Когда я впервые, будучи ещё молодым ГРП'шником, пришёл на проходку, исключительно все приводы на участке состояли из конвейеров С-53. Конвейеры СР-70 появились у нас позднее и сегодня речь не о них.
Пожалуй, главное преимущество «пятьдесят третьего» состоит в том, что быстроразъёмную цепь легко укоротить и тем самым убрать «бороду». Но и самопроизвольное разъединение цепи на энтой самой «бороде» (свисающая цепь на приводной звёздочке конвейера) – явление отнюдь не редкое. Наряду с этим минусом есть у С-53 ещё один весьма существенный (на мой взгляд) недостаток – склонность к заштыбовке. Порой достаточно было небольшой ложбинки в ставе и конвейер штыбовался, поэтому рештаки выравнивали чуть ли не по шнуру.
Что делать, если конвейер заштыбовался? На учёбе преподаватель объяснял порядок действий: останавливаем конвейер, выключаем пускатель, вешаем на него табличку «Работают люди», разъединяем цепь, убираем её с рештаков, скидываем лопатой весь штыб, обратно накидываем цепь, соединяем её, убираем табличку с пускателя, включаем пускатель, запускаем конвейер, зачищаем лопатой на конвейер весь штыб. Муторно и долго. Поэтому бывалые шахтёры при заштыбовке С-53 его не зачищают, а... «топчат». Однако преподаватель – пожилой седовласый мужчина, в прошлом шахтёр со стажем – нам говорил, что топтать категорически нельзя! С этим наставлением мы и отправились на практику. Кстати, не так давно я уже вспоминал, как впервые «боролся» с рештаком.
Останавливать / запускать конвейеры – дело не хитрое. Тем более, что работали они на автоматике: запустил один конвейер, за ним следом автоматически запускался другой и т.д. Мне наряд: лопату в руки – и на зачистку конвейерной линии. В основном конвейеры работали чисто, но по деревяшкам между рештаками верхнего и нижнего ставов видно, что так было не всегда – из рештаков штыб просыпался на обе стороны. Но если со стороны борта штыб совсем не тревожил, с ходовой части он порой значительно затруднял доставку.
Если видел, что став начинает подштыбовываться, останавливал конвейер, зачищал рештаки и снова запускал привод. Лабудой с разъединением цепи не занимался, вроде и так справлялся. Но однажды проморгал я момент и один привод наглухо заштыбовался. Под цепь набились куски породы, пространство между ними забутилось углем – ещё немного и цепь полезет выше бортиков рештака. Ситуация хреновая, мягко говоря... Остановил конвейер, стараюсь лопатой из-под цепи выковырять породу, не всегда получается сделать быстро. В общем, забой тормознул надолго.
На пересыпе зазвонил телефон. Подхожу, снимаю трубку. На вопрос из забоя «Чё стоим?» отвечаю, что рештаки заштыбовало, чищу. В трубке раздались короткие гудки, я повесил трубку и пошёл дальше чистить. Через пару минут ко мне из забоя прибежали двое проходчиков, у одного в руках анкер. Подошли ко мне (я тружусь в поте лица), посмотрели и со словами «Хернёй занимаешься» (сказано было чуть иначе, но смысл тот-же) один проходчик пошёл на головку, со мной остался проходчик с анкером. Он спрашивает:
– Тебя «топтать» не учили?
– Говорили, что это запрещено.
Проходчик согласился:
– Правильно говорили. Теперь смотри и учись, что нужно делать.
В это время привод запустился и то, что я так старательно зачищал, быстренько вновь стало заштыбовываться. Обидно стало! аж ком к горлу подкатил, а проходчик ничуть не смутившись уверенно встал на цепь лицом навстречу её движения. Подошёл его товарищ и тоже последовал на привод. Ступая на скребки, они шли на месте, между тем дело у них пошло гораздо быстрее моей лопаты – уголь поехал по рештакам. Те куски породы, которые не поддавались скребкам, по ходу цепи проходчик подковыривал их анкером. Я наблюдал за их работой, вникал в практику расштыбовки С-53 де-факто, а порядок действий де-юре оставил для экзамена. Первый проходчик показывает на цепь:
– Вставай между нами, учись «топтать», а лопату брось – она тут не нужна.
Расштыбовали быстро. Проходчики подарили мне анкер, сами ушли в забой.
Закончилась практика, я снова пошёл на занятия. На первом же занятии преподаватель спрашивает:
– Поднимите руки, кто «топтал» С-53?
Половина из нашего курса подняли руки, в том числе и я, вторая половина сидела с правильными взглядами на технику безопасности. Нам, нарушителям ТБ, преподаватель указывает на дверь:
– Идите, покурите на улице. А с ними, – кивком показывает на «правильных», – я сейчас беседу проведу.
Беседа у них затянулась на весь урок.
