 1550-х Иван вполне себе делил власть с княжатами типа Симеона Ростовского, а в 1570-х – с Мстиславскими.
Затем, что в XVI веке история про царевича, чудом спасшегося и идущего с небольшим войском возвращать родной престол – не дичь, а норма. И не одного «Лже» перед молдавскими Петрами и Александрами вы не встретите, хотя их было больше, чем Дмитриев в нашей истории.
Затем, чтобы еще раз увидеть, как ведет себя на соседской территории боевитая, но некрепкая в вере литовская шляхта, особенно рвущаяся на все троны Восточной Европы банда Вишневецких-Тарло-Мнишеков.
Затем, чтобы вы могли оценить масштаб династических связей последних из династии Калиты в Восточной Европе. Это и правда потенциальные императоры.
Ну или я просто полюбил рассказывать истории.
