Тяжелее всего человеческому уму даются равновесие и трезвость. Даже в моменты наблюдаемого покоя его жизнь представляет собой череду маленьких взрывов и состояний опьянения. Внутри лопаются фейерверки мыслей и желаний и мы, оглушенные и пораженные, попеременно опьяняемся то своими страхами, заботами и неудачами, то надеждами, мечтами и взлётами. Нас штормит и мотает, и стоит только ослабить хватку и позволить порывам психического ветра утянуть нас слишком далеко, как мы оказываемся в зазеркалье, где всё воспринимаемое искажается. Нас уносит в опасное отдаление от центра сознания, от той условной зоны, из которой возможен панорамный обзор всей сферы опыта, взвешенное и сбалансированное видение происходящего.
Один из таких маршрутов прочь от центра приводит нас в пустыню гордыни, где ничто более не растёт, а явления действительности как будто вывернуты наизнанку. Мы перестаём двигаться и меняться, потому что наивно уверились в том, что мы сами или отдельные аспекты нашей жизни обрели совершенство. Это происходит как в малом, так и большом, причём с такой неощутимой для человека лёгкостью, что в это порой сложно поверить.
Прекрасную историю – столь же забавную, сколь и поучительную – рассказывает Сэм Харрис, нейробиолог и философ с долгим опытом медитативной практики. В годы юности он провёл много времени в духовных поисках по Индии, которые привели его к одному из крупнейших индийских гуру XX века – Пападжи. Пападжи являлся продолжателем дела ещё более прославленного учителя Рамана Махарши. И Рамана, и Пападжи дали новое развитие в Индии философии адвайта-веданты. Они учили о недуальности «Я» и «Оно», о слитности и неразделимости субъекта и объекта, об иллюзорности эго, преодоление которого возможно в ходе мгновенного акта озарения, лишенного метода.
Особенностью Пападжи было то, что когда кто-то объявлял, что обрёл окончательную недвойственность ума и мира, Пападжи не тратил сил на споры или какие-то проверки. Да и как это проверишь? Напротив, гуру демонстрировал полнейшую веру в сообщенную ему новость. Улыбка Пападжи – и без того лучезарная – становилась ещё сильнее, он поощрительно хлопал прозревшего по плечу и отправлял творить благие дела. Порой же он делал из такого ученика объект всеобщего восхищения, пример для подражания и выставлял на публичное обозрение перед другими.
В присутствии Сэма Харриса подобное озарение произошло с туристкой из Швейцарии. Она внезапно объявила о своём преображении и получила всяческие поощрения от Пападжи. Все последующие дни она лучилась абсолютной радостью, а периодически даже изрекала что-то глубокомысленное. Выглядело всё довольно правдоподобно, так что для стороннего наблюдателя было совсем неочевидно, что это игра или же введение себя в заблуждение. Когда для группы Сэма Харриса пришло время двинуться дальше, женщина выразила желание присоединиться к ним. Их следующей целью было участие в семинаре Тулку Ургьена Ринпоче, одного из великих мастеров медитации и учителей тибетского буддизма в XX веке. Всем было интересно, как её озарение в кругу Пападжи покажет себя в совсем других условиях, потому никто не стал возражать против её компании.
В ходе групповой беседы с Ургьеном туристка вдруг столь же внезапно и непрошено, как и в присутствии Пападжи, изрекла нечто о своей абсолютной свободе. Переводчик передал её слова монаху. Несколько мгновений силясь понять, о чём именно идёт речь, Ургьен коротко рассмеялся, обвёл её более внимательным и заинтересованным взглядом, а затем спросил:
«Как долго вы не терялись в собственных мыслях?»
«Уже больше недели у меня не было ни одной мысли», – ответила женщина.
Он улыбнулся и переспросил: «Неделю?»
– «Да».
– «Ни одной мысли?»
– «Да, мой ум абсолютно спокоен. Он есть чистое сознание».
– «Это очень интересно. Хорошо, вот как мы сейчас поступим. Мы все подождём, пока у вас не появится следующая мысль. Спешить нам некуда. Мы все здесь терпеливые люди. Мы просто посидим здесь и подождём. Пожалуйста, скажите, как только заметите появление мысли в вашем уме».
Спустя несколько мгновений по лицу женщины пробежала тень сомнения. «Хорошо… Минуточку… О… Возможно, это была мысль… Хорошо…» Меньше чем за минуту «просветление» туристки стремительно развалилось на составляющие на глазах у собравшихся. Она была настолько невнимательна, настолько сильно опьянена своей невнимательностью, что даже не замечала постоянно проносящихся в голове мыслей и реакций. Она совершенно уверилась в собственной полной реализованности и духовной высоте и напрочь утратила контакт с реальностью. Только новое усилие внимательности смогло развеять чары и вырвать её из зазеркалья, с самой границы психоза.
Ургьен решил вмешаться, потому что в буддистской традиции считается крайне опасным потворствовать чужому самомнению, даже когда оно принимает беззлобные и безыскусные формы. Порой вмешательство в чужую гордыню осуществляется тонко и мягко, как поступил он сам, но по большей части уму в состоянии интоксикации требуется дисциплинирующая встряска. Мастера дзэн Китая и Японии предпочитали в таких случаях лупить учеников палкой или другим подручным предметом. Считалось, что эта слегка болезненная лечебная процедура, движимая состраданием, неплохо помогала отличить истинную реализацию от детских фантазий.
Те формы самомнения, которые кажутся безобидными, совсем не таковы по своей сути. Это не просто ошибочная оценка, вследствие которой мы считаем себя лучше, сильнее или умнее, нежели следовало бы. В таком случае от гордыни было бы крайне мало вреда. Гордыня есть не лишь повисший в воздухе перекос восприятия, а целый комплекс мощных эмоциональных реакций влечения эго к самому себе. Эти эмоции влечения к себе, к своим решениям, образу мыслей и жизни непрерывно повторяются и раскручиваются по спирали внутри индивида. Цикл за циклом и день за днём, подобно яду, они обездвиживают и разлагают его, а затем яд прорывается наружу.
Когда сила желания «Я» обращается на само это «Я» и замыкается в цепь, человек проникается к самому себе смертоносной нарциссической «любовью». Мы уверяемся, что мы хороши, прекрасны и совершенны уже сейчас, уже такие, какими являемся. Сама по себе это ещё невинная точка зрения и даже способная быть полезной. Но вот логика гордыни всегда делает из неё следующий роковой вывод: раз так, то более не нужно двигаться и меняться. Эго любит себя именно таким, каково оно сейчас. Чем далее, тем более всеохватной становится подобная очарованность. Всё больше и больше аспектов существа человека представляются ему не требующими изменений. Яд гордыни впитывается в тело психики, её ткани теряют подвижность, деревенеют и в конце концов наступает гибель ума.
Если вспомнить древнегреческий миф о Нарциссе, то первое, что происходит с юношей, – это демобилизация. Заколдованный нимфой Эхо, он начинает проводить в праздном и неподвижном любовании своим собственным отражением часы и дни напролёт. Затем, парализованный и доведенный своей страстью до исступления, он падает в воду и тонет. Древний миф с невероятной точностью запечатлевает всеобщую причинно-следственную связь: за влечением к себе неминуемо следует обездвиженность, стремительная деградация и столь же стремительная гибель.
Женщина из рассказанной Сэмом Харрисом истории полностью уверилась, что обрела окончательную реализацию. Это значит, больше не нужно меняться. Всё, что необходимо было узнать, она уже узнала. Всё, что было нужно сделать и достигнуть, она сделала и достигла. Не нужно расти, не нужно учиться и двигаться вперёд. Иными словами, не нужно жить. Так болезненная любовь гордыни совершенно незаметно для пораженного ей человека перерастает в суицид. Яростное пламя влечения к самому себе парадоксальным образом приводит к замораживанию себя до температуры абсолютного нуля.
Вышедшее из-под контроля влечение эго к самому себе есть, однако, лишь половина истории. Второй компонент гордыни – это ненависть ко всему, что не есть эго, и часто именно она выступает на передний план. Наше животное «Я» жаждет подтвердить и расширить себя, но влечения к самому себе оказывается недостаточно. Требуется контраст между «Я» и «Оно», требуется устранить и низвести конкурентов, чтобы сиять на этом расчищенном фоне ярче и несомненнее. Инаковость, противоречие представляют для эго угрозу. Они подрывают его авторитет и порождают подспудные сомнения. Всё отличающееся необходимо поглотить, подавить, отторгнуть, уменьшить в размерах, даже уничтожить – таков инстинкт тёмной стороны гордыни. В дополнение к циклическим реакциям влечения к самому себе, эго порождает циклические реакции отторжения всего, что не есть оно. Влюбленное в себя эго становится разрушительным.
Как следствие, люди, одержимые гордыней в агрессивной форме, догматичны и категоричны. Противоречие они воспринимают как нападку, как угрозу святыне эго, а потому в ситуации конфликта становятся раздражительными, злобными, опасными. При наличии достаточного самоконтроля или под давлением страха их злоба прорывается наружу маленькими столбиками горячего пара: едкими замечаниями, сарказмом, кривизной губ.
Агрессивная гордыня хочет подчинить и сделать собой всё, что не есть она, а оставшееся уничтожить. Она одержима жаждой власти. Потому когда агрессивная гордыня надевает на себя рясы духовности, вокруг неё образуются сборища, секты, даже религии. В них люди объединяются для взаимопомощи в деле коллективного самоподтверждения, то есть, по сути, для самопогребения. Они пытаются заморозить и увековечить своё «Я», свои убеждения, свой образ жизни и автоматические реакции, остановить всякое движение.
С другой стороны, притягивая, поглощая и уничтожая всё инакое, они превращают в кладбище всё новые и новые части окружающего мира. При этом непрерывно говорится о любви, добре, справедливости. Не сложно понять, почему так происходит и почему ненависть оказывается слита в лжедуховности воедино с неким кровожадным подобием любви. Дело в том, что ненависть есть прямое следствие болезненной любви эго к самому себе. Это логический вывод из замкнувшейся на себе любви к фикции, основанной на человеческом невежестве.
По этой причине среди фанатиков всякого рода встречается крайне причудливое на первый взгляд явление. Внутри своего круга они могут быть медоточиво добры, услужливы, радостны и производить впечатление сошедших с небес ангелов. Им ничего не угрожает, они спокойны и полны нарциссического любования собой и своим отражением, которое видят повсюду. Но вот в ситуации противоречия, конфликта, столкновения из-под елейной улыбки ангела тотчас показываются звериные клыки, а в глазах загорается кровожадный бесовской огонь.
Дьявол рождается из ангела, который возгордился. Дьявол есть ангел, который невротически влюбился в себя, закрылся от мира и теперь отказывается меняться вместе с ним и учиться. Его гордыня постепенно переходит из фазы елейного самолюбования в фазу войны с Богом, то есть войны со всем миром. Эта безнадёжная битва низвергает его в бездну, в ад, и делает главным врагом человечества, как перед тем сделала главным врагом для самого себя. Именно этому нас учит прекрасный христианский миф о появлении в мире дьявола, миф о Люцифере, который мы уже разбирали ранее.
Гордыня в союзе с лжедуховностью есть самый опасный из всех ядов на земле. Коварство его в том, что он есть единственное, что способно поразить даже сильнейших. Люцифер не зря описывается как некогда самый любимый ангел Бога, самый прекрасный и могущественный из его свиты. Даже он, величайший, пал, потому что поддался невежеству и беспечности. Из могущественного союзника сил жизни он стал самым непримиримым их противником.
Аналогичным образом, среди ложных пророков и гуру, различных продавцов идей и методик есть много тех, кто некогда искреннее шёл к познанию, освобождению и созиданию. Внутри них ещё теплятся угли от того первоначального огня, а в их словах порой бывает много правды. Тем не менее то благое, что они имели, оказалось пропитано парализующим ядом, мутировало, переродилось и встало на службу невежеству, жажде и агрессии. Пропитанная гордыней лжедуховность есть финальное препятствие в нашей практике. Это архипрепятствие, потому она и рассматривается здесь первой. Впрочем, имея в виду вышесказанное, отличить её от подлинной становится не так уж сложно.
Смысл настоящей духовности всегда состоит в преодолении эго. Мы обретаем новый, полицентрический и панорамный способ восприятия реальности вместо узкого и животного видения, новый способ бытия. С каждым шагом вперёд происходит избавление от неврозов, а потому идут на спад злоба, жажда, потребность возвеличить, обогатить и расширить себя. В подлинной духовности мы есть постоянно движущееся и постоянно меняющееся творчество, свободное от миража эго и пребывающее в этом динамическом равновесии.
Лжедуховность, наоборот, есть усиление и подтверждение собственного эго за счёт использования тех самых идей и методик, которые создавались, чтобы его устранить. Это волк, облачившийся в сверхчеловеческие одежды. В своей агрессивной и наиболее распространённой личине он мелочен, алчен, обидчив, раздражителен. В первую очередь это проявляется в обстоятельствах противоречия и серьёзного конфликта. Волчий ум нестабилен и легко выводится из равновесия. Выведенный же из равновесия, он, повинуясь животному рефлексу, демонстрирует оскал, взъерошенную от страха шерсть или распалённое влечение. По этим животным повадкам жажды и агрессии его особенно легко распознать.
Большинству из нас, конечно, не грозит участь стать продавцами духовного фастфуда, сектантами, лжепророками или люциферами. И все же и в малых дозах яд гордыни мешает практике медитации и иссушает корни существования. Даже его капли едки, ведь то, на что они попадают, мертвеет и останавливается в развитии. Сперва это происходит на крошечном участке плоти и затрагивает лишь несколько аспектов образа жизни и мыслей. Мы ничего не замечаем, продолжаем ставить цели и уверенно двигаться вперёд, но пораженное пятно растёт. Всё большее число аспектов психики деревенеют и претерпевают мутацию. Наше движение помещается во всё более узкие рамки и скоро оказывается в тоннеле, где невозможно сменить направление.
На первых порах мы можем быть подобны той леди из Швейцарии в невинности своего самомнения, в его беззлобности и безобидности, но в любой момент ситуация может резко поменяться и глаза зажгутся пламенем. Контроль большого ума над малым уже утерян, и невозможно предсказать, когда и что именно произойдет. Необходимо потому понять, что гордыня не есть просто перекос восприятия, который можно легко поправить в любой стадии. Это сверхневроз, мощный психический комплекс, питающийся реакциями лимбической системы. Его живое сердце есть переплетение опасно и ложно направленных актов влечения и отторжения.
Чем дольше это сердце бьется, тем сильнее невроз и тем тяжелее его обратить вспять. Заметив в себе даже слабые пульсации самомнения, следует одёрнуть себя и понять происходящее, увидеть его природу. Чего бы мы ни добились, как бы велики и прекрасны ни были, самомнение ни в коей мере не есть справедливое отдание себе должного. Это не воздаяние по заслугам, не нейтральная оценка, не разумный анализ, а примитивный эмоциональный акт. Так эго признаётся в порочной любви к самому себе в тщетной попытке себя же увековечить. Его страстные признания не просто бесполезны для позитивного действия, но как раз подрывают условия такового.
В практике нужно быть особенно бдительным по отношению к тем автоматическим реакциям, которые эго обращает на само себя и замыкает в кольцо. Это кольцо есть петля, в которой вешались и лучшие из людей. Пока пульс гордыни отбивает в человеке свой ритм, самое главное ещё не было им достигнуто. Не было обретено освобождения от иллюзии собственника, отделенного от мира. Мы всё ещё невежественно низводим себя до животного эго и стараемся натащить в свою маленькую норку побольше имущества, власти, хвалебных мнений, в том числе своих собственных, забывая, что следующий прилив вернёт всё это назад, в океан.
Неврозы отторжения: спад мотивации, разочарование в своём прогрессе и комплекс неполноценности
Гордыня есть влечение эго, направленное на самое себя и вышедшее из-под контроля. По логике вещей, у неё имеется зеркальный брат-близнец: болезненное отторжение, которое эго испытывает само к себе или к иным компонентам психики. Тогда мы уже стремимся не подтвердить и увековечить себя, а перекроить, отторгнуть собственные члены, а иногда даже уничтожить. Части ума вступают в противоборство, которое рождает большое многообразие невротических состояний.
Когда силы противоборствующих сторон приблизительно равны, а исход боя совсем не очевиден, мы наблюдаем в себе остановку деятельности, упадок мотивации и энергии. Нас тянет в разные стороны. Разнонаправленные психические импульсы приводят к тому, что мы либо замираем на месте, либо совершаем лихорадочные движения то в одну сторону, то в другую. Нас гложет сомнение, неуверенность в выбранном курсе движения и в своих собственных силах. Всё кажется пустым, безнадёжным и неинтересным.
Человек начинает невежественно отрицать универсальную способность всего сущего меняться, свою способность меняться. Изменения кажутся нереальными, но вовсе не потому, что всё прекрасно и близко к совершенству, а потому что всё тщетно и безразлично. В тяжелых случаях мы убеждаем себя, что нет никакого смысла действовать. Мы не сможем ничего сделать и измениться из-за трудного детства, из-за слабости дарований и нынешних обстоятельств, из-за положения звёзд на небе или по какой-либо иной причине. Как и в случае с гордыней, жизнь теряет волю к движению. Она замирает и деревенеет, медленно образуя вокруг себя могилу.
Вердикты ненависти к себе, к частям собственного ума и жизни, являются детищем противоположно направленных лимбических реакций. Это не рациональный анализ ситуации, за которым следует столь же рациональное взятие паузы и пересмотр решений. Наше бездействие или метания, всё наше восприятие пропитаны эмоциями отторжения, которые окрашивают то, с чем мы сталкиваемся и за что берёмся. Они сражаются друг с другом и на бессознательном уровне определяют наше отношение к той или иной стороне собственной жизни. Ещё вчера мы были полны энтузиазма и веры, но сегодня на их месте зияет прогал. Им на смену пришли неврозы апатии, разочарования, бессилия.
Может статься, что нам и правда было бы полезно пересмотреть свою жизнь, отказаться от того, чем мы занимались ранее, поработать над ошибками и сменить направление. Может быть, требуется взять паузу, отдохнуть и повременить с дальнейшими действиями. Возможно, мы никчёмны, слабы, невезучи, плохо обучаемы и оказались во всём не правы. Но какова бы ни была ситуация жизни, путь для всех один – это продолжение познания и движение вместе со вмещающим нас бытием.
Неврозы отторжения по большей части лишь мешают идти по этому пути, потому что по своей природе являются конфликтующими циклическими реакциями. Они дёргают ум в разные стороны, искажают его пространство, осложняют панорамное видение ситуации и затрудняют позитивное действие. Нельзя делать оценки и принимать решения о ходе дальнейшей жизни, сидя на этом тугом поводке. Разочарование в своём прогрессе, приступы комплекса неполноценности, упадок воли, неуверенность и мучительные сомнения есть преимущественно эмоциональные процессы. И мы поступаем с ними так же, как с любыми конфликтующими эмоциями: делаем объектом созерцания и гармонизации для большого ума.
С практической точки зрения, это значит, что замечая в себе те или иные неврозы отторжения, эти переживания помещаются в фокус медитации очищения, в первую очередь – точечного сканирования. Она позволяет напрямую вывести в пространство большого ума и расслабить создающее их напряжение. Они не есть мы. Это психические программы из системы автопилота древнего мозга млекопитающих, которые мешают работе более совершенных инструментов ума. Оценка и решение должны быть разумным действием, а не лимбической реакцией. Лишь после успокоения последних открывается свобода думать, действовать и двигаться.
Тем не менее, сколько ни срубай свежие побеги, если корни остаются живы, то вскоре на их месте появляется молодая поросль. Корнем же любых неврозов является невежество. Именно ошибочное восприятие чего-то как желанного или опасного, как такого, а не иного запускает автоматическую реакцию и её цепляние за объект. Очищение важно, но его бывает недостаточно. Вторым направлением тренировки ума являются потому практики прозрения, совершенствующее понимание. Имея в виду нашу тему, рассмотрим один из главных неврозов отторжения и то когнитивное искажение, которое служит ему каркасом…
<…>
Получить доступ к полной версии статьи и подкаста
Канал в Telegram // YouTube // ВК // Поддержать автора
