Мы с Лешкой играли в суперцивилизованные отношения: он благородно молчит, а я деланно спокойно сообщаю ему, что мы должны развестись, так как наши отношения зашли в полный тупик.
– Леша, ты навсегда останешься для меня самым лучшим другом, – говорю я мужу. – Ты настоящий мужчина и встретишь другую женщину.
– Валюш, у тебя кто-то есть? – Лешка забывает об игре в сливки общества.
– Дурак! – возмущаюсь я. – Нет, конечно. Как ты мог обо мне такое подумать! Мы просто совершенно разные люди и только мучим друг друга. Мы же решили, что лучше расстаться.
– Правда, – удрученно соглашается Лешка. – Я вещи завтра буду собирать.
– Ладно, – соглашаюсь я. – Давай на прощание в кино сходим?
Муж кивает, и мы идем гулять. Что нам дуться из-за того, что мы разные?
На следующий день Лешка собрал чемоданы и жалостливо попросил:
– Валюшка, я хочу поцеловать тебя на прощание. Можно?
– Конечно, солнце мое. Ты же мой самый лучший друг, и им останешься!
Мой муж всегда целовался мастерски. Просто он чересчур чувственный. Или это я чересчур чувственная?
Не знаю, но от его поцелуев я просто таю. Лешка поцеловал меня в губы, потом в шею, потом в плечико, потом в самый центр животика... Да, я уже немного разделась к тому времени... И его раздела. Я его, своего друга ненаглядного, тоже и в шею, и в плечико... А тут и диван ненароком подвернулся. Или мы на него подвернулись... Короче, у нас случилась страстная близость.
– Лешка, да уходи же ты, наконец, изверг! – просила я. – Будь счастлив!
– И ты будь счастлива, Валюшка, – вздохнул Лешка и ушел. Навсегда.
Прошел месяц после нашего разрыва. Первыми узнали о нашем намерении развестись родители и насели на меня:
– Валя, вы же с Лешей любите друг друга. Что вы творите, черти?! – мой папа не стеснялся в выражениях.
Подруги тоже мне проходу не давали:
– Наверное, ты себе хахаля завела.
– Да любой хахаль просто меркнет рядом с Лешкой, – отвечала я.
Последним аккордом в этой какофонии стал звонок самого бывшего:
– Валюш, знаешь, вот я месяц прожил без тебя и все понял. Послушай меня...
– Вот видишь! А эти дураки вокруг ругают нас. Говорят, что мы пожалеем...
– Нет, Валюша, я о другом. Я хочу вернуться. Я люблю тебя, а все это ерунда про несхожесть характеров...
– Ах, ерунда? Быстро же ты сдался. Лишь месяц прошел, а ты... Слабак!
– Валька, ну ты и зануда! – крикнул Леша, и я обиделась по-настоящему. Потом посыпались новости: о том, что Лешка из города уехал, о том, что... Я влетела к родителям и прямо с порога крикнула:
– Мамочка! Папочка! Я... У меня ребеночек будет! Свой настоящий ребенок! Уже два месяца, как он живет во мне!
– Да ты же еще сама ребенок! – начал по привычке папа, но тут до него дошло.
– Доченька! – тут же принялась вкручивать мне мозги матушка. – Надо срочно позвонить Лешеньке. Теперь вы должны быть вместе. Хватит уже дурить! Заканчивайте этот детский сад, вам теперь нужно быть ответственными – у вас ребенок будет.
– Ладно уж, так и быть, позвоню, – ответила я ей, только чтобы поскорее отвязалась. – Только завтра, наверное...
Но Лешка исчез. Его нигде не было, и меня это бесило больше, чем жуткий токсикоз, которым сопровождалась моя беременность. Быстро же он сдался! А еще говорил, мол, люблю, жить без тебя не могу. Все они такие, мужики! Малейшее испытание на прочность – сразу в кусты.
– Ни в коем случае не говорите Лешкиным предкам, что у меня будет ребенок, – наказала я родителям. – Сначала я сама его найду и с ним поговорю. Так будет правильнее.
Родители согласились, и я знала, что они меня не подведут. Не потому, что они на моей стороне. Им по-прежнему очень хочется, чтобы Лешка был рядом со мной, и они переживают, чтобы я не нервничала. А Лешки все не было.
Я набралась наглости и позвонила его маме, хоть та и злилась на меня за несправедливое, по ее мнению, отношение к ее сыну.
– Где я могу найти Алексея? – выговорила я очень официально. – Он мне срочно нужен по очень важному делу.
– Не знаю, Валя! – огрызнулась свекровь. – Звонит иногда из Томска. Там ему заказ подвернулся выгодный. Говорил, что скоро вернется, но что-то не едет. Наверное, потому, что его здесь никто не ждет. Говори, что надо, я ему передам, если позвонит.
– Ничего мне от него не надо! – крикнула я раздраженно и бросила трубку.
Мне было дурно до такой степени, что тяжело даже с постели встать. Мама хлопотала вокруг меня, а я страдала...
Ну и где носит этого Лешку? Отец называется! Мне было интересно, обрадуется ли он. А может, он уже и забыл обо мне? У нас же такие разные характеры. Я чуть не плакала, а тут вдруг мама как завопит:
– Валечка! Валюшка! Наш Лешка звонит откуда-то! Объявился! Вот трубка!
– Алло, – говорю я ледяным голосом.
– Валюша, здравствуй! Ты там меня еще не забыла? – услышала я его бормотание. – Как у тебя дела? Что новенького?
– Дела?! Отличные дела! – ору я. – Ты бы еще полгода отсутствовал или лет десять, а потом позвонил бы. Тебя такой сюрприз бы ждал! Да ты... Да ты после этого... Правильно я сделала, что решила с тобой развестись. Ты... ты просто безответственный тип!
– Валюша, тебя кто-то обидел? – опешил Лешка. – Что-то случилось?
– Случилось! – заорала я еще громче. – Я жду ребенка! Нашего с тобой ребенка, понимаешь?! Уже пару месяцев жду! А ты исчез!
Я бросила трубку и разрыдалась. Но с надеждой так разрыдалась. Уверена была: не пройдет и получаса, как мой Лешка будет под моей дверью. Но его не было даже на следующий день. Леша не позвонил и не пришел. Пропал. Ну и черт с ним! Раз он такой негодяй, то я о нем больше не хочу ничего слышать. Пусть пропадает!
– Я хочу одна воспитывать своего малыша, – уверенно объявила я родителям. – И очень прошу: больше никогда не упоминайте при мне об Алексее. Его нет. Он для меня не существует.
Но через пару дней раздался звонок в дверь. На пороге – Лешка. Как похорошел, гад!
Я гневно посмотрела на него в упор и с грохотом захлопнула дверь. Я гордая. Но Лешка стоял под дверью каждый день. Мои родители впали в панику:
– Что ты вытворяешь? Леша просто не мог раньше приехать, он на работе был. Он любит тебя. А ты бездушная!
– Да забудьте вы уже про него!
Однажды, выходя из женской консультации после УЗИ, я случайно наткнулась на Лешку.
– Тут дверей нет, – торжествующе заявил он, – поэтому не прогонишь. А если и прогонишь, я все равно успею сказать, что люблю тебя. То есть вас.
– Лешка! – расплакалась я. – Любимый мой! Как же я соскучилась по тебе!
Слезы катились ручьем, а внутри...
– Ой! – кричу я. – Лешка, я рожаю! Кажется, маленький выйти просится! Скажи им, пусть «скорую» вызывают.
...И вот оно – абсолютнейшее блаженство. Я лежу на больничной койке, рядом – любимый мой сыночек, а возле нас топчется любимый... муж.
