– Дорогая, у нас будет еще один ребенок! – заявил Татьяне муж Иван, вернувшись с работы, – и, пожалуйста, не спорь, я уже все решил. Мы должны усыновить одного мальчика.
– Ваня, ты что такое говоришь? У нас годовалая дочь, мне бы с ней научиться справляться. А ты что выдумал? Чужого привести?
– Таня, я все сказал. У нас будет этот мальчик и ты будешь ухаживать за ним как за своим.
– Глупость какая. Конечно, не буду.
– Будешь. Просто обязана.
– Да с чего ты взял?!
– Просто доверься мне и пойми, так надо.
– А если я не захочу?
– Тогда я уйду, – категорично заявил Иван и Татьяна просто похолодела поняв, что он говорит полную правду. Он уйдет.
– Но Ваня, а как же я и наша Катюша? Наш с тобой ребенок?!
– С ней останешься ты. А с сыном – я.
– Он тебе не сын! – в бешенстве кричала Таня, но Ваня уже развернулся и ушел.
Через несколько минут он привел домой мальчугана, страшно чумазого и невероятно глазастого.
– Ваня?! – Татьяна просто задохнулась от возмущения.
– Я уже все сказал. – Иван повернулся к мальчику и сказал: – Проходи, сынок, сейчас мы тебя искупаем, а потом мама Таня накормит нас вкусным ужином.
– Ваня, что ты тут устраиваешь? – Татьяна не стесняясь присутствия ребенка, начала снова выяснять отношения с мужем. – Это твой сын?! У тебя была любовница, да? Теперь эта кукушка подкинула нам своего отпрыска и надеется, что я буду воспитывать его? Вот тут ты не угадал! Слышал?! Я не буду воспитывать твоего внебрачного сына!
– Это твой сын, Таня. Только ты забыла о нем…
Татьяна широко открытым ртом схватила воздух и все равно задохнулась. А потом стала всматриваться в лицо мальчика и вдруг заплакала тяжело и надрывно, так как плачут только в детстве.
Татьяна всегда была веселой компанейской девушкой, из тех, что называют «душой компании». Она рано стала влюбляться, охотно кружила головы парням и всегда смеялась над их ухаживаниями. Все изменилось, когда она, двадцатилетняя студентка, влюбилась в своего преподавателя, сорокапятилетнего женатого мужчину.
Олег Петрович был очень хорош собой: подтянутый, стильный, самоуверенный. Он долго играл с Татьяной как кошка с мышкой, завлекал, манил, соблазнял, но при этом держал на расстоянии, позволяя себе только флирт, энергией которого подпитывался.
У него были уже достаточно взрослые дети и он не собирался заводить еще, справедливо полагая, что эту свою миссию выполнил и больше ему дети не нужны. Вот только судьба распорядилась по-другому.
Как-то на студенческом мероприятии, среди шума и веселья он увидел грустные глаза Татьяны. Сам не понимая зачем это делает, он поманил ее и увлек в какую-то аудиторию.
– Что с тобой, Танюша? – спросил он.
– Я так скучаю по вам, Олег Петрович. Почему вы наказываете меня невниманием?
– Разве для тебя это наказание? – самодовольно спросил он.
Вместо ответа она прижалась губами к его губам, и долго сдерживаемая страсть захлестнула мужчину. Теперь они встречались часто и Олег, растворялся в любви к Татьяне, находясь с ней рядом, и очень жалел о том, что пошел на измену жене, когда был дома.
Он совсем растерялся, когда узнал, что Таня беременна. Девушка призналась ему не сразу, потому что боялась, что он будет настаивать на разводе и была права.
– Я тебя просил об этом? просил? – кричал на свою любовницу Олег. – С какой стати ты все решила за меня? Думала, что я брошу семью и карьеру ради тебя? Да кем ты себя возомнила?
Только теперь Татьяна поняла, что строила свои розовые замки из песка. Но Олег внезапно успокоился, также быстро, как и рассердился.
– Я уйду от жены к тебе, когда родится ребенок. Посмотрю, что он здоров и все с ним в порядке и приду к тебе навсегда. Но до этого момента ни одна живая душа не должна знать, что ты носишь моего ребенка, ты поняла?
Ребенок родился мертвым. Олег печально покачал головой и простился с Татьяной, дав себе слово больше никогда не связываться с этими безмозглыми студентками.
Убитая горем Татьяна вышла из больницы и постаралась забыть о том, что произошло. Во время беременности она брала академический отпуск и теперь доучившись, устроилась на работу по специальности.
Какое-то время она была замкнутой в себе, ни с кем не хотела общаться, но подругам удалось растормошить ее, и Таня вернулась к обычной жизни. Потом она познакомилась с Иваном и решила начать все с нового листа, навсегда вычеркнув то, что с ней произошло.
Не знала Татьяна, что ее малыш жив и помог ему появиться на свет никто иной, как родной брат Олега, врач-гинеколог, практикующий в роддоме. Долго ругал он Олега, но понимал, что этот ни в чем не повинный малыш может испортить судьбу целой семьи и промолчал, подменил ребенка, пошел на преступление.
В тот же день у другой роженицы появился на свет мертвый малыш и это было неудивительно. Женщина была сильно пьющей и совсем не следила за своим здоровьем. Ей и отдали здорового малыша.
Тяжелое детство досталось маленькому Никитке. Его часто забывали кормить, совсем не ухаживали за ним, постоянно оставляли одного. Мать сильно пила и только старая бабка, больная и немощная, была привязана к мальчонке.
Жили они в ее квартирке и дочь не могла дождаться, когда же матери не станет, чтобы стать полновластной владелицей этого жилья. Но старушка жила и заставляла непутевую дочь хоть как-то ухаживать за сыном.
– Смотри, будешь за дитем плохо ходить, квартиру на соседей подпишу. А они тебя тогда отсюда быстро выставят.
Это немного сдерживало женщину и только поэтому мальчик не умер от голода в первые годы свое жизни. Бабушки не стало, когда ему исполнилось четыре года. Он уже привык к улице, часто попрошайничал и ему всегда хорошо давали.
Мать, приучившая его к этому, сразу почувствовала легкие деньги и очень радовалась, что теперь всегда имеет средства на выпивку.
– Ах ты мой птенчик, рублик мой серебряный! – приговаривала она, поглаживая мальчика по голове, когда он отдавал ей купюры и мелочь.
Редкие ласки матери заставляли ребенка в два раза усерднее просить милостыню, и он гордился тем, что может порадовать свою маму. А она, почувствовав полную свободу и абсолютную безнаказанность, стала водить к себе компании и частенько выставляла мальчика за дверь, сунув кусок хлеба.
Он сидел на ступеньках или выходил во двор и качался на качелях, ожидая, когда можно будет пойти домой и лечь спать на бабушкин диванчик. Но бывало и такое, что увлеченная своими собутыльниками она забывала о сыне, и он засыпал там, где сидел, устроившись на скамеечке или под дверью своей квартиры.
Много раз соседи жаловались на мать Никитки участковому и другим властям, те приходили, поучали, грозились забрать ребенка. Мать плакала, обещала исправиться, иногда неделю, иногда – две старательно убирала квартиру и ухаживала за мальчиком, а потом все начиналось сначала.
А потом она забеременела, но, как и в прошлый раз, даже не думала беречься и думать о будущем малыше. Кто был отцом ее ребенка, она не знала, да это было и не важно. Женщина мечтала только о том, что ей государство выплатит баснословные по ее представлениям деньги, и она заживет припеваючи. Вот только судьба у нее была другая.
Сильнейший грипп, который она подхватила перед самыми родами, ослабил и без того нездоровый организм, начались осложнения, поднялась высокая температура, которая держалась очень долго.
Собутыльники, пришедшие навестить свою гостеприимную подругу, вызвали неотложку. Это была смена Ивана, он работал водителем скорой помощи. Женщину срочно доставили в инфекционное отделение роддома, постарались сбить жар. В это же время начались роды.
Несколько часов бились врачи над непутевой матерью и ее младенцем, но все было напрасно. Малыш был мертв уже давно, начался сепсис, и женщина умерла, так и не придя в сознание.
