Продолжаю публиковать мои рассказы из книги " Белый квадрат. Петровича". Это смешные истории из нашей жизни на протяжении 15 летнего брака с журналистом Александром Кочкиным, увы, уже ушедшим из жизни
Звонок из американской тюрьмы
Однажды в три часа ночи, когда наша семья мирно спала, раздался звонок стационарного телефона.
– Але, – сонно проговорил мой муж Саша Кочкин. – Кто это?
– Это я – Инсур Фархутдинов, – ответил человек на том конце провода. (Инсур работал с нами в «Молодежной газете» и все звали его Помбуром, так как раньше он работал на Северах помощником бурового мастера).
– Звоню вам из американской тюрьмы, – сказал Инсур.
Мы замерли от неожиданности...
Наконец, Саша спросил на голливудский лад:
– Чем мы можем тебе помочь?
– Да ничем! – ответил Инсур и бросил трубку.
Гений вблизи
Как-то говорю своему мужу Саше Кочкину:
– Вот, послушай кассету. Какие гениальные песни поет Александр Башлачев.
– Это Сашка-то гений? – отвечает мне муж презрительно. – Я с ним в универе в Екате учился. Он с нами в одной общаге жил на Малышева, 10. Вечно сидел на нашем этаже, на подоконнике, с грязными волосами, с гнилыми зубами, немытый. Бренчал на гитаре и орал свои песни. Мы проходили мимо и кричали ему: «Заткнись, наконец, придурок! Спать мешаешь!»
Может, соточку нальешь?
В начале 90-х сидим с моим мужем Сашей Кочкиным в нашей крошечной кухоньке на девятом этаже. Пьем чай. Вдруг с крыши спускается какой-то мужик и стучит к нам в окно. Открываем. Мужик просит закурить. Он пьян вдрабадан. Стоит на узкой дощечке, держится за веревки, качается без страховки на высоте девятого этажа.
Саша дал ему сигарету, помог прикурить. Мужик исчез. Мы продолжили пить чай. И вдруг мужик снова появляется и кричит в открытое окно с надеждой:
– А, может, соточку нальешь?
Коммунисты не сдаются!
Вспомнилась вдруг одна смешная история из прошлой жизни.
В 90-е годы мы с мужем Александром Кочкиным создали свое рекламное агентство. Рекламировали все подряд. В середине 90-х в Уфе открылся первый интим-магазин. Он располагался за Центральным рынком в полуподвале на улице имени революционера Ивана Якутова. Мы и этот магазин рекламировали. Саша подружился с директором, кажется, его звали Димой. Как-то мы вместе поехали на рыбалку на одно озеро под Уфой, и Дима рассказал нам такую историю:
– Недавно я завез в свой магазин партию резиновых кукол. Однажды пришел ко мне древний такой старичок и купил куклу, несмотря на то, что стоила она очень дорого.
Через три дня старичок вернулся и устроил скандал, кинув в меня растерзанную, порванную в клочья куклу.
– Вы продали мне некачественный товар, – кричал он.– Замените! Я этого просто так не оставлю! Коммунисты никогда не сдаются!
Пришлось поменять…
Вагончик тронулся, перрон остался...
Однажды в жуткий февральский мороз под сорок градусов мы с мужем искали моей маме подарок на день рождения. Я зашла в магазинчик в Сипайлово, купила легкое пуховое одеяло маме в подарок. Открыла заднюю дверь машины, положила одеяло, захлопнула дверь. И вдруг машина дернулась и уехала. Я стояла на морозе и чуть не плакала от обиды. А муж мой ехал домой и всю дорогу что-то мне рассказывал, не замечая, что никто ему не отвечает. И только во дворе нашего дома обернулся назад и увидел зияющую пустоту...
– Вагончик тронется, перрон останется! – долго потом вспоминали мы эту песню и этот случай.
Ностальгия
Первая наша машина «Москвич-21» сыпалась по частям. Каждый день приходилось ее ремонтировать: что-то подкручивать, подвинчивать... Однажды промозглым ноябрьским вечером мы возвращались с работы домой. На въезде в Сипайлово машина встала как вкопанная: ни звука, ни щелчка... Саша, мой муж, открыл капот, начал искать поломку. Долго копался в деталях. Я замерзла и пошла домой пешком. Примерно через час приходит и Саша. Счастливый, с целым пакетом вкусной еды: дефицитная по тем временам сырокопченая колбаса, сыр, какой-то очень вкусный хлеб, несколько бутылок дорогого чешского пива.
– Откуда такое богатство! – ахнула я.
– Да, – рассказал Саша, – стою, копаюсь в двигателе, машина не заводится. Вдруг рядом остановился крутой джип. Водитель подошел ко мне и говорит: «У меня такая же машина была, когда бизнес начинал. Ох и намучился я с ней! А сейчас ностальгия гложет по тем временам. Давай помогу!»
Что-то подкрутил, машина завелась. Вытаскивает из своего джипа этот пакет с едой, отдает мне и говорит: «Спасибо, мужик! Тепло на душе стало от воспоминаний!»
Так вот и зарождался в нашей стране класс предпринимателей и бизнесменов. От «Москвича» к «Ленд Крузеру»...
Страшнее тещи никого нет!
Прихожу однажды домой с работы. Жили мы тогда в микрорайоне Сипайлово, на берегу Уфимки.
Дома только старший сын.
– А где Саша-большой и Саша-маленький? – спрашиваю у него.
– А он, мама, – отвечает мне сын, – выпил бутылку водки, взял резиновую лодку и Сашульку, сказал, что поплыл в Дудкино по Уфимке, к бабуле на дачу.
Я обалдела! В этот день дул сильный ветер. На Уфимке волны гуляли в полметра высотой.
– Утопит ребенка, паразит! – стучала в голове одна мысль. Я побежала на автобус. Добралась до Дудкинской переправы, самой старинной в Уфе, что возле ВДНХ.
Переехала на катере на другой берег и побежала бегом к даче родителей, не надеясь уже застать в живых ни мужа, ни сына. Однако на подходе к дому услышала такой забористый многоколенный мат моей мамы, что успокоилась: «Значит, живы!»
Оказывается, Кочкин привязал ребенка бинтиком к своей ноге и таким образом совершил сплав на утлой одноместной резиновой лодке по бурной взволнованной реке.
Такой обсценной лексики от моей образованной, культурной, интеллигентной мамы я больше никогда не слышала. Папа убежал в дом и спрятался там. Муж мой тоже убежал куда-то...
Однако история на этом не кончается...
Через несколько лет теща и зять простили друг друга. Выяснилось, что Саша предпринял этот беспрецедентный сплав по бурной реке, дабы уличить меня в измене и застукать на даче моих родителей на месте преступления.
Тут уж пришла пора и мне посмеяться!
А такса узнала!
Странный все-таки человек этот С. Мы жили по соседству с коллегой-журналистом в Сипайлово. Я всегда удивлялась тому, как он менял свои машины, квартиры, словно перчатки. Про девушек вообще промолчу, чтобы никого не обидеть. О его амурных похождениях по Дому печати ходили легенды. Но его замечательная жена не обращала на это никакого внимания и во всем потакала мужу. Она работала в каком-то банке. Разбил муженек машину, на тебе новую! Не понравилась эта квартира, давай переедем в другую. Но это дело личное, семейное и никого не касается.
Я же вспоминаю вот что. Мы вроде как дружили. Ходили друг к другу в гости. Ездили вместе в Балтику, где у друзей был деревенский дом.
Однажды С. позвонил нам в пять вечера и спросил Сашу Кочкина:
– Съездим с тобой на вашей машине к одному моему другу. Не далеко.
Нам собраться – лишь подпоясаться. И вот мы уже едем. В сторону Челябинска по трассе М5. Едем час, второй. Уже и Башкирия закончилась. Началась Челябинская область. Тут я спрашиваю, наконец:
– Скоро приедем-то?
– Да, скоро,– отвечает немногословный С.
После этого едем еще час. Наконец, останавливаемся у какого-то шлагбаума, рядом с которым висит табличка: «Частная территория. Посторонним въезд категорически запрещен!»
Первый раз в жизни я видела такую табличку.
Но мы уверенно въехали под шлагбаум и вскоре очутились на берегу озера. У озера стоял двухэтажный кирпичный дом. Хозяин частной территории радушно встретил нас. Накрыл «поляну». Мы посидели часа два-три, поговорили. Потом хозяин велел своим работникам проверить сети. Каждому из нас досталось по ведру свежей, еще живой рыбы. И уже в сумерках мы поехали обратно в Уфу. Зачем мы туда ездили, я так и не поняла... За ведром свежей рыбы?
Но факт в том, что отношения с С. у Саши были весьма дружеские.
И вот однажды идем мы в Сипайлово по улице Гагарина. Навстречу – С. со своей собачкой-таксой. Он проходит мимо, не здороваясь ни со мной, ни с Сашей. И только такса узнала нас. Подбежала, обняла передними лапами, повиляла хвостом и... побежала вслед за своим странным и непонятным хозяином.
