Продолжение перевода книги А. Берли и Г. Минз. "Современная корпорация и частная собственность".
Предыдущие главы:
Глава 3.2, "Концентрация экономической власти.Оценка доли крупнейших корпораций"
В то время как перечисленные в предыдущей главе компании играют неотъемлемую роль в экономике страны, их доминирующее положение становятся очевидными только тогда, когда мы пытаемся проанализировать их важность по отношению ко всей американской экономике. Здесь мы должны обратиться к инструменту статистики, поскольку только так мы сможем понять картину нашей экономической жизни в целом. Чтобы провести статистическое сравнение относительной важности крупных корпораций, сначала необходимо определиться с мерой важности. Поскольку это исследование в первую очередь касается собственности, мы взяли богатство, экономический эквивалент собственности, в качестве критерия ‘важности’ и далее предположили, что совокупные активы, контролируемые корпорацией, примерно пропорциональны ее богатству. Однако там, где это было возможно, полученные результаты проверялись с использованием второго
важного показателя — чистой прибыли.
Стремясь представить картину относительного положения этих крупных корпораций, мы рассмотрим четыре экономические области: (1) фондовый рынок Нью-Йорка; (2) все корпоративное богатство; (3) все бизнес-богатство; и (4) национальное богатство.
На Нью-йоркском фондовом рынке не может быть и речи о доминирующем положении крупной корпорации.
Если взять список акций, еженедельно публикуемый ‘Commercial and Financial Chronicle’ и охватывающий все акции, за исключением самых неактивных, торгуемых на Нью-Йоркской фондовой бирже в течение обычной недели, 130 из 573 представленных независимых американских корпораций, можно отнести к крупным компаниям, активы каждой из которых превышают сто миллионов долларов..” Эти 130 компаний контролировали более 80% активов всех представленных компаний. В следующей таблице эти корпорации сгруппированы по размеру с указанием общей суммы активов, принадлежащих каждой из них, группы и процент, который она составляет от активов всех рассматриваемых корпораций.
Помимо демонстрации подавляющей важности крупной корпорации, эта таблица показывает, что, возможно ,имеет еще большее значение, а именно относительную незначительность корпораций среднего размера, активы которой составляют от 50 000 000 до 100 000 000 долларов США, и которые контролирует менее 8 процентов от общего объема представленных активов. Небольшие корпорации — а в наше время, когда существуют промышленные гиганты, читателя не должно шокировать упоминание всех корпораций с активами менее 50 000 000 долларов как небольших — хотя и многочисленны, не занимают важного положения. Однако следует отметить, что практически половина включенных в отчет корпораций располагала активами на сумму менее 30 000 000 долларов и как группа контролировала менее 6% от общего объема активов.’
Когда мы сравниваем совокупные активы двухсот крупнейших небанковских корпораций с активами всех небанковских корпораций, их доминирующая роль еще больше подчеркивается. Эти компании - 42 железные дороги, 52 коммунальных предприятия и 106 промышленных предприятий, каждое из которых имело активы на сумму более девяноста миллионов долларов, - в начале обладали совокупными активами- по состоянию на 1930 год - 81 074 000 000 долларов". Согласно оценке, основанной на данных о подоходном налоге, совокупные активы всех небанковских корпораций на начало 1930 года составляли 165 000 000 000 долларов". Таким образом, двести крупных компаний контролировали 49,2% или почти половину всего небанковского корпоративного богатства, в то время как оставшаяся половина принадлежала правительству и более 300 000 небольших компаний.
Такое же доминирующее положение крупных компаний проявляется, когда мы сравниваем чистую прибыль крупнейших компаний с чистой прибылью всех корпораций. В 1929 году, самом последнем году, за который были опубликованы статистические данные по подоходному налогу, двести крупнейших небанковских корпораций, каждая с доходом свыше 5 000 000 долларов США, получили 43,2% доходов всех небанковских корпораций.
Однако даже эта цифра, как правило, уменьшает значение крупных компаний. В значительной степени это связано со статистикой по налогу на прибыль, на которой она основана, не удается включить в состав доходов крупной компании все доходы, полученные от имущества, находящегося под ее контролем. При составлении данных о доходах Министерство финансов включило в таблицу как отдельные корпорации все компании, подающие отдельные декларации по налогу на прибыль, даже если они фактически контролировались другими компаниями. Поскольку любая дочерняя компания, контролируемая посредством владения менее чем 95 процентами своих акций (или голосующих акций), должна была подавать отдельную декларацию*®, а любая дочерняя компания при желании можно было бы подать отдельную декларацию — многие компании включены в нее как отдельные, хотя на самом деле они контролировались другими компаниями, и для данной цели их доходы должны быть консолидированы с последними.