Врач, вышедший из операционной, был бледен и не только от усталости. Он узнал ту самую женщину, которой когда-то отдал своего родного племянника, сына своего брата Олега. Пожилая добродушная нянечка Митрофановна спросила у него:
– Что, Борис Петрович, умерла непутевая? Он кивнул.
– Вот поди ж ты, а мальчонка ее вон сидит, на скамье. Я к нему, ты, говорю, что тут делаешь, один? А он мне и отвечает:
– А я, бабушка, не один. моя мама тут. Ее только то привезли. Она мен братика обещала. А я смотрю на него, батюшки, заморыш какой-то. У нормальной мамаши ребенок таким не будет. Значит, думаю, точно, этой непутевой сынок. Вот хлебнул мальчонка горести через край. А сам-то и жить не жил.
Белый как снег Борис метнулся к окну и вправду увидел там ребенка, которого сам обрек на такое существование. Закрыл он рот ладонью, чтобы не взвыть от ужаса и бросился в свой кабинет.
Его брат Олег вот уже несколько лет жил за границей. Сразу после этой истории он уехал к старшему сыну и не думал возвращаться на родину. Борис тоже не вспоминал малыша, считая, что если это не нужно его брату, настоящему виновнику, то почему он должен из-за этого переживать.
В этот вечер он позвонил домой и сказал, что будет поздно. А потом открыл флакон со спиртом и налил себе прозрачной жидкости.
Тем временем добрая Митрофановна привела мальчишку к себе в подсобку, накормила и уложила спать на кушетку, рассказав небольшую сказку, ту, что любил ее внучок. Никитка крепко спал, когда Иван заглянул к старушке на чай.
Когда ему выпадало дежурство, он обязательно приходил к словоохотливой старушке и с удовольствием проводил с не время, болтая о том и о сем. В этот раз Иван удивился увидев у нее такого гостя. На его вопрос старушка только всплеснула руками и рассказала, все, что знала.
– Надо к Борису Ивановичу идти, чтоб сказал, что нам с этим приемышем делать. Да только когда я завела с ним разговор о мальчонке, то он так хлопнул дверью, что я уж и боюсь идти к нему. Но решать что-то надо. Я скоро сменюсь, а Маруся, сам знаешь, быстро ребенка отсюда вышвырнет. Ты бы, Ванюшка, сходил к нему, а? Он тут главный, вот пусть и позвонит кому надо.
Иван пошел и с удивлением увидел, что Борис Петрович сильно пьян. Не сразу он понял, что хочет от него водитель, а потом вдруг посадил его на стул и рванул ворот своей рубашки.
– Душит меня, Иван, душит то, что я натворил! – и сам того не замечая, Борис выложил всю правду о мальчике.
– Не могу я его к себе взять. Моя семья не поймет, и Олег не простит.
– Ну а его настоящая мать? Кто она?
– Она студенткой была. Танька Ковалевская. Красавица писаная. Я видел ее один раз. Олег ее называл Королевская. Потому что она и вправду на королеву похожа. Да только не знаю я, где она сейчас.
– А я знаю, – тихо проговорил Иван.
Он посмотрел, как Борис, шатаясь дошел до дивана и захрапел, потом поднялся, собираясь с мыслями и спустился к Митрофановне.
– Все, я забираю мальчика, отвезу его в семью.
– В какую?
– В свою, Митрофановна, в свою…
И вот они стояли перед обезумевшей от нахлынувших чувств Татьяны. Да, теперь она видела, это ее сын, ее и Олега. Он так был похож на них обоих.
– Сынок, – протянула она к ребенку руки, – сыночек мой родной!
И мальчик вдруг шагнул к ней и прижавшись своим худеньким тельцем заплакал. Искупанный, накормленный и обласканный матерью Никита крепко спал, уютно свернувшись в своей новой постели, спала и его младшая сестренка.
А Иван и Татьяна все сидели и разговаривали, рассказывая друг другу во всех подробностях все, что произошло.
– Прости меня, Ваня, прости за все…
Иван обнял жену и она, прижавшись к нему, поняла, что ее простили…и не только муж…
Не забывайте устанавливать моё приложение для телефонов:
Рассказы и истории из жизни (в приложении очень много коротких жизненных историй).
