Книга А. Берли и Г. Минза. "Современная корпорация и частная собственность", перевод которой я начал публиковать:
состоит из нескольких частей, которые в свою очередь подразделяются на главы. Мои публикации видимо будут идти по главам, возможно иногда буду разбивать на более мелкие фрагменты.
Часть 1. Собственность в движении. Разделение атрибутов собственности в корпоративных системах.
Глава 1. Собственность в переходный период.
"Корпорации перестали быть просто юридическими механизмами, с помощью которых могут осуществляться частные деловые операции физических лиц. Хотя корпоративная форма по-прежнему широко используется для этой цели, она приобрела большее значение. Корпорация, по сути, стала одновременно и методом надлежащего владения собственности, и средством организации экономической жизни. Можно сказать, что, достигнув огромных масштабов, компания сформировала корпоративную систему, которая привлекла к себе внимание сочетанием атрибутов и полномочий и достигла степени известности, дающей право на ее использование в качестве основного социального института.
Мы рассматриваем этот институт, вероятно, еще до того, как он достиг своего расцвета. Каким бы впечатляющим ни был ее рост, все указывает на то, что система достигнет масштабов, которые поразят воображение с сегодняшней точки зрения; точно так же, как сегодняшняя корпоративная система была недоступна воображению большинства государственных деятелей и бизнесменов в начале нынешнего столетия. Только помня о том, что все еще живущие люди могут вспомнить времена, когда о нынешней ситуации едва ли можно было мечтать, мы можем сделать вывод о том, что новый порядок может легко стать полностью господствующим при жизни наших детей. По этой причине, если не по какой-либо другой, желательно изучить эту систему, имея в виду, что ее влияние на жизнь страны и каждого отдельного человека, несомненно, будет значительным; она может даже определять значительную часть поведения большинства людей, живущих в соответствии с ней.
Организация собственности играет неизменную роль в балансе сил, который определяет жизнь в любую эпоху. Нам нет необходимости разрешать спор о том, всегда ли интересы собственности являются определяющими.
Циничный взгляд многих историков настаивает на том, что имущественные интересы во все времена, видимые или невидимые, были доминирующими. После этого мрачного анализа один из комментаторов роста корпораций заметил, что они стали ”главными инструментами цивилизации" (Thorstein Veblen, “Absentee Ownership and Business Enterprise,” N. Y. 1923). Другой выразил свою подавленность тем фактом, что система в конце концов достигла точки, за которой цивилизация окончательно оказалась под властью плутократии (Thorstein Veblen, “Absentee Ownership and Business Enterprise,” N. Y. 1923). Третьи видят в системе переходный этап к абсолютному социализму или коммунизму. Принятие любого из этих убеждений можно отложить; но основная мысль, выраженная во всех них, заключается в том, что корпоративная система стала главным фактором экономической организации благодаря мобилизации имущественных интересов.
В своем новом аспекте корпорация представляет собой средство, с помощью которого богатство бесчисленных индивидов концентрируется в огромных совокупностях и контроль над этим богатством передается единому руководству. Сила, сопутствующая такой концентрации, привела к появлению крупных промышленников, чье положение в обществе еще предстоит определить. Отказ от контроля над своим богатством со стороны инвесторов фактически разрушило старые отношения собственности и поставило проблему определения этих отношений заново. Управление промышленностью лицами, отличными от тех, кто рискнул своим богатством, поставило вопрос о движущей силе такого управления и эффективном распределении доходов от предпринимательской деятельности.
Эти корпорации возникали в одной области за другой по мере того, как мириады независимых и конкурирующих подразделений частного бизнеса уступали место нескольким крупным объединениям современной квазипубличной корпорации. Типичная бизнес-единица 19- го века принадлежала отдельным лицам или небольшим группам, управлялась ими самими или назначенными ими лицами и, в основном, была ограничена по размеру личным богатством контролирующих лиц. На смену этим единицам во все большей степени приходят крупные объединения, в которых десятки и даже сотни тысяч работников и собственность стоимостью в сотни миллионов долларов. миллионы долларов, принадлежащие десяткам или даже сотням тысяч частных лиц, объединяются через корпоративный механизм в единую производственную организацию под единым контролем и управлением. Таким подразделением является Американская телефонная и телеграфная компания, которая, возможно, является самой передовой разработкой корпоративной системы.
С активами почти в пять миллиардов долларов, 454 000 сотрудников и 567 694 акционерами эту компанию действительно можно назвать экономической империей - империей, не ограниченной географическими рамками, но удерживаемые вместе централизованным контролем. Сто компаний такого размера контролировали бы все Американское богатство; в нем были бы заняты все, кто трудоспособное население; и если бы не было дублирования акционеров ,им владела бы практически каждая семья в стране.
Такая организация экономической деятельности основана на двух достижениях, каждое из которых сделало возможным расширение территории, находящейся под единым контролем. Фабричная система, ставшая основой промышленной революции, привела к тому, что все большее число работников находилось непосредственно под контролем единого управления. Затем современная корпорация, столь же революционная по своему эффекту, поставила богатство бесчисленного множества людей под одно централизованное упраение. В результате каждого из этих изменений власть тех, кто стоял у руля, значительно расширялась, а статус тех, кто был вовлечен в процесс, будь то рабочий или владелец собственности, радикально менялся. Независимый рабочий, поступивший на фабрику, становился наемным рабочим, передавая руководство своим трудом своему производственному руководителю. Владелец собственности, который инвестирует в современной корпорации, отдает свое богатство тем, кто контролирует корпорацию, что он меняет положение независимого собственника на положение, при котором он может стать просто получателем заработной платы от капитала.
Само по себе корпоративное устройство не обязательно приводит к таким изменениям. Частное лицо уже давно может зарегистрировать свой бизнес в качестве акционерного общества, даже если он по-прежнему представляет собой его собственные инвестиции, его собственную деятельность и его собственные деловые операции; на самом деле он просто создает юридическое альтер-эго, создав корпорацию в качестве номинального средства. Если бы корпоративная форма не делала ничего, кроме этого, у нас был бы только интересный обычай, согласно которому отдельные лица вели бы бизнес, надевая для этой цели определенную официальную одежду. Это не повлекло бы за собой радикальных изменений во владении собственностью или в организации экономической деятельности; это не привело бы к созданию “системы’, сравнимой с институтами феодализма.
Корпоративная система появляется только тогда, когда тип частной или ‘закрытой’ корпорации уступает место принципиально иной форме - квази-публичной корпорации: корпорации, в которой благодаря многочисленности владельцев произошло значительное разделение собственности и контроля.
Такое разделение может иметь различную степень. Когда люди, в конечном счете ответственные за управление корпорацией, владеют большинством голосующих акций, в то время как остальные акции широко распределены, контроль и частичная собственность находятся в их руках. Только оставшиеся владельцы отделены от контроля. Однако зачастую собственники настолько разрозненны, что рабочий контроль может быть сохранен лишь за счет доли меньшинства. Например, сообщается, что семья Рокфеллеров сохранила прямые или косвенные доли меньшинства во многих компаниях, занимающихся производством нефти; а в случае со Standard Oil Компания из Индианы, эта доля, составляющая всего 14,5%, что в сочетании со стратегическим положением ее акционеров оказалась достаточным для контроля над корпорацией. В таком случае большая часть собственности практически не контролируется. Разделение собственности и контроль становится почти полным, когда не существует даже существенной доли меньшинства, как в Американской телефонной и телеграфной компании, крупнейший владелец которой, как сообщается, владеет менее чем одним процентом акций компании, - создана большая группа держателей ценных бумаг, которые практически не контролируют состояние, которым владеют они или их предшественники, внесшие свой вклад в развитие предприятия. В случае управленческого контроля доля собственности, принадлежащая контролирующей группе, составляет лишь очень малую долю от общей собственности. Корпорации, в которых такое разделение стало важным фактором, могут быть классифицированы как квази-публичные по своему характеру, в отличие от частных или тесно связанных корпораций, в которых не произошло существенного разделения собственности и контроля.
