Продолжение перевода книги А. Берли и Г. Минз. "Современная корпорация и частная собственность".
Предыдущие главы:
В предыдущих главах указывалось, что корпоративная система имеет тенденцию к разделению функций, ранее возлагавшихся на собственников. Это требует изучения точной природы этих функций; взаимоотношений групп, которые их выполняют; и нового положения, которое эти группы занимают в обществе в целом.
При обсуждении проблем предпринимательства можно выделить три функции: наличие интересов в предприятии, власть над ним и действия в соответствии с ним. Отдельный человек может в той или иной степени выполнять любую из этих функций или несколько из них.
До промышленной революции собственник-рабочий выполнял все три функции, как и большинство фермеров сегодня. Но в XIX веке основная часть промышленного производства стала осуществляться предприятиями, в которых произошло разделение: первые две функции выполнял владелец, в то время как последнюю в значительной степени выполняла отдельная группа - наемные менеджеры. При такой системе производства владельцы отличались прежде всего тем, что они были в состоянии как управлять предприятием или делегировать управление им, так и получать любую прибыль или выгоды, которые могли бы возникнуть.
Менеджеров, с другой стороны, отличало прежде всего то, что они управляли предприятием, предположительно в интересах владельцев. Таким образом, разница между владением и управлением заключалась, в первую очередь, в позиции и действиях. Собственник, который остается полностью равнодушным к своему предприятию, тем не менее, никогда не останется собственником. Его титул не был применен, потому что он действовал или от него ожидали действий. Действительно, когда владелец действовал, например, нанимая менеджера или давая ему указания, в той или иной степени владелец управлял своим собственным предприятием. С другой стороны, трудно представить себе, чтобы звание "менеджер" применялось к человеку, который до этого был абсолютно пассивным.
В корпоративной системе вторая функция, а именно управление предприятием, была отделена от первой. Позиция собственника была сведена к тому, что он обладает набором юридических и фактических интересов в предприятии, в то время как группа, которую мы назвали контрольной, обладает юридическими и фактическими полномочиями в отношении предприятия.
Проводя различие между интересами собственности и полномочиями по контролю, необходимо иметь в виду тот факт, что, поскольку существует множество лиц, имеющих интересы в предприятии, которые обычно не считаются владельцами, может быть много лиц, обладающих определенной властью над предприятием, которые не должны быть владельцами. В настоящем исследовании мы рассматривали акционеров корпорации как ее владельцев. Говоря о собственности всех корпораций, держатели облигаций
часто они входят в число акционеров в качестве совладельцев. Экономист, не колеблясь, в определенных целях относит работника, которому причитается заработная плата, к категории временных совладельцев. Все эти группы имеют интересы на предприятии. Однако работник, который действительно заинтересован в бизнесе в той мере, в какой он может продолжать обеспечивать его работой, не считается совладельцем. Не считается таковым и покупатель, хотя он действительно заинтересован в магазине в той мере, в какой он может продолжать предоставлять ему качественные услуги. Из всей совокупности лиц, имеющих интересы в предприятии, только те называются владельцами, которые имеют основные интересы, и перед законом только те, кто обладает законным титулом собственности. Аналогичным образом, в практических целях термин "контроль" должен быть ограничен теми, кто обладает основными элементами власти над предприятием, однако следует иметь в виду, что множество лиц могут осуществлять определенную степень власти над деятельностью предприятия, не обладая достаточной властью, чтобы оправдать их включение в понятие "контроль".
Обращаясь затем к двум новым группам, созданным из прежней единой группы, владельцы без заметного контроля и управление без ощутимой собственности, мы должны задаться вопросом, каковы отношения между ними и как можно ожидать, что они повлияют на поведение предприятия? Когда владелец также контролировал свое предприятие, он мог управлять им в своих собственных интересах, и философия, связанная с институтом частной собственности, предполагала, что он будет поступать именно так. Это предположение было перенесено на нынешние условия, и по-прежнему ожидается, что предприятие будет управляться в интересах владельцев. Но есть ли у нас какие-либо основания предполагать, что те, кто контролирует современную корпорацию, также предпочтут управлять ею в интересах владельцев? Ответ на этот вопрос будет зависеть от того, в какой степени личные интересы тех, кто контролирует, могут совпадать с интересами собственников, и, насколько они различаются, от ограничений на использование власти, которые могут быть установлены политическими, экономическими или социальными условиями.
