Она засунула оставшийся кусок в рот и запила чаем, вскакивая с места. – Ладно, побежала.
Смахнула крошки в кружку, промахиваясь мимо и отправляя большую часть на пол, и положила посуду на освободившееся место.
- Пока, - проводила её взглядом мать.
Начало истории здесь
Предыдущая глава
Раньше подобное не замечалось. Полноценная семья, где глава семьи Вячеслав, на плечах которого покоилось экономическое благополучие, и Римме даже не приходило в голову искать средства к существованию. Он был категорически против её трудоустройства, а всё потому, что считал женщину той, что должна создавать уют в доме.
«Работа» Риммы начиналась утром. Она вставала раньше мужа и готовила сытный завтрак на всю семью, в которой, помимо них, были ещё свекровь и свёкр, потому что жили они со Славой в родительском доме. Разбуженные домочадцы вставали нехотя, шли чистить зубы, умываться, пока мать хлопотала по хозяйству дальше. Во дворе ждал выводок цыплят и уток, несколько кроликов, две собаки и кошки.
Возвращаясь, она принималась сортировать бельё, отправляя его в стирку, гладить высушенное, вытирать пыль и готовить, готовить, готовить. В те годы хотелось другого: кем-то быть, встречаться с другими людьми, добиться чего-то в жизни. Но Слава был непреклонен, считая, что место женщины у плиты.
Она почти не видела подруг, потому что после свадьбы он принялся ревновать её к каждому, даже мужья тех самых подруг попадали в поле зрения, хотя Римма никогда не давала мужу повода для подобных мыслей. Если бы она знала, во что превратится её жизнь после радостного дня, когда они у всех на виду обменяются кольцами, тысячу раз бы подумала, стоит ли связывать свою жизнь с таким человеком. Но она не знала. Он был нежным и трепетным, оберегал от всего, и его подозрительность молодая Римма приняла за любовь.
Родив первенца, она в полной мере почувствовала, как изменился муж, и стала побаиваться его, лишний раз стараясь не провоцировать на скандалы. Родители молчали и не вмешивались, слушая, как Слава высказывает жене, что она слишком долго была в магазине. Любил, она знала это, только его любовь была какой-то больной, с браком. Нельзя настолько любить, чтобы лишать человека свободы, а без неё какое счастье? Так прожили шесть лет, а потом появилась Кристина, пока Римма продолжала терпеть. Терпела бы всю жизнь, наверное, если бы не случай.
Иван, что жил по соседству, был молодым парнем, немногим младше Славы и Риммы. Встречая соседей, широко расплывался в улыбке, приветствуя, и как-то тепло смотрел на жену, как казалось Славе. Несколько раз он приставал к женщине, требуя ответа, что у неё с соседом, но Римма отнекивалась, клялась, что даже не смотрит в его сторону, как и в сторону любого другого мужчины, что на свете существует лишь Слава, которого она и выбрала в мужья.
- Посмотри, какие у нас дети, - ласково говорила Римма, думая, что её спокойный голос повлияет на мужа. – Лёшка – твоя копия! А Кристиночка в меня пошла.
Про Лёшку Вячеслав был уверен, уж слишком мальчишка походил на отца. Такой же нос, глаза, даже губы и те были почти одинаковыми, с разницей лишь в размере. А вот девчонка казалась ему чужой. Отдалённо напоминала мать, только если хорошенько присмотреться, а так Бог знает на кого похожа. Сомнительно всё как-то выходило.
- Чья дочка Кристинка? – спрашивал, подозрительно глядя на жену.
- Твоя, - пугалась она, понимая, что напридумывать себе может с три короба, только испуг этот иначе ему виделся: сомнениями.
- Или не моя? – приближался так, что дыхание Риммы сбивалось и уносилось жаром в его лицо.
- Слава, - не знала она, как вести себя, даже правда казалась ему ложью.
Спокойно – не могла, удивлённо – скажет, скрываешь что-то, обидчиво – точно решит, что не его. Не было верного поведения, когда Слава уже всё для себя решил.
- Да похожа на неё, похожа, - вовремя вмешалась мать, подходя. – Чего к девке пристал? Твои детки, матери-то поверь.
- А ты поуверенней будь, - шептала потом свекровь. – Видишь, человек поедом себя ест, от ревности изводится.
- Так я ж ничего не делаю! – ахнула Римма.
- А ему ничего и надо, - вздохнула мать, зная норов сына.
Однажды встретился Слава с тем самым соседом в огороде.
- Подойди, - просит его ревнивец, а парень взял и послушался.
- Гости у меня, - машет на дом, из которого и впрямь шум и песни доносятся.
