К таким величинам желательно подходить издалека, что мы и делаем, сознавая степень риска не сказать ничего нового...
В каждом тексте, предшествующем новому, найдется место для незаконченной мысли. Автор прерывает сам себя на полуслове, словно он раздумал делиться сокровенным, тем, что важно только для него, либо решил приберечь данное замечание для дальнейших переоценок и выводов.
В прошлой статье промелькнул Джеффри Хэслэм – звукорежиссер, причастный к сведению записей VU, МС5, J Geils Band и Cactus. Что объединяет эти четыре группы и чем они друг от друга отличаются?
Роднит их в первую очередь так называемый синдром или метод Франкенштейна. Это когда средний по метражу трек представляет монтаж нескольких частей, скрепленных вкраплениями хаоса и диссонанса.
В случае с «Кактусом» череду беглых реминисценций завершает громоподобная гибель богов или самоподрыв. Акустический блюз накрывает девятый вал электричества, кишащего монстрами.
Лу Рид не баловал свою аудиторию подобными сюрпризами а ля Stairway to Heaven, давая додумывать торжественную часть каждому самостоятельно.
Вспомним «Дракулу» Джесса Франко. Резные узоры, которыми как завороженный любуется гость вампира, вблизи оказываются скоплением пауков.
Незыблемость и целостность – вот чего не хватает белой рок-музыке в период потрясений. Недостающее нередко и делает её по-своему совершенной. Спасительная соломинка переходит из рук в руки, но дирижерские палочки концерта бесов находятся в иных – черных – руках.
Норман Уитфилд и Баррет Стронг – таковы имена «Ницше» и «Вагнера», которым мы обязаны роскошной генеральной репетицией конца света. Нигде и никогда мировая поп-музыка не звучала так монолитно и органично, как в композициях, выстроенных под эгидой этого тандема, тестирующего каждую модель сразу в нескольких проектах.
Напряжение слушателя идет от беспокойства, которое создают сомнения в реальности происходящего. Насколько реально то, что он слышит, да и он сам со своим любопытством. Или – кто кому чудится. Большую роль здесь играет разница в возрасте, несовместимость стиля с окружающим миром.
В хорошем фильме Уильяма Кастла самый жуткий монстр оказывается безобидным слепым инвалидом.
Встреча с прошлым лицом к лицу, словно короткое замыкание, гасит напряжение.
Отодвигая момент разочарования, мы стараемся увеличить количество лишних данных, сужая диапазон необъяснимо острых ощущений, чей стимулятор работает исправно.
Задача – обособиться и признать, что время бессильно перед талантом и опытом исполнителя. В данном случае это группа, чья музыка вращает планеты и переводит стрелки часов в зависимости от темпа каждой песни.
Сегодня мы препарируем сразу две пластинки Темптейшнс. «Сразу две» или «всего две» – в данном случае не так важно. «Мне достаточно и пяти, поэтому остановимся на полдороге».
Одну от другой отделяют пятнадцать лет застоя и прогресса средней тяжести. Обе дают емкое отражение текущего момента, невзирая на объективно второстепенный статус материала. Перед нами отнюдь не халтура, а добротная поденщина, пропитанная духом времени, как гробница фараона.
В конце концов мы присматриваемся, чтобы расслышать, и прислушиваемся, чтобы разглядеть что-нибудь неожиданное. Так в массовке кинофильма на производственную тему могут промелькнуть и Агасфер, и Люцифер, и кто угодно.
Ну а теперь обратимся непосредственно к музыке.
Единственным местом, где можно послушать западный поп, не насилуя транзистор, в середине семидесятых был бар. Не ресторан с чудовищным, как правило, ансамблем, а именно бар с магнитофоном и колонками. Пока в ресторане пять раз подряд заказывали «Золотую лестницу» Юрия Антонова, в баре можно было спокойно прослушать одну сторону Silver Convention или Three Degrees, потягивая подозрительный коктейль «Тройка».
Papa Was a Rolling Stone стал первым неофициальным хитом афроамериканских артистов в СССР за несколько лет до диско-бума. На фоне этой пьесы мельтешит нарезка западной рекламы в «И все-таки я верю…», удручающе бездарном сиквеле «Обыкновенного фашизма», завершенном учениками Михаила Ромма.
Спрашивали не группу, а конкретную песню. Галантные юноши были готовы выложить червонец за сингл, на котором «Папа» был разбит на две части. Казалось бы, десятка – деньги не большие. Но это сейчас так кажется, а в те времена оригинальный битловский EP тянул от силы на пятерик.
Да, да, читатель, Temptations умудрились стать тем, чем позднее станут Eagles, потеснив Pink Floyd и Queen. Что было то было. Несмотря на оперное многоголосие, обыгрывающее ключевую фразу, главным голосом в этом супер-треке остается труба, чьи фиоритуры имитируют то Майлза Дэвиса, то Фредди Хаббарда…
Love Woke Me Up This Morning – мой любимый номер в альбоме «Во все стороны». Сразу четыре солиста, причастные к записи этой чудесной вещи, находятся на том свете.
Оголенная, ничем не приукрашенная версия Марвина Гэя и Тэмми Тэррелл способна свести с ума именно своей незавершенностью. «Темптейшнс» препарируют фразу – этим утром меня разбудила любовь. Не тревога или неприязнь, не близкий вам человек, а именно чувство, абстрактное и необъятное.
Такие песни могли сочинять только Тони Эшфорд и Валери Симпсон.
Предпоследний номер Mother Nature написал Дино Фекарис, чья I Will Survive на тот момент еще не созрела. Эта песня могла бы выстрелить столь же громко, но схоронилась в нише приглушенных шедевров, которыми вымощены склепы Мотауна.
В обеих композициях блистает Деймон Харрис, только что сменивший Эдди Кендрикса, чью Boogie Down неустанно гоняли в эфире все радиостанции свободного мира. Сильный фальцет был одним из вечных козырей в арсенале «Соблазнов».
Солирует Деннис Эдвардс, но запоминаются призрачные и подобострастные «бэки».
Перелистнув пятнадцать лет, мы снова столкнемся с «Темптейшнс» в прежнем составе. Всё тот же вокалист-громовержец Деннис Эдвардс напоминает нам о важности резонанса и значимости возвращения знакомых имен в лоно многолетнего коллектива.
Обладатель такого голоса может петь на пустом месте, оставляя возможность расписаться потенциальным авторам песни в любом месте.
Завоевав титул главнейшей вокальной группы 60-х («главнейшей» в том смысле, когда мастерство исполнения делает качество и без того первоклассного материала на порядок выше), «Темптейшнс» сумели «неспешно и сурово» выдать пять альбомов подряд, собранных по безотказной формуле «Папы».
All Directions, Masterpiece, 1990, A Song For You… а кто же пятый? – встрепенется мнительный читатель и будет прав. Пятой в этом списке фигурирует запись концерта в Японии, чью первую сторону завершает испепеляющая версия Hey Girl (I Like Your Style).
👉 Бесполезные Ископаемые Графа Хортицы
