Первый раз Москву достоверно сожгли через тридцать лет после первого упоминания. Черниговский князь, мстя за разорение своих пределов, вместе с союзными половцами оставил на месте будущей столицы головешки. Зимой 1241 года сжег ее Батый по дороге во Владимир, не пощадили Неврюева и Дюденева рати, да и вообще горела она часто.
Историки насчитали в истории Москвы 13 пожаров, но их было много больше и многие из них были вполне себе судьбоносны и загадочны. Чего стоит хотя бы пожар 1812, от инициации которого до самой смерти отказывались и русский губернатор Ростопчин, и французский император Наполеон, да так успешно, что в ХХ веке нашлись поверившие им и свалившие вину на прицельную ядерную бомбардировку.
Вот и пожары XVI-XVII века они такие, нехорошие, мутные, прям по теме канала. Что ни пожар, то царь рванул за город на богомолье, чаще всего в неприступную Троицу, а среди сгоревших или назначенных виноватыми встречаются очень влиятельные и непростые дядьки. Но даже на этом фоне трагедия 1571 года стоит особняком.
Версия наших учебников особенной изысканностью не балует. Пришел крымский хан Девлет-Гирей в мае 1571 года на Россию да вместо привычного грабежа рязанских окраин рванул прямо на Москву. Трусливые опричники разбежались (как вариант – вообще не собрались), царь удрал в Ростов, а земская армия откатилась к Москве. Хитрые татары удачно подожгли окраины и город сгорел вместе с армией. Девлет Гирей ограбил окрестности и с огромной добычей отправился восвояси, напоследок отправив Ивану Грозному гонца с требованием дани, передачи Казани и Астрахани (вариант - с тупым ножом и предложением не позориться и зарезаться самому). Дотла разоренный город превратился в огромное кладбище, убитых даже не столько хоронили, сколько просто сбрасывали в реку. Выводы из этого описания делаются тоже не слишком сложные. Опричники – негодяи, ату их, им бы только над беззащитными согражданами измываться. Царь Иван – трусливый бездарь, бросивший столицу на произвол судьбы. Его естественно тоже ату.
Википедия и вовсе последнее время склоняется к версии, что пожар Москвы был справедливой местью Гиреев за набеги 1556-59. До этого больше рассказывала про многочисленные жертвы.
Источники рисуют картину апокалипсиса.
Вот версия летописца разрядного приказа:
Грех ради наших начяша татаровя к острогу приступати и разорваша острог за Неглинною от Ваганкова и зажьгоша посад. А нача посад горети не татарским зажегом, но гневом божиим. Начяша буря велия, начяша с хором верхи с огнём носити по всем улицам. И оттуле начяша вес посад. И загореся Пётр Святы на Арбате и сорвало с него верх и бросило в город в Кремле. И в Кремле погоре все дворы и церквы деревяныя, а у каменных церквей верхи погоре. И двор государев згорел. А с Пушешной избы верх сорвало и бросило в Китай город и от того погоре город Китай весь, и церкви божия на обеих городех кровле грацкая згоре и многое множество людей погоре.
Вторит этому Пискаревский летописец
Крымской царь посады на Москве зжег, и от того огня грех ради наших оба города выгорели, не осталось ни единые храмины, а горела всего три часа
Опричник Генрих Штаден описывает похожую, но столь же ужасающую картину
Поначалу татарский хан приказал подпалить увеселительный двор великого князя — Коломенское — в 1 миле от города. Все, кто жил вне города в окрестных слободах, — все бежали и укрылись в одном месте: духовные из монастырей и миряне, опричники и земские. На другой день он поджег земляной город — целиком все предместье; в нем было также много монастырей и церквей. За шесть часов выгорели начисто и город, и кремль, и опричный двор, и слободы. Была такая великая напасть, что никто не мог ее избегнуть!
24 мая Москва горела, Девлет Гирей отвел армию в Коломенское, где и простоял еще 2 дня. А потом повернул на юг, пограбил южные окраины без осады крупных городов (распустил войну как это тогда называли). Его провожала русская армия во главе с Михаилом Воротынским, отбивала полон, но никаких крупных сражений больше не происходило.
По горячим следам в июне история имела продолжение. В село Браташино (загородная резиденция великого князя неподалеку от Дмитрова и Троицы) царь Иван встречается с крымским гонцом, который передает унизительное письмо от Девлет Гирея, да и сам в выражениях не стесняется. Публичных отповедей от Ивана не последовало, ответ царя был очень дипломатичен, чуть ли не Астрахань обещалась.
А еще в Москве нашли виноватого в пожаре. Им был назначен Иван Мстиславский, подписавший покаянное письмо о наведении на Москву безбожных татар. Вместо публичной мучительной казни князь Мстиславский стал новгородским наместником (наместником самого крупного и богатого города, фактической столицы).
Москва активно отстраивалась и уже осенью увидела царские свадьбы. Царь взял в жены Марфу Собакину, наследник Иван Иванович – Евдокию Сабурову. Свадебки не пошли впрок. Марфа умерла через несколько дней после свадьбы, Евдокию уже в 1572 сослали в монастырь.
Весной сменился митрополит, а царь еще раз женился. На смену Марфе пришла Анна Колтовская, то ли невеста, то ли царица на полгода в 1572 и будущая местночтимая новгородская святая.
Всё это вызывает немного вопросов, которые обычно тонут в эмоциональном шоке от произошедшего.
Начнем с Девлет – Гирея.
Вопрос первый. Почему крымский царь отправился в поход в мае? Поясню. Лошади зимой слабеют, обычно перед походом им дают отъестся на свежей травке. Если Девлет-Гирей в конце мая был под стенами озадаченной Москвы, то из Крыма он стартовал в апреле. Расстояние от Москвы до Крыма около 1200 км, спокойным темпом его армия может идти около 40-50 км/сутки, спурт до 100 км. Цифры честно брал из советских уставов в надежде, что лошади за это время сильно не изменились. Если Девлет-Гирей шел с обозом (вез же он порох, припасы), то цифры можно смело удваивать. Казаки правда, как-то обходились без обоза, но это неточно. Итого - конец апреля без обоза или начало апреля – если с обозом. Это огромный риск или аномально теплый год. Классические историки называют датой старта похода 4 апреля.
Пометки на полях
Для сравнения русская армия зимой 1562-63 шла под Полоцк два месяца. Да зимой и с орудиями, чего не было в кавалерийской в основном армии Девлет-Гирея, но и расстояние в два раза меньше.
Почему это вообще важно? Потому что необычно. Обычно татары приходили летом воевать (на максимальном ресурсе лошадей) или осенью просто пограбить (урожай собран – есть чего/кого грабить, голодные пленники до Крыма не дойдут, путь не ближний). Год спустя Девлет Гирей будет на Оке в конце июня-начале июля. В 1564 – вообще в сентябре. Триумфальный крымский набег 1521 – июль-август, как и неудачные 1541 и 1591.
Есть ли примеры апрельских-майских набегов на Москву? Есть. Ровно один, в 1584. С чем он связан? В конце марта 1584 умирает Грозный, в Москве неспокойно, чуть ли не уличные бои, 50-тысячная крымская армия прорывается за Оку, но терпит несколько поражений и отступает. А еще в 1584 году проходит триумфальный для армии и нестяжателей церковный собор, решения которого жестко ограничивали власть церкви и церковное землевладение. Вряд ли будет ошибкой предположить, что крымцы тогда пришли не ради грабежа, а ради определенных политических выгод и триггером похода стала именно смена московского царя.
Что такого случилось в Москве весной 1571? Не было ли пересменки Иванов на троне?
Летописи говорят только о новом взлете карьеры воеводы Воротынского, ставшего главой пограничной службы и переписавшем ее устав.
Конец пометок на полях
Хотя разгром Рязанщины весной 1570 был реализован в похожие даты. А всё лето и осень 1570 русская армия вхолостую простояла в обороне. Это вызывает разборки между сторонниками переброски сил под Ревель (который тогда осаждал Магнус) и сторонниками плотной обороны против хана.
Сам по себе удар был неизбежен и в Москве это не могли не понимать после провала дипломатических усилий в 1570. Старые члены боярской думы неизбежно должны были ловить весьма неприятное дежавю. Такими же гордыми и бескомпромиссными были литовские послы в 1560. В Бахчисарае просто потребовали отпустить крымских послов без какого-то обсуждения проблем по существу. Султан Селим в августе 1570 также непреклонно выставил из своей столицы Ивана Новосильцева. «Обослатися» и договориться не получалось просто потому, что реальные цели султана Селима (парализовать волжский торговый путь) достигались только военным путем. Крым еще и накачали кучей казанских, астраханских и ногайских эмигрантов со счетами к России, чтобы изворотливый Девлет Гирей воевал как следует, а не как в 1569.