- А чего ж празднуешь?
- Жениться хочу, вот жизнь молодую неженатую провожаю.
- Чего не позвал? – подозрительно смотрит на парня Слава.
- Так, близких только, - растерялся Иван. – Я пойду, повернулся, собираясь и впрямь уйти, как почувствовал острую боль между лопаток.
Отшатнувшись, удивлённо обернулся, встречаясь взглядом с еле стоящим на ногах соседом. Мерзкая улыбка растянулась на Славиных губах, пока Иван пытался достать до того места, где горело. Нащупав рукоять, он бросился к гостям с криками о помощи, а Слава вошёл в дом, как ни в чём не бывало.
- Что на тебя нашло? – ужаснулась мать, когда за ним через несколько часов пришли, прижимая в страхе к лицу ладони. – Слава!
Слёз не было. Когда мужа увели, Римма сидела в комнате, бывшей ей домом на протяжении двадцати двух лет, и понимала, что сбежит отсюда, как только представится возможность.
Радости не было. Она тут же отправилась к соседям, узнать, что с Иваном, не потому, что между ними что-то было, а чувствуя свою вину перед ним. Навестила его в больнице, стыдливо пряча глаза в потеющих ладонях, и успокоилась только тогда, когда его выписали. Греха на её душе не было, но камень, придавивший хрупкую женщину, словно спал после того, как супругу назначили шесть лет колонии строгого режима. Ей казалось это слишком малым сроком, но правосудию виднее.
Не веря в то, что это происходит с ней, она уехала на время к двоюродной сестре, где племянница и научила её премудростям работы, заняла деньги у матери и купила всё, что было нужно. Сняла квартиру подальше от свекрови, и в первый день на новом месте чувствовала, что может начать с нуля. Всё так непривычно, боязно, но можно было, наконец, дышать и смотреть по сторонам.
Три года пролетели так, что она зачастую даже не могла поднять голову, и на плечи тяжёлым грузом ложилось осознание, что мужу за примерное поведение полагается амнистия. Нет, она его не ждала, она была категорически против возвращаться в ту жизнь, от которой отвыкла за эти годы. Единственной отдушиной были поездки к сестре Даше, у которой в жизни тоже было не всё гладко, Лизе нужна операция, потому роптать на судьбу Римма не могла. Дети здоровы, сыты, она сводит концы с концами, и нет больше над ней того, кто делал жизнь невыносимой.
Может, для того невиданные силы и вложили нож в руку её мужа, чтобы избавить её от такой участи, или же это был банальный случай агрессии после алкоголя. Кто знает, но Римму освободил такой исход.
Со свекровью они порой общались, иногда даже Римма приходила в гости, но не так часто, помочь с хозяйством, если удавалось выкроить хоть какое-то время. А вот мужа навещать она не торопилась, несмотря на то, что между ними было всего 100 километров. Жаль, что не 1000 или больше.
Дети тоже вычеркнули отца из своей жизни, и разговоров в доме совсем не заводилось. Что тому было причиной: обиды, стыд, эгоизм. Может, случись с Риммой такое, они отвернулись бы в одночасье и от матери. Проверять не хотелось, как и лишний раз размышлять на эту тему. Жизнь и так была для неё суровым испытанием и До, и После, и не торопилась становиться сахаром.
Римма была уверена, что Слава будет искать, да она и не пряталась. Сбежать в другой город, но куда? Здесь хотя бы есть несколько подруг и его родители, которые никогда не оставляли её в беде, мать неподалёку, у которой десять мешков картошки прорастают в земле. Страшилась, конечно, и ждала момента, когда даст отпор, потому что бояться и прятаться всю жизнь не собиралась.
Римма поднялась из-за стола, дополняя немытую посуду, интересно, кто первый не выдержит и решит бытовой вопрос? Как оказалось, нервы сдали первой у неё же самой, и в тот же вечер Римма на двадцать минут застряла около раковины.
Неделя пронеслась незаметно, она только и успевала вставать рано и ложиться поздно, но на день приезда сестры назначила себе выходной. Первый за месяц, который ждала не меньше, чем Новый год.
Пандус у дома был одним названием, старый и для вида, а потому Римма попросила Лёшку спуститься. Промолчал, только видела, как нехотя сын переступает через себя, чтобы выполнить просьбу.
- Сразу уйти или чай попить дашь? – спросил, застыв в дверях.
- Ты на отца не только внешне похож, - ответила на то Римма, отправляясь на балкон, смотря, как паркуется машина сестры, и чувствуя, как она рада их приезду.
Продолжение здесь