Например, AT&T предположительно была представлена в налоговых декларациях о доходах как минимум четырьмя компаниями: материнская компания с активами более 3000 миллионов долларов в 1928 году, Pacific Telephone and Telegraph Company с активами более 379 миллионов долларов, New England Telephone and Telegraph Company с активами в 268 миллионов долларов и Mountain States Telphone and Telegraph Сompany с активами в 80 миллионов долларов. Даже дивиденды, полученные от этих дочерних компаний, не были включены в установленный законом чистый доход материнской компании. Многие другие крупные корпорации оказались в такой же ситуации. По этой причине полученные доходы, о которых сообщают крупные компании, часто меньше, чем доходы от собственности, находящейся под их контролем.
Второй фактор, стремящийся свести к минимуму очевидную важность крупной корпорации, заключается в том, что большая часть ее дохода выплачивается в виде процентов и, следовательно, не включается в ‘установленный законом чистый доход”. ”Совершенно очевидно, что крупные компании, особенно железнодорожные и коммунальные, как правило, имеют большую задолженность пропорционально своему размеру, чем небольшие компании. Если бы чистый доход всех дочерних корпораций был включен в чистый доход материнских компаний и если бы доход включал в себя доходы, представленные суммами, выплаченными в виде процентов, то, вероятно, двести крупнейших корпораций получили бы более 45% чистого дохода всех корпораций. Таким образом, эта цифра, как правило , подтверждает данные, полученные на основе валовых активов.
Данные о доходах также указывают на то, что средний размер корпорации не является особенно важным фактором. 800 нефинансовых корпораций, следующих по размеру (в соответствии с чистой прибылью) после 200 крупнейших, получили лишь 19,3% чистой прибыли всех корпораций. Эта цифра охватывает все корпорации, сообщающие о доходах в размере более одного миллиона долларов и менее четырех с половиной миллионов долларов, при этом доходы от активов составляют примерно от 18 до 80 миллионов долларов. Если бы все корпорации представили консолидированные отчеты о прибылях и убытках, то 800 корпораций отчитались бы о еще меньшей доле корпоративных доходов, поскольку доходы многих важных корпораций были бы перенесены в более высокую группу, и лишь незначительное выравнивание произошло бы за счет добавления снизу.
В отличие от компаний среднего размера, небольшие корпорации, отчитывающиеся о доходах менее миллиона долларов, демонстрируют важные результаты. На долю таких корпораций приходилось 37,5% всех корпоративных доходов, что в значительной степени объяснялось их численным превосходством над самыми мелкими подразделениями. Это, по-видимому, указывает на то, что основная часть корпоративного богатства была представлена либо огромными подразделениями, активы которых исчисляются сотнями миллионов долларов, либо относительно небольшими корпорациями с активами менее четырех миллионов долларов.
‘Когда мы пытаемся сравнить состояние крупных компаний с состоянием всей отрасли, мы сталкиваемся с трудностями, поскольку, по-видимому, нет адекватной основы для оценки общего состояния бизнеса в стране. Однако "очень приблизительная оценка" показывает, что по меньшей мере 78%, а возможно, и большая часть богатства американского бизнеса приходится на корпоративное богатство. Поскольку двести крупнейших корпораций контролируют примерно 49% всего корпоративного богатства, приблизительный подсчет показывает, что они контролируют 38% или более всего корпоративного богатства.
Когда мы говорим о национальном богатстве, мы неизбежно имеем дело с оценками, которые в лучшем случае могут быть лишь самыми приблизительными. National Industrial Conference Board подсчитал, что национальное богатство на конец 1928 года составляло 360 062 000 000 долларов.** Если предположить увеличение по сравнению со средним показателем за предыдущие шесть лет, в 1929 году наше национальное богатство должно было составить 367 000 000 000 долларов. Поскольку совокупные активы двухсот крупных компаний в том году составляли 81 077 000 000 долларов, они контролировали примерно 22 процента общего богатства страны. Более низкая относительная значимость крупных корпораций по сравнению с национальным богатством в значительной степени объясняется важностью сельскохозяйственных земель и улучшений, жилой недвижимости, личного имущества, включая автомобили, и большого объема государственной
собственности.
Из этих цифр видно, что очень значительная часть промышленного богатства страны была сосредоточена под контролем относительно небольшого числа крупных предприятий. В 1929 году в стране насчитывалось более 300 000 нефинансовых корпораций. Тем не менее, 200 из них, или менее семи сотых процента, контролируют почти половину корпоративного богатства.
Кроме того, следует помнить, что влияние деятельности одной из этих крупных компаний выходит далеко за рамки активов, находящихся под ее непосредственным контролем. Небольшие компании, которые продают или покупают товары у крупных компаний, скорее всего, находятся под их влиянием в гораздо большей степени, чем другие более мелкие компании, с которыми они могли бы иметь дело. Во многих случаях дальнейшее процветание небольшой компании зависит от благосклонности более крупной, и интересы последней почти неизбежно становятся интересами первой. Влияние крупной компании на цены часто значительно возрастает из-за ее размера, даже если
это и близко не похоже на монополию. Ее политическое влияние может быть огромным. Таким образом, если примерно половина корпоративного богатства контролируется двумя сотнями крупных корпораций, а половина - компаниями поменьше, то справедливо предположить, что эти крупные подразделения контролируют гораздо больше половины промышленности. Эта концентрация становится еще более значительной, если вспомнить, что в результате этого примерно 2000 человек из ста двадцати пяти миллионов населения имеют возможность контролировать и направлять половину промышленности.
Фактическая степень, до которой достигла концентрация власти, достаточно поразительна. Однако еще более поразительными являются темпы, с которыми это происходит. В 1909 году активы 200 крупнейших на тот момент небанковских корпораций составляли всего 26,0 миллиарда долларов.* К 1919 году они достигли 43,7 миллиарда долларов, увеличившись за десять лет на 68 процентов. За следующие десять лет, с 1919 по 1929 год, они выросли до 81,1 миллиарда долларов, то есть на 85 процентов.
Данные о росте 150 идентичных корпораций, входящих в
200 крупнейших компаний, как в 1919, так и в 1928 годах приведены в таблице II.
Активы 44 идентичных железных дорог увеличились с 18 миллиардов долларов в 1919 году до 23 миллиардов долларов в 1928 году, или на 24 процента;
За тот же период 71 промышленная корпорация увеличила свой оборот с 14 до 23 миллиардов долларов, то есть примерно на 58 процентов за девять лет. В сфере коммунальных услуг, как хорошо известно, темпы роста были значительно более высокими. За те же девять лет активы 35 идентичных коммунальных компаний выросли с 6 до 18 миллиардов долларов, или почти в три раза. Более быстрый рост коммунальных предприятий примерно компенсирует медленный рост железных дорог, и общий показатель по 150 корпорациям вырос с 39 до 63 миллиардов долларов, или практически на 63 процента.
Поскольку рост крупных корпораций, показанный в этих таблицах, происходит быстрыми темпами, он действительно значим только в том случае, если он
был более быстрым, чем рост всего промышленного богатства. Мы уже обсуждали сложность оценки общего промышленного богатства за каждый год; но, как мы видели, имеются более точные данные о богатстве корпораций. Здесь снова необходимо проводить различие между банковскими и небанковскими корпорациями, особенно с учетом быстрого роста числа инвестиционных фондов, которые в настоящее время объединены с банками. Что касается промышленной деятельности, то есть основания исключить такие компании из рассмотрения. При анализе роста 200 крупнейших корпораций в качестве разумного показателя роста было принято увеличение их валовых активов. При оценке роста всех нефинансовых корпораций точные данные о валовых активах отсутствуют. Однако в течение определенных лет, в частности, с 1921 по 1924 год и с 1926 по 1929 год, показатель, который Федеральная торговая комиссия определила как ‘богатство, используемое в корпоративном бизнесе’, не мог использоваться в качестве удовлетворительного показателя роста. Этот пункт включает только денежные средства, инвентарь, землю, здания и оборудование. В каждом из этих периодов данные основаны на данных, предоставленных из налоговых деклараций, и для сопоставления данных за разные годы потребовались некоторые корректировки, как указано в сносках к таблице III. С учетом этих корректировок показатели за разные годы становятся достаточно сопоставимыми и должны соответствовать с достаточной степенью точности можно оценить темпы роста благосостояния всех корпораций, за исключением банковских корпораций. За 1909 год имеются менее удовлетворительные данные, но для этого года была сделана оценка с гораздо большей погрешностью.
Таким образом, если сравнить темпы роста благосостояния всех нефинансовых
корпораций и активов 200 крупнейших корпораций, то они показывают, что крупные корпорации как группа растут гораздо быстрее, чем все остальные корпорации. За период с 1909 по 1928 год их ежегодный темп роста составил 5,4%, в то время как для всех корпораций (при условии достоверности оценок
) этот показатель составил всего 3,6%, а для корпораций, не входящих в число 200 крупнейших, - всего 2,0%. Таким образом, крупные корпорации, по-видимому, будут расти в благосостояние растет более чем на 50% быстрее, чем у всех корпораций, или более чем в два с половиной раза быстрее, чем у небольших корпораций. С 1921 по 1928 год ежегодный темп роста крупных корпораций составлял 6,1% по сравнению с 4,4% для всех корпораций или 3,1% для небольших компаний. С 1924 по 1928 год, в период наиболее быстрого роста, ежегодные показатели составляли соответственно 7,7% для крупных корпораций, 4,9% для всех и только 2,6% для корпораций, не входящих в число 200 крупнейших, что указывает на то, что рост крупных корпораций составил более половины опять же, так же быстро, как все корпорации, и в три раза быстрее, чем более мелкие корпорации.