Из этого разделения вытекают две особенности, почти столь же типичные для квазипубличной корпорации, как и само разделение, обычно заключающееся в размещении акций на фондовой бирже или, что менее важно, в поддержании частного рынка или рынка без листинга. На самом деле открытый рынок настолько важен для квазипубличной корпорации, что его можно считать почти такой же характерной чертой этого типа корпораций, как отделение собственности от контроля и значительное накопление богатства. Эти характеристики не являются неизменными. Частная корпорация может быть, а в некоторых случаях и является, чрезвычайно крупной; примером может служить Ford Motor Company, которой по-прежнему владеет и управляет мистер Форд и его ближайшие партнеры. Частные или близкие к ним корпорации могут и время от времени пользуются публичным рынком для продажи своих акций. Алюминиевая компания Америки (Aluminum Company of America), хотя большая часть ее акций находится в закрытом владении, выпустила небольшую часть акций на Нью-Йоркскую биржу. Но эти случаи настолько исключительны, что подтверждают правило. В подавляющем большинстве случаев корпорации относятся к классу квазипубличных, когда они представляют собой крупные скопления богатства и их ценные бумаги доступны на открытом рынке; поскольку в таких корпорациях часть или большинство владельцев почти всегда отказываются от контроля. Хотя американское законодательство не проводит различия между частной корпорацией и квазипубличной, экономика этих двух компаний существенно отличается. Отделение собственности от контроля создает условия, при которых интересы собственника и конечного менеджера могут расходиться и часто расходятся, и при которых многие из сдержек которые ранее использовались для ограничения использования власти, исчезают. Сам по себе размер, как правило, придает этим гигантским корпорациям социальную значимость, не присущую более мелким подразделениям частного предпринимательства. Используя открытый рынок ценных бумаг, каждая из этих корпораций берет на себя обязательства перед инвестирующей общественностью, которые превращают ее из юридической формы, основанного на правлении нескольких частных лиц, в учреждение, по крайней мере номинально обслуживающее инвесторов, вложивших свои средства в ее предприятие. Новые обязанности по отношению к владельцам, работникам, потребителям, и государством, таким образом, опирается на плечи тех, кто находится в правлении. Создавая эти новые отношения, можно с полным основанием сказать, что квазипубличная корпорация совершает революцию.
Это разрушило единство, которое мы обычно называем собственностью, - ее акционеров, держателей облигаций и, в некоторой степени, других кредиторов. В настоящее время мы не можем рассматривать изменения во внутренней организации. Мы также не можем здесь говорить о его внешних связях, с одной стороны, с его клиентами, а с другой - с политическим государством или, выражаясь менее техническим языком, о законном праве пользоваться его плодами. Контроль над физическими активами перешел от индивидуального владельца к тем, кто руководит квазипубличными учреждениями, в то время как владелец сохраняет заинтересованность в их производстве и приумножении. Фактически, мы наблюдаем отказ от ответственности и перераспределение прав собственности, которые ранее заключали в себе полную власть ручного распоряжения и полное право пользоваться физическими активами, их плодами и доходами от них. Это привело к распаду старого атома собственности на его составные части - контроль и бенефициарное владение.
Этот распад атома собственности разрушает саму основу, на которой держался экономический порядок последних трех столетий. Частное предпринимательство, определявшее экономическую жизнь с конца средневековья, коренится в институте частной собственности. При феодальной системе, ее предшественнице, экономическая организация выросла из взаимных обязательств и привилегий, получаемых различными индивидами в результате их отношения к собственность, которой никто из них не владел. Частное предприятие, с другой стороны, стало владельцем орудий производства с полным правом собственности на эти орудия. В то время как организация феодальной экономической жизни основывалась на сложной системе обязательных обычаев, организация в рамках системы частного предпринимательства основывалась на личной заинтересованности владельцев собственности в том, чтобы доходы от управления корпорацией приносили им прибыль лишь в очень незначительной степени. С другой стороны, акционеры, которым поступает прибыль корпорации, не могут быть мотивированы этой прибылью к более эффективному использованию собственности, поскольку они передали все права на нее тем, кто контролирует предприятие. Взрыв атома собственности разрушает лежащее в основе старое предположение о том, что стремление к прибыли стимулирует владельца промышленной собственности к ее эффективному использованию. Следовательно, это бросает вызов фундаментальному экономическому принципу индивидуальной инициативы на промышленном предприятии. Это заставляет пересмотреть вопрос о движущей силе, стоящей за промышленностью, и о целях, ради которых может или будет работать современная корпорация. Корпоративная система также привлекает к себе внимание потому, что его развитие идет поступательно, по мере того как его черты становятся все более заметными и под его влияние один за другим попадают новые районы. Экономическая мощь, с точки зрения контроля над физическими активами, по-видимому, реагирует на действие центростремительной силы, которая все больше и больше концентрируется в руках нескольких руководителей корпораций. В то же время бенефициарная собственность носит центробежный характер, имеет тенденцию к разделению, дроблению на все более мелкие единицы и свободному переходу из рук в руки. Другими словами, собственность становится все более рассеянной; власть, ранее принадлежавшая ему, становится все более концентрированной, и корпоративная система, таким образом, становится более надежной. Эта система претендует на то, чтобы быть такой же всеобъемлющей, какой была феодальная система в свое время. Это требует, чтобы мы изучили как ее условия, так и тенденции, чтобы понять структуру, на которой будет основываться экономический порядок будущего.
Продолжение
Удачи и трезвого анализа в ваших инвестициях!!!
P.S. Подписывайтесь на мой телеграмм-канал: