Вино и литература — два великих творения человечества, которые на протяжении веков идут рука об руку, вдохновляя и дополняя друг друга. Со времен античности и до наших дней вино играло важную роль в жизни и творчестве писателей, поэтов, философов. Оно служило источником вдохновения, средством раскрепощения творческой энергии, способом познания жизни во всех ее проявлениях. Давайте проследим, как изображали и воспевали вино величайшие литераторы разных эпох и культур.
Одно из самых ранних упоминаний вина в мировой литературе мы находим в бессмертных поэмах Гомера "Илиада" и "Одиссея" (VIII в. до н.э.). В гомеровском эпосе вино предстает благородным и священным напитком, даром богов, разделяющим трапезу царей и героев. Ахиллес подносит кубок искрящегося вина во время тризны по Патроклу, а Одиссей и его спутники наслаждаются прекрасным вином в гостях у Алкиноя, царя феаков. Гомер с любовью описывает виноградники и вино - и как поэтическую метафору изобилия, и как вполне реальную часть быта своих героев.
Платон и другие античные философы тоже уделяли немало внимания вину. В диалогах Платона, особенно в "Пире" и "Законах", вино выступает своеобразным "катализатором" дружеской беседы, философского диспута. Под воздействием вина герои Платона становятся красноречивее, их речи — возвышеннее и поэтичнее, однако мудрецы предостерегают от неумеренности в питии. Аристотель тоже обращается к теме вина - в "Риторике" он сравнивает действие вина с действием гнева: оба "разжигают" человека изнутри.
Античные поэты, такие как Гораций, Овидий, Катулл, слагали гимны вину и Вакху (Дионису) - богу виноделия. В их стихах вино ассоциируется с чувственными наслаждениями, любовными утехами, беззаботным весельем. Гораций воспевает "ночи за бокалом доброго Фалерна", а Овидий признается: "Без Вакха и Аполлона стихи не идут". При этом древнеримские поэты, как и греческие философы, не забывают и об опасности, которую таит неумеренность в вине.
В Средние века отношение к вину в литературе несколько меняется. С одной стороны, вино приобретает сакральный смысл, становясь одним из важнейших символов христианства — как кровь Иисуса Христа во время евхаристии. С другой стороны, пьянство начинает восприниматься как тяжкий грех, поэтому поэты и писатели уже не столь охотно воспевают застольные радости, как их античные предшественники.
Однако Франсуа Вийон, знаменитый французский поэт XV века, не стеснялся прославлять веселье и кутежи в тавернах, что ярко отразилось в его творчестве. В знаменитой "Балладе примет" он с иронией описывает свои злоключения и упоминает "доброе белое анжуйское вино". А в стихотворении "От жажды умираю над ручьем" лирический герой сетует, что ему "вместо девушки досталась женщина, которой нужно только пить", причем "не воду из ручья, а добрый сок из грозди виноградной".
Уильям Шекспир, величайший драматург эпохи Возрождения, часто обращается к теме вина в своих пьесах и сонетах. Его персонажи нередко обсуждают качества разных вин, сравнивают их, используют вино как метафору любви, молодости, свободы. Так, в комедии "Как вам это понравится" Розалинда шутливо сравнивает свою любовь к Орландо с воздействием выдержанного вина: "Оно ударяет в голову сильнее, но пьется слаще". А в исторической хронике "Генрих IV" Фальстаф произносит свой знаменитый монолог, восхваляющий "добрый шерри-сек": "Разве это не прекрасно - когда отвага разгорается в человеке и он готов на любые подвиги?"
В литературе эпохи барокко и классицизма вино зачастую предстает атрибутом гедонистического, чувственного образа жизни. Джон Донн в любовной лирике прибегает к метафоре вина, как воплощения страсти: "Мы — два бокала, слитые в одно, / Моя любовь — вино, а ты — стекло". Джон Мильтон в своей эпической поэме "Потерянный рай" сравнивает пение ангелов со "струящимся нектаром и разливающимся вином". Мольер в своих комедиях высмеивает пороки французской аристократии, включая пьянство и излишества, используя образ вина для их сатирического изображения.
Писатели-романтики XIX века нередко идеализировали вино как источник творческого вдохновения, символ свободы духа, бунтарства и богемного образа жизни. Джордж Байрон в поэмах "Паломничество Чайльд-Гарольда" и "Дон Жуан" упоминает "искрометное шампанское" как неотъемлемый атрибут балов и светских раутов. Александр Пушкин посвятил вину немало строк в лирических стихотворениях и поэмах. В стихотворении "Кавказ" он описывает "мгновенный жар" аи (шампанского) - "Да будет проклят дерзновенный, / Кто первый грешною рукой, / Нечестьем, может быть, плененный, /Дерзнул приветствовать струей / Язык, колеблющий вселенной..." Вино для Пушкина — вдохновитель, "друг поэта", способный смягчить грусть и пробудить "душевные силы".
Французские поэты-символисты и проклятые поэты конца XIX - начала XX века часто прибегали к образу вина и абсента, чтобы передать декадентские настроения, внутренние терзания, мистические прозрения. Шарль Бодлер в стихотворении "Вино убийцы" создает мрачную аллегорию пьянства, которое толкает на преступление. В другом стихотворении "Душа вина" лирический герой обращается к вину как к живому существу. Поль Верлен и Артюр Рембо воспевали абсент ("зеленую фею") как своеобразный психоделик, стимулирующий воображение. В то же время они осознавали губительность алкогольной зависимости для личности творца.
Американские и европейские писатели XX века часто обращались к теме вина в своих произведениях. Для Эрнеста Хемингуэя, который и сам был большим ценителем и знатоком вин, этот напиток стал неотъемлемым атрибутом образа жизни "потерянного поколения". Герои романов "И восходит солнце", "Прощай, оружие!", рассказов "Вино Вайоминга", "Смерть после полудня" коротают время за бутылкой вина или коктейлями, топя в алкоголе тоску и разочарование. При этом вино для Хемингуэя - не только социальный атрибут, но и способ раскрыть внутренний мир персонажей, создать особую атмосферу места и эпохи.
Другой американский писатель Джон Стейнбек в романе "К востоку от рая" использует сбор винограда и производство вина как развернутую метафору библейской истории о Каине и Авеле. Один из героев романа выращивает лозы и делает вино, вкладывая в свое детище всю душу, в то время как его брат-близнец завидует ему и пытается разрушить его труд. Через описание виноделия Стейнбек передает глубокие философские смыслы — идею творения и разрушения, добра и зла, созидательного труда и слепой ненависти.
В русской литературе XX века тема вина проявляется по-разному. Иван Бунин в "Темных аллеях" описывает изысканные вина, которые пьют его утонченные герои. В рассказе "Чистый понедельник" он упоминает редкое белое десертное вино Шато д'Икем, которое стоит баснословных денег. Михаил Булгаков в романе "Мастер и Маргарита" создает фантасмагорическую сцену великого бала у сатаны, где льется рекой "исключительное по качеству вино" - "Абрау-Дюрсо" чуть ли не времен Наполеона. При этом писатели Серебряного века относились к вину с долей иронии и скепсиса, видя в нем скорее приманку и иллюзию, чем источник наслаждения.
Как мы видим, образ вина в литературе прошел долгий и сложный путь развития - от сакрального напитка богов и героев до метафоры творчества, страсти, порока, внутренней свободы или несвободы. Каждая эпоха и культура вносила свои оттенки и нюансы в литературную "энологию". При этом большинство писателей признавали огромную роль вина в человеческой жизни - и как источника радости, и как потенциальной опасности. Возможно, секрет притягательности вина для литераторов в том, что оно, подобно поэтическому слову, способно дарить вдохновение, утешать, опьянять, побуждать к размышлениям о вечном и о себе. Поэтому пока существуют виноградники и писательские перья, вино, несомненно, будет и дальше жить на страницах книг.