Этот гораздо более быстрый темп роста крупных компаний по сравнению с другими компаниями также очевиден, если мы проанализируем долю доходов
всех небанковских корпораций, о которой ежегодно сообщают 200 компаний, отчитывающихся о крупнейших доходах
Результаты за 1921 год вводят в заблуждение, поскольку в тот год,
год великой депрессии, чистый доход всех корпораций был крайне низким, и на чисто статистических основаниях можно было бы ожидать, что доля, полученная корпорациями , сообщившими о самом большом доходе, будет намного больше, чем обычно. В остальные годы, однако, нет оснований полагать, что показатели за разные годы недостаточно сопоставимы. Результаты примерно совпадают с результатами, полученными при анализе роста активов. Таким образом, хотя данные за период с 1920 по 1923 год показывают при отсутствии заметного роста доли чистого дохода, получаемого 200 крупнейшими компаниями, с 1924 по 1929 год наблюдается весьма заметное увеличение доли всех корпоративных доходов, поступающих в 200 крупнейших компаний, с 33,4 процентов в 1920 году до 43,2 процента в 1929 году или в среднем с 33,5 в 1920-1923 годах до 40,4 в 1926-1929 годах.
Такое увеличение доли крупных компаний теоретически может быть объяснено двумя причинами , отличными от фактического роста крупных корпораций.
Если бы они получали более высокую норму прибыли от своих увеличение капитала по сравнению с более мелкими компаниями может быть объяснено увеличением доли дохода. Это также может быть объяснено тем, что для
большого числа дочерних корпораций чистая прибыль не консолидировалась с материнской компанией в предыдущие годы и была консолидирована в последующие годы. Это последнее объяснение, однако, может в лучшем случае объяснить лишь очень малую часть увеличения, поскольку примерно такая
же доля всех нефинансовых корпоративных дивидендов , как сообщалось, была получена нефинансовыми корпорациями в 1927 г., как и в 1922 г., что указывает на то, что дочерние компании были преобразованы в отдельные корпорации примерно в одинаковой степени на протяжении всего периода.
Вполне возможно, что значительная часть этого роста объясняется большей прибыльностью крупных корпораций; но тот факт, что это изменение примерно совпадает с изменением корпоративного богатства , как правило, подтверждает вывод о том, что крупные корпорации значительно увеличили как свою долю
богатства, так и свою долю дохода из всех корпораций.
Хотя невозможно получить данные о росте промышленного благосостояния, мы уже видели, что корпорация приобретает все большее значение в одной отрасли промышленности за другой. Предположительно, под влияние корпораций попадает постоянно растущая доля всего промышленного богатства . Если это и так, то доля промышленного богатства, контролируемого 200 корпорациями , растет еще более быстрыми темпами, чем их доля во всем корпоративном богатстве.
Относительный рост богатства крупных корпораций в национальном богатстве может быть рассчитан лишь очень приблизительно. Как мы уже указывали, национальное богатство - это сложная для определения концепция, и все оценки национального богатства должны быть, в лучшем случае, приблизительными; так что не следует слишком полагаться на какое-либо
сравнение роста корпоративного благосостояния с ростом национального благосостояния. В период с 1922 по 1928 год, по оценкам National Industrial Conference Board показано, что рост национального богатства на 12,5% по сравнению с ростом активов 200 крупнейших корпораций на 45,6%, или ежегодными темпами роста на 2,0% и 6,3% соответственно. Хотя оценки, основанные на данных переписи населения 1930 года, могут быть значительно выше, чем у Conference Board, оценки последнего за 1928 год должны быть увеличены более чем на 30 процентов, чтобы темпы прироста национального богатства сравнялись с показателями 200 корпораций. Таким образом, не может быть никаких сомнений в том, что богатство страны рост крупных корпораций происходит гораздо более быстрыми темпами, чем совокупное национальное богатство.
Подведем итог выводам относительно роста:
(1) Судя по размеру валовых активов, крупные корпорации росли в два-три
раза быстрее, чем все остальные нефинансовые корпорации.
(2) Этот вывод подтверждается данными о корпоративном доходе.
(3) Поскольку растущая доля промышленного богатства, по-видимому, продолжает находиться под влиянием корпораций, доля промышленного богатства, контролируемого крупными корпораций растет даже
быстрее, чем доля контролируемого ими корпоративного богатства
.
(4) Поскольку оценки национального богатства являются чрезвычайно приблизительными, невозможно определить рост доли национального богатства, контролируемой крупными корпорациями, но вряд ли можно сомневаться в том, что эта доля увеличивалась быстрыми темпами.
Продолжение
Удачи и трезвого анализа в ваших инвестициях!!!
P.S. Подписывайтесь на мой телеграмм-канал: