К Сергею тут же подошла Дуся Овсянина. Подмигнула девушкам, спрятала усмешку. Учтиво поклонилась:
- Уж как рады мы Вам, Сергей Александрович. Премного благодарны, что такую честь нам сделали, – на наш огонёк заглянули. А танцевать пригласите?
Родион Дементьев отодвинул Дусю плечом:
-Уймись, сорока. Застрекотала. Не видишь?.. Не в духе человек. Ему надо… для поднятия… духа надо. Поняла? Ну, и ступай на кухню, похлопочи там насчёт стопок. И – чего там закусить, собери.
Дуся обрадованно метнулась на кухню. Глаша поспешила за нею. Властно отодвинула от стола:
- Я сама. Ступай в горницу.
Дуся – тоже не робкого десятка:
-И я сама справлюсь.
Глаша вспыхнула:
-Мне лучше знать, где у Варвары Семёновны стопки взять! Чего расхозяйничалась, – на чужой кухне!
Дуся дёрнула плечами и вышла. А в глазах её Глаша заметила промелькнувшую досаду: ясно, – Сергею хочет угодить Дуська! Показать хочет, какая она заботливая!
А у Глафиры было своё дело на тёткиной кухне. Ещё вчера припрятала Глаша в шкафчике бутылку с самогонокой-перваком. Тайком бегала за нею аж в Бережки, к деду Гордею: припомнила, как братья однажды говорили, что дедов первак с ног валит, – уже после первой. А кто ж одну-то пьёт: где одна, там и три. Ну, вот и посмотрим, Серёженька… такая ли уж разъединственная Любаша твоя.
Быстро поставила на стол стопки, порезала хлеб и сало. Выглянула в горницу, нашла глазами Сергея.
А Сергей жалел, что послушал Родьку с Иваном: лучше бы дома остался. После смены клонило в сон. Устало опустился на лавку у окна, равнодушно поглядывал на веселье парней и девчонок. Видела Глаша, как Дуся пробралась к Сергею, схватила за руку:
- Никогда ещё не танцевала с горным мастером!
Вызывающе оглянулась на Глашу, – будто нарочно приглашала Сергея, чтобы Глафира вышла из кухни. А едва Глаша подошла к ним, Дуся тут же убежала.
Глашенька присела рядом с Сергеем, заглянула в хмурые глаза:
- Устал? Смена тяжёлая нынче была. Выпьешь стопку? – Кивнула за окно: – Вон какой вечер холодный ныне. Засветло дождь моросил, а теперь, смотри, – снег срывается. – Глаша повела плечиками: – Колючий, верно.
Пить Сергею не хотелось. Рад был, что Ванька с Родионом забыли о нём.
-Спаси Христос, Глафира Алексеевна. Мне ещё поработать надо, – над чертежами посидеть.
А Дуся вбежала на уютную Варварину кухню, оглянулась. Перевела дыхание: веселье – в самом разгаре, и никому нет до неё дела. Достала из-за пазухи заветную маленькую бутылочку. Что ж, Глашенька, – не у тебя одной тётушка есть…
Авдотья Митрофановна –далёкая родня Дусиного отца. Несколько дней бегала Дуся в Вишнёвку, уговаривала тётку, чтоб помогла:
- Днём и ночью лишь о нём думаю. Ни спать, ни есть-пить не могу: вон, все юбки болтаться на мне стали.
- А он что ж?
-Он-то что?.. А чувствую я, тётенька Авдотья Митрофановна, что нравлюсь я ему. Да только он всё шахтными делами занят, – больше и не видит, и не слышит ничего. А вокруг него Глашка Дементьева, стволовая, так и вертится. Вот и прошу я: сделай так, чтоб посмотрел он на меня. Век за тебя молиться буду.
- Так уж и век, – усмехнулась Авдотья. – Смолоду вам всем кажется, что он один такой.
Дуся сложила ладошки:
-Тётенька Авдотья Митрофановна! Жить не могу без него!
Авдотья Митрофановна головой покачала:
- Не жалела бы после. А ежели есть такая, что любит его, и он её любит? Что ж, – разлучницею стать хочешь? Знай, Евдокия: у разлучницы счастье долгим не бывает.
-Ни одна не будет любить его больше, чем я люблю.
- Что с тобою делать… До зорьки придёшь завтра. Там посмотрим.
А потом Глафира придумала: созвать парней с девчонками на вечёрку в Варварину избу. Вот за это – поклон тебе, Глашенька…
Осталось одно: поднести Сергею стопку самогонки.
Дуся взяла со стола пустую стопку, старательно отсчитывала в неё какие-то золотистые капли из Авдотьиной бутылочки.
А на пороге кухни стояла ошеломлённая Глаша… Успела отшатнуться к стенке, когда Дуся медленно выплыла в горницу, – с полною стопкой самогонки в руках. В голове молнией пронеслась догадка: побывала, значит, Евдокия у Авдотьи Митрофановны… Ещё надеялась, что не Сергею преподнесёт Дуся стопку самогонки. Но она подошла к Сергею, улыбнулась. Протянула стопку:
- Выпейте, Сергей Александрович. – Мельком взглянула на Глашу: – А то в этой избе хозяйка такая уж неприветливая… Дорогому гостю с дорогой душою преподносят стопку, а не зазывают его на кухню. Я вот… и налила Вам. Выпейте. Веселее на душе станет.
Сергей и о той, что с Родькой и Иваном выпил, – ещё дома, – жалел уже. Отчего-то вдруг представил, что его, – вот такого, – видит сейчас Любаша… Будто жаром плеснули в лицо. Поднялся: пора домой.
А в следующее мгновение Сергей ничего не понял: к Дусе стрелою подлетела Глашенька, ударила снизу по руке… От неожиданности Дуся не успела уклониться, и самогонка выплеснулась ей в лицо – до капли. Пустая стопка упала на пол, со звоном разбилась. Дуся ни слова не могла вымолвить, – задыхалась, как выброшенная на берег рыба…
Сергей взял фуражку, вышел на крыльцо. Закурил. На вишнёвых ветках светились замёрзшие дождевые капли. С полувысохшей полыни ветер собрал полные пригоршни колючего снега, бросил Сергею в лицо. А он был рад этой горьковатой свежести, что отрезвила…
Глаша вышла за ним, спустилась с крыльца.
-Это… что было, – в горнице-то? – взглянул Сергей на Глашу.
Глаша смахнула снег с его фуражки:
-Что было-то, Серёженька?.. А было то, что молится о тебе твоя единственная, – крепко молится. – Прижалась к его груди, прошептала: – Прости ты меня, Серёжа…
Сергей осторожно провёл ладонью по Глашенькиной голове:
- За что простить-то…
Глаша подняла глаза:
-А тебе про то и знать не надо. Просто – прости.
…По строительству печи для обжига кирпичей Алексею Решетникову надо было посоветоваться с горным инженером Астаховым: говорили, что он – большой знаток этого дела. И Алексей Пахомович отправился на «Савельевскую».
Продолжение следует…
Начало Часть 2 Часть 3 Часть 4 Часть 5
Часть 6 Часть 7 Часть 8 Часть 9 Часть 10
Навигация по каналу «Полевые цветы»