Наступившее утро прогнало прочь страхи и видения, и заспала Люба ночной разговор со свекровью.
Лениво ковыряя ложкой в каше, она все настраивала себя на домашние дела. Понятно, что муж с дочками помогают, но все равно не то. Прополоть, посадить…
Она же раньше так любила возиться в огороде. Опять же вареников с вишней налепить! Да и щей своих фирменных наготовить.
Вдруг вспомнилось, что свекровь от ее щей никогда не отказывалась. Хвалить не хвалила, а наяривала с таким аппетитом, да еще от добавки не отказывалась.
А Люба все ждала, когда же она ее похвалит, а та молча уписывала щи за обе щеки и молчала...
И такая она была счастливая в тот момент…
Почему же Люба тогда этого не замечала? Только сейчас поняла; довольна была свекровь донельзя. Глазки блестели, улыбалась…
Такая милая и беспомощная…
«Да что это со мной!» – в сердцах бросив ложку, Люба вышла из-за стола.
Откуда взялась эта жалость к свекрови? Откуда? Прямо ломала и корежила изнутри до физической боли.
Выйдя на крыльцо, она понаблюдала за дочками, что возились на огороде, в попытках прополоть грядки.
«Так тщательно, как свекровь, все равно не выполют…» - внезапно с грустью подумала Люба, и развернулась было за перчатками, чтобы присоединиться к девчонкам, как вдруг Соня, или Маша, до чего же голоса похожи, шутливо вскрикнула:
- Я вам сейчас покажу кузькину мать! Разрослись тут!
Люба так и замерла на пороге; вспомнилась сегодняшняя ночь, паническая атака и разговор со свекровью. Вот и думай теперь, сон то был, или разыгравшееся воображение.
Да какое воображение, если она с утра о бадик спотыкнулась?
Чертыхнувшись, Люба махнула рукой и сделала шаг в дом и тут коврик, что всегда лежал на пороге, взял да и уехал из-под ног. Потеряв равновесие и запрокинувшись назад, она поняла, что сейчас со всего маху ударится о ступеньки. Добротные такие бетонные ступени, обложенные кафельной плиткой. О такие шандарахнуться и врагу не пожелаешь…
Люба уже с жизнью успела проститься, как чьи-то руки ловко схватили ее под спину, и бережно опустили на крыльцо.
- Петя! – всхлипнула она. – Как же ты вовремя, Петя! – обернувшись, Люба увидела, нет
никого за спиной. – Петя! – закричала она.
На крик прибежали дочки, и присев возле плачущей матери, принялись наперебой успокаивать.
- Папа же на работе, мам, - Маша с Соней испуганно переглядывались и совершенно не знали, что делать.
- Так, хорошие мои, - нарочито бодро заявила Люба. – Идем лепить вареники! Папа придет, а тут такой сюрприз!
Если уж она не валяется тут на ступеньках с разбитой головой, то просто обязана и вареников слепить и щи наварить.
А может, почудилось, что кто-то придержал и не дал упасть? Может она сама каким-то непостижимым образом так аккуратно приземлилась? Может такое быть?
Нет, не может…
продолжение в ссылке ниже. Просто жмите на картинку.
начало здесь
