В одной из недавних публикаций я писала об эмоциях и о горевании. Сегодня предлагаю продолжить эту же тему, но в несколько ином ключе.
Напомню то, о чём успела рассказать:
Именно эмоции вкупе с телесными ощущениями побуждают нас действовать. Способ действия может зависеть от ценностей, привычек, установок. Но сам импульс к действию лежит на уровне ощущений и переживаний: я как-то себя почувствовал и стал в связи с этим что-то делать.
Если с телесными ощущениями всё более-менее понятно, то с эмоциями и чувствами не всегда.
Эмоции сигнализируют о том, что происходит с нами. Вина помогает заметить причинённый другому ущерб, как-то исправить ситуацию или, хотя бы, постараться больше так не делать. Радость помогает заметить то, от чего нам хорошо. Грусть помогает увидеть, что утраченное было источником чего-то хорошего. Злость помогает восстановить границу или наоборот — нарушить. Отвращение сообщает о том, что что-то нам не подходит или избыточно...
Эмоция — это телесный процесс. Когда мы злимся, у нас приливает кровь к определённым участкам тела, могут сжиматься зубы, кулаки, пульс учащается, когда стыдимся, мы инстинктивно сжимаемся, отводим глаза, уши-щёки горят, когда грустим, уголки губ опускаются, слёзы наворачиваются, руки опускаются, когда испытываем отвращение, хотим отодвинуть или отодвинуться, ощущаем тошноту...
А теперь давайте перейдём к эмоциям и телесным ощущениям, которые побуждают к действию. Как это обычно выглядит?
Сначала я нахожусь в эдакой точке равновесия. Потом замечаю сначала какой-то невнятный дискомфорт, который по мере нарастания неплохо бы суметь распознать. Распознав этот дискомфорт, например, как голод (по еде, знаниям, общению — выбирайте или подставляйте своё), я начинаю искать способы этот голод удовлетворить. Какие-то способы я отброшу в связи с тем, что они не согласуются с моими убеждениями (например, я вегетарианка, не ем после шести, считаю злом чтение с экрана смартфона в сумерках, не знакомлюсь с женатыми), другие — в связи со своими ограничениями (я аллергик, в связи с отитом не могу слушать аудиокниги в наушниках, лежу дома с температурой, потому не могу пойти искать общение на вечеринке).
Что происходит дальше? А дальше происходит либо реализация изначального импульса с удовлетворением потребности (в нашем примере это голод) или же без удовлетворения либо принятие того факта, что потребность в текущих условиях удовлетворить невозможно. На этом я остановлюсь подробнее.
Вариант первый
Я выбираю наилучший из доступных мне вариантов удовлетворить свой голод. В итоге я испытываю удовлетворение, а голод больше не чувствую. Иногда можно даже ненадолго попасть в равновесие, когда прямо сейчас мне идеально комфортно и ничего больше не надо. Чаще — я замечаю какой-то другой дискомфорт, новую (или параллельно существовавшую с голодом) потребность и взаимодействую уже с ней.
Что происходит с энергией, которую придавал мне голод, с моим телесным возбуждением, распознанным, как голод? Оно затухает. В момент, когда я только начинаю есть, оно находится на пике, но когда голод утолён, оно уходит.
Вариант второй
Я выбираю неправильный вариант. По какой причине это может происходить? Например, я неправильно распознала свою потребность. Мне хотелось есть, а я решила, что устала и надо бы выпить кофейку. В этом варианте я либо не буду испытывать удовлетворение, либо буду, особенно, если кофе был с молоком и сахаром, но оно очень быстро сменится тем же голодом, какой и был, а то и большим. Или например, я прекрасно понимаю, что я хочу есть (сосёт под ложечкой, урчит в животе, я захлёбываюсь слюной, а моё воображение рисует мне огромную отбивную, но у меня есть правило — во второй половине дня только яблочки и никаких отбивных. А яблочек в таком количестве, какое нужно мне для удовлетворения голода, я физически столько не сгрызу. То есть я, вроде как, и удовлетворяю свою потребность, но как-то не полностью. Сходила на вечеринку, но не на три часа, а на минуточку. Начала смотреть фильм, но не дала себе досмотреть.
Что происходит с энергией, которую придавал мне голод, с моим телесным возбуждением, распознанным, как голод или распознанным ошибочно? Оно падает раньше времени и вскоре возвращается.
Вариант третий
Я себя останавливаю. Как правило, я останавливаю себя страхом, стыдом или неким убеждением осознанным или нет (например, привычкой, которая непонятно, зачем). Хочу заказать три большие пиццы, но стыжусь выглядеть обжорой, хочу написать вон тому симпатяге на сайте знакомств, но боюсь отказа, хотела бы купить вон ту книгу, но я её в этом месяце не заслужила.
Что происходит с энергией, которую придавал мне голод, с моим телесным возбуждением, распознанным, как голод? Оно перенаправляется. Я могу потратить энергию не на себя, а на других: хочу есть, но кормлю соседку по комнате или детей и мужа, хочу познакомиться, но вместо этого помогаю познакомиться подруге. Я могу сублимировать, сливать напряжение на другое действие: хочу есть, но пожую жвачку, хочу флиртовать, но пойду рубить дрова, хочу купить книгу, но . Оно может сворачиваться внутрь, направляясь на себя: хочу впиться уже зубами в кусок мяса, но жую нижнюю губу. Один из вариантов сворачивания — соматизация.
Но не все же потребности можно удовлетворить? И что тогда? Есть же ситуации, когда объективно есть нечего, людей нет, интернет отсутствует, денег нет и всё такое. Есть ситуации. И это четвёртый вариант.
Вариант четвёртый
Я сталкиваюсь со своими ограничениями: субъективные или объективными. Либо нет обозримом пространстве объекта и способа удовлетворить мою потребность, либо цена для меня неприемлема.
Тогда мне необходимо отгоревать эту обнаруженную невозможность. Именно горевание помогает той энергии, тому возбуждению, которое внутри меня возникло, уйти, уступив место другим потребностям, которые я, вполне вероятно, могу удовлетворить. Именно оно уберегает меня и от зацикливания только на одной потребности в попытках сделать невозможное, и от соматизации, и от бесконечного слива энергии не на то, и даже от депрессии, завязанной на невозможность получить желаемое.
С базовыми потребностями оно работает до определённого предела, на то они и базовые — можно горевать о том, что доступны только хлеб, капуста и килька, а не лобстеры и пармезан, но если недоступен и хлеб, это другая история. А вот с одиночеством вполне может работать долго.
Такие дела.
