- Варенья положить тебе, Алёшенька? Нынче сварили с Меланьей. Отведай-ка: удалось ли? Любимое твоё, малиновое.
Ефросинья Игнатьевна в эти дни тоже с беспокойством приглядывалась к сыну: отчего-то загрустил Алексей…
- Спаси Христос, маманя. Лучшего варенья не ел ещё.
Мать вздохнула: малиновое варенье Алёша едва попробовал, – всего ложечку взял из блюдца…
-Когда в Степновский, к Свешниковым, ехать-то будем? Степан Михайлович ждёт, – вернулся отец к начатому разговору о сватовстве.
Алексей поднялся из-за стола:
- Бать! Так не к нему ж сватаются. Не к Степану Михайловичу.
Пахом Савельевич допил чай из большой расписной чашки, вскинул глаза на сына:
- Это ты к чему?
-А к тому, бать, что спешить нечего.
- А кто спешит? Всё своим чередом идёт. Уговор у нас со Свешниковым: после Успенья присылаем сватов, Покровом – свадьбу. Как положено. Любовь Степановна учёбу окончила, – чего медлить?
-Молода она, бать.
Решетников отодвинул чашку:
Молода?.. А ты хотел жениться на бабе Аграфене – ей вот сто два года на днях отметили?
-Бать!..
-Мать, Мария Петровна, сказывала, что перед самым Покровом Любови Степановне шестнадцать исполнится. Значит, вышла годами для венчания. Чего тебе ещё?
-Для венчания годами вышла. А так – подрасти ей надо.
- Так – это как? Куда ей подрастать-то! Считай, уж вровень с матерью.
-Бать, девчонка она совсем. Ещё многого не понимает.
-Ну… а ты для чего? Вот и объяснишь… – чего там она не понимает, – многозначительно усмехнулся Пахом Савельевич.
От батиных слов Алексей чуть покраснел. Объяснил:
-Ещё ей учительницей хочется поработать, – в земской школе.
Ефросинья Игнатьевна и так сидела с поджатыми губами, а при этих словах сына передвинула сахарницу, что-то смахнула со стола чистым полотенцем, недовольно заметила:
-А это и вовсе ни к чему! Либо дел ей дома не найдётся?.. Свои ребятишки пойдут.
-Маманя, Люба педагогический класс окончила, – с отличием! – чтоб учительницей работать.
Ефросинья Игнатьевна вышла замуж за Пахома Савельевича совсем юной девушкой. И с первого дня их семейной жизни знала, что всё и всегда будет так, как решит Пахом Савельевич, – потому что так будет правильно. Но это решение мужа – женить Алёшу на дочери Свешниковых – Ефросинье Игнатьевне совсем не нравилось. Говорить нечего: Свешниковы – семья достойная. Может, всё бы и ничего, если б не отдали они дочку в гимназию учиться. И чему хорошему научится девчонка в тех гимназиях! Лучше бы, сидя дома, рукоделию поучилась у матери, да тому, как щи варить, хлеб и пироги печь. А теперь – вот вам, пожалуйста: учительницею она собирается работать. А домом-то кто будет заниматься, если жена мужняя в учительницы пойдёт!
Меланьей, своей помощницей по дому, Ефросинья Игнатьевна была премного довольна. Но – не оставишь же дом на работницу! В доме хозяйка нужна. А какая хозяйка – из учительницы!
Поэтому Ефросинья Игнатьевна считала, что будет куда лучше, если Алёша женится на Татьяне, племяннице сестриной кумы, Василисы Егоровны. Танюша и собою хороша, – Алексею под стать, и домовита, а уж рукодельница – поискать. Как-то разговорились в лавке с Василисою Егоровной, – она и намекнула, что Танюше очень нравится Алексей Пахомович…
- Какой же она женою тебе будет, Алёша, – ежели учительницей станет работать.
- Женою Люба хорошей будет. Но нынешней осенью сватов к ней посылать рано.
Пахом Савельевич нахмурился:
- Уж обо всём уговорились. Про сватовство, про свадьбу. Дело решёное.
-Бать, ничего не решено. Сватовства не было. И не будет, – этой осенью. А там – как Господь Управит. К тому же у меня нынче дел много, – и торговых, и с заводом.
-Так, значит… – Пахом Савельевич тоже поднялся. – Не будет, говоришь, сватовства. А как я перед Свешниковым выглядеть буду, – ты подумал? Они сватов ждут.
-У нас с Любовью Степановной был разговор.
- Разговор?.. О чём же?
- О сватовстве и о свадьбе. Мы решили, что торопиться не стоит.
Ефросинья Игнатьевна никогда и ни в чём не перечила мужу. Лишь теперь нерешительно, в затаённой радости, молвила:
- Может, и прав Алёша, Пахом Савельевич. Не торопи ты сына. Присмотреться надобно.
- Присмотреться? Это – к чему ему присматриваться? Любку с детства знает.
-Одно дело – в детстве они вместе играли, Алёша с Любой. И совсем другое – нынче, когда оба уж взрослые.
Пахом Савельевич не нашёлся, что ответить. Свернул самокрутку, хлопнул дверью.
…- И тебе, Любонька, нечего думать – про шалапута этого. Уехал, и – забудь о нём. У тебя жених есть. И свадьба скоро, – на сердце у Степана Михайловича было тяжело от печали в дочушкиных глазах.
-Какой же жених, батянечка? Если я ему не невеста.
Степан Михайлович взглянул на жену. Марья Петровна покачала головой: не я ли тебе говорила?.. Своенравна Люба, – без всякой меры…
-Вот посватается Алексей Пахомович, – и будешь невестой.
-Я не выйду замуж за Алёшу. Мы в Заярном говорили с ним… Про то, что не надо сватовства.
Они с Алексеем не договорили тогда, – вошла тётушка Пелагея Михайловна, велела стол к обеду накрывать. А когда Люба проводила Алексея за калитку и они оба увидели примятый букет ромашек, Алёша сказал – про Сергея:
- Он ещё приедет.
Значит, всё понял. И сватовства не будет. И свадьбы не будет.
-Вот когда приходится жалеть, – что отдал дочку в гимназию! – загремел Степан Михайлович. – Ты посмотри, – какова умница: отец ей – слово, а она в ответ – десять! Может, ты лучше отца знаешь, как на свете живут?
- Не лучше, батянечка. Я лишь знаю, что за Алексея Пахомовича не выйду замуж. И он знает об этом.
Алексей – не часто, но находил минуту, чтоб заехать к Свешниковым, Любашу проведать. Со Степаном Михайловичем сам поговорил, – убедил, что не надо торопиться со сватовством. Иногда Люба соглашалась прогуляться с Алёшей по берегу, и Марья Петровна надеялась, что всё сладится…
На «Савельевской» Сергей с Фёдором работали вместе. В разных сменах, на разных добычных участках работали, потому и виделись редко, – хотя, как и в годы учёбы, комнату снимали одну на двоих. Как-то встретились в шахтном дворе, присели на скамейку, закурили. Серёжка проводил взглядом темноволосую девушку в низко надвинутой – до самых бровей – светло-голубенькой косыночке. Фёдор усмехнулся:
-Хороша Глашенька-рукоятчица. Не я тебе говорил, Серёга? Не только света в окошке, что Любка Свешникова. Вон какие здесь, на «Савельевской», красавицы работают! (Рукоятчица – так прежде называлась одна из женских шахтёрских профессий. Рукоятчица отвечала за спуск-подъём шахтной клети. Сейчас эта профессия называется – стволовой поверхности. Стволовыми поверхности работают много женщин, – примечание автора).
Сергей достал пачку папирос, протянул Фёдору:
- А что? Вот возьму и женюсь на Глашеньке.
Продолжение следует…
Начало Часть 2 Часть 3 Часть 4 Часть 5
Часть 6 Часть 7 Часть 8 Часть 10
Навигация по каналу «Полевые цветы»