Корпоративный акционер имеет определенные четко определенные
интересы в деятельности компании, в распределении доходов и на рынках публичных ценных бумаг. В общем, в его интересах, во-первых, чтобы компания
должна быть направлены на получение максимальной прибыли, совместимой с разумной степенью риска; во-вторых, чтобы распределялась как можно большая часть этой прибыли, насколько это позволяют наилучшие интересы бизнеса, и чтобы не происходило ничего, что могло бы нарушить его право на получение своей справедливой доли распределяемой прибыли; и наконец, его акции должны оставаться в свободном обращении по справедливой цене. В дополнение к этому у акционера есть другие, но менее важные интересы, такие как права на выкуп акций, привилегии при конвертации, корпоративная известность и т.д. Однако, три упомянутых выше вопроса обычно настолько затмевают другие его интересы, что только они требуют рассмотрения здесь.
Интересы контролирующих групп выявить не так-то просто.
Захочет ли контроль управлять корпорацией таким образом, чтобы получать максимальную прибыль при минимальном риске; захочет ли он щедро и справедливо распределять эту прибыль между владельцами; и захочет ли он поддерживать рыночные условия, благоприятные для инвестора? Попытка ответить на эти вопросы подняла бы весь вопрос о природе феномена "контроля". Мы должны знать цели контролирующего человека, прежде чем сможем проанализируйте его желания. Должны ли мы исходить из того же, что и в прошлом в отношении владельца предприятия, что его главная цель - личная выгода? Или мы должны ожидать, что он будет стремиться к какой-то другой цели - престижу, власти или удовлетворению профессионального рвения?
Если мы предположим, что стремление к личному прибыль является главной движущей силой, стимулирующей контроль, мы должны прийти к выводу, что интересы контроля отличаются от интересов собственности, а зачастую и радикально противоположны им; что собственники самым решительным образом не будут обслуживаться контролирующей группой, стремящейся к прибыли. В процессе функционирования корпорации контролирующая группа, даже если она владеет крупным пакетом акций, может лучше обслуживать свой собственный карман, наживаясь за счет компании, чем получая прибыль для нее. Если такие лица могут получить прибыль в размере миллиона долларов от продажи имущества корпорации, они могут позволить себе понести убытки в размере 600 000 долларов из-за владения 60 процентами акций, поскольку сделка все равно принесет им чистую прибыль в размере 400 000 долларов, а остальные акционеры понесут соответствующие убытки. По мере того, как их доля в акционерном капитале уменьшается, а прибыли и убытки компании достаются им все меньше и меньше, возможности получения прибыли за счет корпорации становятся более выгодными для них. Когда их активы составляют лишь такие же доли процента, как активы менеджмента в корпорациях, контролируемых менеджментом, прибыль за счет корпорации становится практически очевидной выгодой для контролирующих лиц, а интересы контроля, стремящегося к прибыли, прямо противоречат интересам владельцев.
В прошлом этот негативный интерес, по-видимому, иногда принимал крайнюю форму разрушения корпорации ради выгоды тех, кто ее контролировал. В период с 1900 по 1915 год различные железные дороги были переданы в руки получателей в результате неправильного финансового управления, которое, по-видимому, было разработано в основном в интересах контролирующей группы, в то время как владельцы ценных бумаг понесли большие убытки.
Например,
Chicago & Alton Railway Co..
Pere Marquette Railroad Co.
Chicago, Rock Island & Pacific
New York, New Haven & Hartford
St. Louis & San Francisco Rd. Co.