Второй вопрос к крымскому царю – масштаб его армии. Историки вроде сошлись на 40 тысячах (тут они склонны безоговорочно верить царю Ивану, что редкость), оценивая российскую армию сопоставимыми цифрами. Но эта цифра больше похожа на верхнюю границу. Вот под Молоди он и правда приведет натуральную Орду – мощную и массивную, способную ломить стеной русские засеки, а тут всё очень управляемо и быстро, что подразумевает отборные, но не слишком крупные силы. За ночь переправился через Оку, обскакал русские армии и рванул к столице сжатым кулаком, ночью 23 пришел в Коломенское, 24 сжег Москву, недельку пограбил и по домам. Если армия велика, столица с чужой армией уничтожены, зачем отступать? Ведь Москву даже толком не пограбили.
Третий вопрос хану. Девлет-Гирей совершает ну очень смелый маневр, оставив за спиной и Оку, и Угру и рвется к Москве, почти не вступая в бои с русской армией (единственный известный бой – разгром небольшой рати Попадейкина-Волынского под Серпуховым). Историки объясняют это предательством и даже называют несколько фамилий (самая частая – боярский сын Тишенков).
Почему он не боится окружения и засад? Как он так ориентируется на местности, что русская армия его теряет, а вот он ее – нет?
Четвертый вопрос хану. Поволжье к 1571 году пылает восстанием. Казань практически в осаде (у нас это называют второй черемисской войной), Ногайская Орда еще раньше отказала в подчинении царю Ивану. Почему крымский хан ничего не сделал для поддержки восстания? Иди под Казань, бери ее и русско-крымское противостояние откатывается к диспозиции 1521. Почему хан палец о палец не ударил целый год? Грозный вот даже жениться успел. Аж два раза.
Да и к царю Ивану вопросов не меньше.
Поражение под Серпуховым провоцирует отъезд из армии царя со своими стрельцами в Троице-Сергиев монастырь, где он пробудет до пожара Москвы. Обычно пишут про бегство в Ростов, но это уже более поздние источники, им доверия меньше. Тем более крымские гонцы находят его именно в Браташино, там царский двор для остановки по пути в Троицу. Так вот Иван Грозный к Троице-Сергиеву монастырю всю жизнь относится очень враждебно, осуждает устав, ругает настоятелей. В критическом 1553 он бежит в далекий Кириллов. А вот дети, что Иван, что Федор к Троице относятся очень лояльно. Фёдор, например, именно там переждал пожар 1591. Иван (сын) внес в 1570 взнос на случай пострига именно в Троицу. Кто из Иванов в Троице в конце мая 1570?
Вопрос второй. Кто отвечал за побережье Жиздры и Угры, через которое проскочил хан? Как его наказали?
Вопрос третий. Российская армия в Москве разместилась так:
Князь Иван Дмитреевичь Бельской да Михайло Яковлевичь Морозов стояли на Большой на Варламской улице. Правая рука князь Иван Федорович Мстисловской да Иван Меньшой Васильевичь Шереметев вь Якимовской улице. Передовой полк князь Михайло Ивановичь Воротынской да князь Петр Иванович Татев стояли на Тоганском лугу против Крутицы. А опришнинской розряд стоял князь Василей Ивановичь Темкин Ростовской за Неглинною.
Сильно бросается в глаза отсутствие сторожевого полка и полка левой руки. Не успели? Не приняли участия в сражении? Где братья Шуйские?
Пометки на полях.
В разряде 1571 года на берегу большим полком руководит Иван Бельский, полком правой руки – Иван Мстиславский, полком левой руки Иван Андреевич Шуйский (отец будущего царя Василия), Передовым полком Михаил Воротынский, сторожевым – Иван Петрович Шуйский (будущий герой псковской обороны). В Москве гарнизонными войсками руководит еще один Шуйский – Никита Петрович, пожара не переживший.
Судьба воевод после пожара Москвы складывается очень по-разному. Мстиславский обвинен в измене и отстранен от операций на степной границе, но аппаратно скорее вырос (новгородский наместник и первый боярин Думы). Шуйские остались при своих. Иван Андреевич в 1572 перейдет в Опричнину и сразу первым боярином (ее же запретили?) и погибнет в 1573 от шведской пули. Взлет Ивана Петровича – вторая половина 1570-х. Воротынский переживет взлет в 1572 и не переживет опалу в 1573. А вот Темкин-Ростовский будет казнен вместе с семьей в 1572. Точнее бессудно растерзан, как и большинство Захарьиных. И да, он – один из активистов казней на Поганой Луже лета 1570, как и многочисленные Захарьины.
Конец пометок на полях
Если я правильно реконструировал размещение русских полков, то есть еще один вопрос про бой 24 мая. Армия Бельского оставлена один на один с крымской. Мстиславский не участвует в бою из непонятных соображений (он рядом), Темкин и Воротынский изначально размешены далеко от большого полка. Странно это. Ну или это издержки моего дилетантства в картографии.
Провожает Девлет-Гирея только Воротынский. Армии Мстиславского и Темкина-Ростовского сгинули в пожаре? Где Шуйские, которых не было в Москве?
Откуда история со сбрасыванием тел сгоревших в реку? Это страх эпидемии или сознательная позиция армии, расчищавшей Москву?
Зачем Иваны азартно женятся и разводятся еще год? Это правда уместно на фоне военного поражения и войны в Поволжье?
И еще два миллиарда вопросов, неразрешимых в рамках версии Карамзина. Но ничуть не неразрешимых в принципе.
Рубеж 1560-х – 70-х Россия встречала под огнем внешней атаки и с раздраем в Думе. Внешнюю угрозу проецировала Османская империя, которой совершенно не улыбалось мощное православное царство на северных границах. Еще меньше османам нравился заработавший волжский торговый путь, отнимавший трафик у гаваней Стамбула и накачивавший оружием Персию. Именно турецкие деньги и агенты подожгли Поволжье в начале 1570-х и привели ногайцев под знамена Девлет Гирея, хотя в наших учебниках такого никогда не напишут. Ну-ну, Романовым с сербами/болгарами в эти игры играть было можно, а османам с ногайцами/черемисами нельзя.
Девлет Гирей, хоть и не в восторге от происходящего, но повестку отрабатывает. Не в восторге т.к. имеет сложные личные и семейные взаимоотношения с ногайцами и вечные опасения относительно турецкого султана. Он ведь и сам стал ханом на турецких штыках, свергнув дядю. Племянников у него было много. Особо не подергаешься.
За провал астраханского похода 1569 года Девлет Гирей пытается отмазаться уже весной 1570. Ранний старт (набег в апреле-мае), кинжальный удар, страшно ограбленная рязанская земля. Это фактически генеральная репетиция ужаса Москвы 1571.
Лето и осень 1570 Девлет Гирея уже очень ждали на Оке, в 5 полков, а еще очень ссорились отец и сын Иваны. Отголоски долетели до Польши, где король Сигизмунд затягивал ратификацию перемирия, но подробностей соседи не знали. Вроде отец хотел вести армию на Ревель, а сын – стоять и ждать хана, но это неточно. А еще летом массово казнили опричников отца – Висковатого, Фуникова. Обвинения до нас дошли глухо, но самые высокопоставленные из казненных были причастны к расправе над митрополитом Филиппом (Колычевым) и дмитровским князем Владимиром Старицким.
В Москве зимой 1571 бурно делили власть несколько очень легко просматривающихся группировок. Старомосковское боярство и примкнувшие к ним родственники с севера (Ростов, Ярославль, Кострома) концентрировались у трона царевича Ивана Ивановича. Именно «москвичи» реализовали поход на Новгород 1570 и расправы на Поганой луже, продублированные казнями еретиков в Новгороде в июле 1570. Вторая группировка –«ордынцы»- татарская и ногайская знать концентрировалась возле звенигородского князя Михаила (Муртазы) Кайбулловича и Ивана Мстиславского (он тесть первого и потомок казанских и астраханских ханов но по женской линии). Третья – «княжата»- потомки владетельных Рюриковичей, держались за Дмитровского князя Василия Владимировича (сына Владимира Старицкого). Выделялись из «княжат» вновь поднявшие голову Шуйские, солидарные с условным Воротынским и Одоевским во внутриполитическом курсе (максимум автономии бывшим княжествам), но расходящиеся в предпочтениях внешней политики (Шуйским нужна Прибалтика, южным князьям – Дикое Поле). Где в это время был царь Иван? Я думаю, что уже в любимом Кириллове, отдыхал и готовился к постригу.
Зимой 1571 власть у «москвичей», первый боярин – их зять Иван Бельский, наследник – их племянник и воспитанник. Они явно конфликтуют с «ордынцами» при поддержке церкви, в Москве происходит несколько страшных расправ с Черкасскими. И тут в мае, как черт из табакерки сначала на границе, а потом у стен Москвы появляется Девлет-Гирей. Он просочился мимо земской рати через позиции, которые должен занимать полк правой руки (воевода – Мстиславский), атакует на марше опричников Ивана Ивановича (что ни воевода – то из клана Захарьиных или их ближайший родственник), но тот уходит сначала в Москву, а потом – в неприступную Троицу. Так же в критической ситуации 1521 поступил его дед Василий, да и Дмитрий Донской в 1382 тоже поступил похоже в похожей ситуации. Просочился – неправильное слово, крымского хана провели проводники, четко знавшие расположение полков. Дальше – к Москве, где с небольшим гарнизоном оставлен Никита Шуйский. Царевич в него (гарнизон) не верит или просто боится и уходит в Троицу.
Девлет Гирей связывает боем авангард армии Бельского, а Мстиславский поджигает Москву и устраивает массовые расправы в городе. Крымский хан удовлетворенно любуется делом рук своих, а потом уходит в степь счастливо разминувшись с подходящими армиями Шуйских и медлительным Воротынским (проводники опять не подвели). У него и правда небольшая армия, задержись он - и его просто задавят количеством. Для него пожар Москвы – вечная слава и прощение от султана Селима за астраханский конфуз. Идти на Казань или Астрахань для него – нехитрый способ самоубийства, в собственно крепости предателей нет, ее нужно осаждать и штурмовать в двух тысячах километров от Крыма. А потом еще и удерживать против московских контратак. Задача попросту нереальная. Девлет Гирей мог требовать «магметкирееву» дань, но вот повторять судьбу дяди явно не рвался. Он полностью отдается своей главной страсти – дипломатии и самопиару, на год оставив Россию в покое. Пиар настолько удается, что на следующий год он идет к Москве во главе реально огромной армии, но уже с более скромными результатами. Оно и понятно, Мстиславский – в Новгороде.
Для Мстиславского и всего астраханского клана пожар Москвы – это жизнь и власть. Иначе их попросту уничтожат церковники и «москвичи», расплачиваясь за казнь Федорова или митрополита Филиппа. Или просто из религиозного рвения. Точнее уже начали уничтожать зимой-весной 1571, нападение Девлет Гирея прерывает эти расправы. Отсюда и ответы про поведение армии, расчищавшей Москву в 1571. Это армия Мстиславского, она вымещала обиды и заметала следы. Связь между Девлет Гиреем и Иваном Грозным поддерживалась всю эту войну, Афанасий Нагой слал гонцов одного за другим. Сулеш-мирза и московские ногайцы тоже в переписке. У них был мотив и была возможность.
В июне происходит два события, в корне перетасовавшие властную колоду. Царевич встретился с крымским послом и явно потерял лицо. У него происходит конфликт с Мстиславским (от имени того даже пишется покаянная грамота), но больших батальонов в его поддержку больше нет. «Княжатам» тоже проще и интереснее договориться с «ордынцами», ставшими привычными в земщине. Воротынский – еще и шурин Мстиславского. Происходит переворот и Россию делят пополам в лучших традициях Василия Темного/Дмитрия Шемяки или Василия III/Дмитрия Внука. В Новгороде правит вернувшийся из Кириллова царь Иван Васильевич и его наместник Иван Мстиславский, в Москве за главного дмитровский князь Василий Владимирович и его наместник Михаил Воротынский. Иван Иванович потерял свой двор, друзей и сподвижников, но остался жив. Он пытается опереться на самый влиятельный из выживших московских кланов Сабуровых/Годуновых, но это уже никому не интересно. Отец пытается поладить с родственниками двоюродного племянника (Собакины/Нагие – родственники князя Василия по матери, Колтовская – явная протеже Воротынского). Очередной круг разборок 1570-х провернулся, «москвичи» очень проиграли. Город сгорел.
Кто виноват? Собака крымский царь, и не надо лишних вопросов.