Я не имел понятия, как это сделать. Фильм был "детям до шестнадцати", мне было двенадцать и музыка интересовала меня больше любви, поэтому попасть на сеанс было важнее, нежели преуспеть в том, что и так никуда не уйдет. А кино это французское, подсказывал инстинкт вампира острых ощущений, на экранах долго не продержится...
Собственно, главной достопримечательностью в этой картине для меня стал Эдди Митчелл (по прозвищу "Шмоль") хотя его, кажется, не было в титрах, и я подозревал, что это Джонни Холлидей, пару ранних вещей которого я к тому времени успел расслышать по радио "Бухарест", не считая Retiens La Nuit на советском диске вместе с шикарным твистом Дани Саваль, исполнявшей главную роль в комедии с Эдди Митчелллом.
Просмотры проходили в атмосфере нервозности. Школьников тормозили билетеры, совсем сопливым не продавали билеты в кассе. Матери фильм не понравился, она не хотела смотреть его еще раз, а одному было не попасть. Пришлось просить кузину с её сигаретами и демоническим английским, на котором она учила меня жить.
Фильм вообще никому не понравился. Он был слишком старым, чтобы его "схавали", и попал в прокат с опозданием на пять-семь лет, подобно "Семнадцатому небу" и "Приключениям в загородном доме", с которыми проблем было меньше. Ближе к середине 70-х, когда смурной хард-рок успел стать частью музыкального меню вполне лояльной молодежи, беззаботные мюзиклы прошлого десятилетия навевали сон.
Странные люди ходили глазеть на эти черно-белые копии с твистом и без, и я был одним из них. Мне было двенадцать лет, и не всегда было понятно, кто на кого смотрит - мы на Шмоля, или Шмоль на нас.
21. VI. 2018
