Они оба синхронно прекратили препираться и как-то плотоядно уставились на Говоруна, как раз запустившего одеревеневшие руки в прорезь рюкзака, чтобы незаметно добраться до кнопки — результат отчаяния и гнева, заполнившего его до краёв от отвращения к этим… к этим. Взгляд Червя смягчился, словно он застукал расшалившегося мальчишку за мелким и даже милым хулиганством, а его загорелые руки резко и без всяких усилий сорвали увесистую сумку с чужих плеч и отшвырнули очень далеко назад, как легчайший теннисный мячик.
— Я же сказал, не надо этого делать, — в тоне проявились яркие нотки раздражения, — ты слишком слаб. Вернее, это я гораздо сильнее тебя. И быстрее.
Из глотки Абу вырвался одобрительный рык, эхом прокатившийся по сотам, а в голове снова сложилось человеческое:
— Я наблюдал за ним несколько лет, но видеть его вживую… это что-то. Он прямо дикарь, но…
— Да. Понимаю, — Червь самодовольно похлопал Говоруна по плечу, а тот шарахнулся от покровительственного жеста, хотя никого это особо не впечатлило. — Ладно, каковы условия?
Морда Ану мгновенно заострилась.
Кто играет в человечков? (начало, назад)
— Он будет инициирован, разумеется. И будет создавать миры для нас. А этот мир останется полностью в твоей власти. Без всяких исключений и дополнительных расследований. Навсегда. С гарантией.
Червь наигранно расхохотался, комично схватившись за бока для пущего эффекта.
— Ты серьёзно думаешь, что я не пытался инициировать его? Да я принял решение уже через полгода, когда даже младенцы в убежищах стали соображать, насколько он интуитивен. Он элементарно не хочет!
— Все хотят быть творцами, — с напором возразил Ану, — он просто не в курсе открывающихся перспектив.
— Это в сотах им больше нечего делать и общеизвестно, что создавать реальность для других куда как веселее, чем использовать её для собственного развлечения. А он не хочет. И заставить мы тоже не можем.
— Но это же безумие! А он соображает неплохо. Для человека.
— Зину же он упустил, — флегматично отметил Червь, — отдал мне. Безропотно. Даже обидно, что всегда срабатывающая ревность ни на миллиметр не сдвинула его убеждённость быть дурацким прототипом.
— А я вам не мешаю? — взорвался Говорун и тут же тоскливо посмотрел на недоступный теперь рюкзак и отлетевшие детали, разбросанные в добрых двухстах метрах.
История с чёртовой удачей и домовыми: "Алиса и её Тень"
— Наоборот, — Червь снова потянулся с дружеским одобрением, но передумал и опустил руку, — ты должен осознать всё и принять своё истинное призвание. Это редчайший шанс во вселенной и высокая честь, вообще-то. Хотя ты заслуживаешь его абсолютно и без всяких оговорок.
— Быть вами, что ли? Чёрта с два! Имитация — это не моё.
— Не прикидывайся, что не уловил разницу. Тебе предлагается стать равным нам, творцам. Примерно то, о чём толковали Катя с Ромой, только не туристом и не на пару минут. А главное — нет необходимости жертвовать собой по их прихоти. Бессмертие и сила.
— А чего вы не набрали высококлассных творцов из числа желающих? Клёпа добровольно и с песнями рвалась сюда. И её команда братьев, насколько я понял. Почему нет?
— Ты ещё не понял? У тебя талант. А они просто дети и по сути не сопротивлялись тому, что с ними случилось, хотя вполне естественно приняли то, что перестали быть людьми. Тяга к выживанию заставила их найти и задействовать все ресурсы, даже скрытые внутри них. Большинство взрослых зашорены и им нужен импульс со стороны. Серьёзный такой пинок. Но не тебе. Ты так цепляешься за человечность, что я не справился, сколько ни пытался.
— Мы убедим его, — вставил Ану, жалобно скуля и пригибая шею к полу, и Говорун едва сдержался, чтобы не погладить пса по спине, — и не стоит так фамильярничать, — оскорблённо прибавил Ану, по-видимому, вполне угадав намерения мужчины.
— То есть я должен захотеть стать этим творцом? — победное чувство захлестнуло Говоруна. — А если я откажусь?