Такая прямая прибыль за счет корпорации ограничена существующими законами и судебными решениями, но существует множество менее прямых способов, с помощью которых по крайней мере часть прибыли корпорации может быть направлена в пользу контролирующих лиц. Прибыль может быть переведена из материнской корпорации в дочернюю компанию, в которой контролирующая группа имеет значительную долю участия. Особо прибыльный бизнес может быть передан другой корпорации, которая в значительной степени принадлежит контролирующей группе. Существует множество других способов перенаправления прибыли, которая в противном случае была бы получена корпорацией, на другие цели, в руки контролирующей группы. Когда речь заходит о распределении полученной прибыли, руководство, преследующее корыстные цели, может стремиться перенаправить прибыль от одного класса акций к другому, если, как это часто бывает, оно заинтересовано в выпуске последних. В рыночных операциях такой контроль может использовать "внутреннюю информацию" для того, чтобы покупать акции по низкой цене у нынешних акционеров и продавать по высокой цене будущим акционерам. Он может быть мало заинтересован в поддержании условий, при которых устанавливается разумная рыночная цена. Напротив, он может публиковать финансовые отчеты, вводящие в заблуждение, или распространять неофициальные новости, которые способствуют его собственным манипуляциям на рынке. Таким образом, мы должны заключить, что интересы владения и контроля в значительной степени противоречат друг другу, если интересы последних в первую очередь связаны со стремлением к личной денежной выгоде.
Нам не стоит вдаваться в другие мотивы, которые могли бы побудить контролирующие группы к действию, хотя рассуждения в этой области заманчивы. Если те, кто контролирует корпорацию, реинвестируют ее прибыль в попытке увеличить свою власть, их интересы могут прямо противоречить интересам "владельцев". Такое столкновение интересов также может возникнуть, если из-за профессиональной гордости руководство должно поддерживать трудовые стандарты выше тех, которые требуются в условиях конкуренции и бизнес-предвидении, или повышать качество выше уровня, который в течение определенного периода времени, вероятно, принесет акционерам оптимальную прибыль. Тот факт, что оба эти действия принесли бы пользу другим группам, которые необходимы для существования корпоративного предприятия и которые для некоторых целей следует рассматривать как часть предприятия, не меняет их характера противостояния интересам собственности. При других мотивах интересы собственника и контроля могут совпадать, например, когда контроль стремится к престижу "успеха", а прибыль для контролируемого предприятия является текущим показателем успеха. Здесь достаточно осознать, что там, где основная часть прибыли предприятия направляется владельцам, которые являются лицами, не являющимися лицами, осуществляющими контроль, интересы последних, скорее всего, будут противоречить интересам собственников, и что контролирующая группа в состоянии обслуживать свои собственные интересы..
Рассматривая распад старой концепции, в которой было единство собственности и контроля, и заключавшегося в частном предпринимательстве,
очевидно, что сейчас мы имеем дело не только с разными, но часто и с противоборствующими группами: с одной стороны, собственность, с другой – контроль, который имеет тенденцию всё дальше и дальше отдаляться от собственности и в конечном итоге оказаться в руках самого руководства, руководства, способного увековечить своё собственное положение.
Концентрация экономической власти, отделенной от собственности, фактически создала экономические империи и передала эти империи в руки новой формы абсолютизма, низведя «владельцев» до положения тех, кто предоставляет средства, с помощью которых новые государи могут осуществлять свою власть.
Признание того, что промышленность оказалась под контролем этих экономических автократов, должно повлечь за собой осознание лживости расхожего утверждения о том, что экономическое предпринимательство в Америке — это дело индивидуальной инициативы. Для примерно дюжины человек, находящихся у власти, есть место для такой инициативы. Для десятков и даже сотен тысяч рабочих и владельцев одного предприятия индивидуальной инициативы больше не существует.
Их деятельность — это групповая деятельность такого масштаба, что отдельный человек, если он не занимает руководящую должность, отходит на второй план. В то же время проблемы контроля стали проблемами экономического управления.
Продолжение следует...
Удачи и трезвого анализа в ваших инвестициях!!!
P.S. Подписывайтесь на мой телеграмм-канал: