Привожу два фрагмента из книги, чтобы напомнить обстановку 1992 года в республиках, где продолжали находиться авиационные полки. Все республики хотели оставить у себя советское вооружение, хотя не у всех было достаточно кадров, чтобы эксплуатировать, скажем, МиГ-29.
Грустно вспоминать как 176 иап в составе гарнизона Сенаки держал оборону от местных боевиков и пытался организовывать полёты, чтобы поддерживать навыки у лётного состава. И задачу несения боевого дежурства с полка никто не снимал.
Офицерам было понятно, что авиационную технику из республик надо выводить, выводить внезапно, чтобы местные не смогли этому помешать. Летать местные на ней не будут, они и один полк под Тбилиси не могли набрать из местных, заманивали кадры из закавказских аэродромов. И были такие, что соглашались. Не с нашего полка.
Но офицеров, которые однозначно должны были убыть вместе с самолётами — техники и лётчики - волновала одна проблема: члены семей оставались в гарнизонах. Что будет с ними, если уйдут самолёты, а местные поймут, что остались с носом? Хорошо помню: настроение у личного состава в ожидании внезапного вывода техники было подавленным. Раздавались голоса, мол, пока семьи не вывезут из гарнизона, не позволим самолётам подняться в воздух для перегонки. Или пусть сухопутчики займут гарнизон на время отсутствия офицеров.
Не позавидуешь командиру полка, который был между двух огней: личный состав на грани отказа подчиняться, а ГШ требует вывести технику без потерь.
Но когда наступило это время «Ч», все самолёты, которые могли держаться в воздухе, были подняты и перелетели на заданный аэродром. В полку было разработано несколько маршрутов перелёта ещё в 1991 году. Один маршрут — в Крым, другой — в Насосную, третий — в Астрахань. А полетели в Багай-Барановку. Тоже знакомый маршрут, гоняли туда самолёты из полка, расчёты имелись.
Никто из личного состава и не пикнул, хотя семьи оставались в гарнизоне. Армейская привычка подчиняться, тем более, что полк был поднят по тревоге.
Впрочем, к моменту этой тревоги и страсти поутихли в результате офицерских собраний, на которых подробно обсуждались вопросы обороны жилого городка и аэродрома. Личного состава убывало немного и на короткий срок, сил для обороны гарнизона хватало, а если учесть, что охранять аэродром смысла не было, то освободившиеся офицеры перемещались в жилой городок.
И местные не напряглись, у них в это время были междоусобные проблемы. Задача по выводу самолётов из Сенаки была выполнена успешно.
А 176 иап был расформирован. Самолёты полка достались забайкальцам, которые радовались современной технике, пока не пришла зима. Как и в Орловке в 404 иап, в Домне зимой МиГ-29 отказывался запускаться. Вот уж когда ИТС стало вспоминать МиГ-23 добрым словом, с которым при любом морозе проблем не было. А как на этих машинах нести службу на боевом дежурстве? Пришлось приспосабливаться: каждые два часа техники запускали самолёты и несколько минут прогревали на малом газе. Тёплых арочных укрытий, конечно, не было. МиГ-23млд был стойким солдатом: и афганская жара ему была нипочём и забайкальская стужа. Спрашивается: как МиГ-29 прошёл войсковые испытания?
Книга про символику на самолётах рассказывает, судьба личного состава расформированного 176 иап осталась за кадром. Куда подались офицеры, в одночасье оказавшиеся без крыши над головой и без Знамени, неизвестно и мне. Вскоре после перегона самолётов из полка закончилась и моя служба в нём, я убыл, а сослуживцы ещё и не знали куда забросит их судьба для расформирования полка.
Грустное чтение.
