Зима пришла снежная как никогда. Детвора радовалась, ныряя в сугробы во дворе и катаясь с горки, которую Петр с братьями Смирновыми сооружали без малого неделю. Вера, забегавшись перед праздниками, как-то упустила из виду, что Тая не заходила уже несколько дней. Спохватившись, она забежала после работы к подруге и обомлела. Таисия прыгала по дому на костылях, не потеряв, впрочем, обычного своего задора и даже не подумав прикусить язычок.
— Видала! Чтоб их, этих дворников! Шла вечером через площадь у администрации, а там просто каток! Хоть бы присыпали чем! Думала, что там и останусь! Время к полуночи, народу никого, и я такая красивая в позе! Ну, ты подумай! Ничего! Я им теперь устрою! Всех на уши подниму! Ладно я, а если кто другой убьется? Вон Сашка моя упала бы, и что тогда?
Беременная Саша, которой до срока оставалось еще три недели, улыбалась Вере, раскладывая приготовленные вещички в ящики специально купленного Таей для малыша комода. Вера покачала головой, засучила рукава и схватила тряпку. Через час, несмотря на возражения Таи, квартира блестела.
А Вера отправилась домой, пообещав зайти завтра. Только до завтра ждать не пришлось. Уже через пару часов прибежал перепуганный Пашка, сын Таиной соседки:
— Теть Вера, иди скорей! Там теть Таин зять скандалит! Пьяный пришел.
Вера выскочила из квартиры в чем была.. Она бежала вниз по лестнице, и в голове билась только одна мысль: «Успеть!»
Вылетев из подъезда, она крикнула Пашке:
— Дуй к Петру Ивановичу и к Смирновым. Может, они дома. Понял меня?
Павел уже был на полпути к соседнему подъезду, а Вера, поскользнувшись на дорожке, провалилась одной ногой в сугроб, оставила там тапок и, как была, босиком, побежала дальше. Она не успела. Крики, несущиеся из квартиры Таи, еще внизу дали ей понять, что беда уже пришла. Маша, мать Павла, охаживала на лестничной клетке шваброй щуплого Сашкиного мужа, который лишь вяло отмахивался от нее, повторяя:
— Да все с ней нормально будет!
Вера оттолкнула его с дороги и влетела в квартиру. И тут же испуганно замерла, увидев в коридоре лежавшую на полу Сашу и Таю, которая, держа голову дочери, кричала:
— Да помогите же кто-нибудь!
Увидев Веру, она перевела дыхание и скомандовала:
— Вызывай скорую, Вера! Беда!
Все было понятно и без этих слов. Сашка глухо стонала, держась обеими руками за живот и словно стараясь прикрыть бьющуюся там жизнь. Вера снова и снова набирала номер, пока, наконец, ей не ответили, но то, что она услышала, заставило только стиснуть от ярости зубы:
— Дорога не позволяет. Скорая не дойдет до вас. Постарайтесь своими силами.
Тая, которая пристально следила за Верой, все поняла еще до того, как подруга отшвырнула от себя телефон, в сердцах ругнувшись так, как никогда себе не позволяла.
— Не поедут?
Вера качнула головой в ответ.
— Верочка, мы не справимся… Дмитрий Сергеевич вчера уехал в город на три дня, а кроме него, врачей у нас больше нет. А я… Вер! Что делать?
В этом вопросе было столько страха, что Вера вздрогнула. Тая, которая всегда была «на коне», вдруг стала похожа на маленькую перепуганную девочку
— А ну-ка, не смей! Успокойся! Что нужно делать, говори! Я помогу!
— Верочка, ей в больницу надо! Срок не подошел ведь еще! Мало ли!
— Да как, Тая?! Как мы ее повезем? Кто ж на такое решится? Там метель такая, что на два шага не видно ничего. Кто поедет? Да и на чем?
— Я поеду.
Спокойный голос, раздавшийся за спиной Веры, разом привел в чувство готовых уже впасть в панику женщин. — На директорской «буханке». Другая машина не пройдет. Собирайте Сашу. Мужики помогут. Я за машиной.
Братья Смирновы, скрутившие на лестничной клетке непутевого Таиного зятя, быстро и аккуратно погрузили Сашу в машину. Вера, сбегав домой, переоделась, собрала кое-какие вещи и постаралась успокоить Таю.
— Я поеду с ней. Не волнуйся! Как только что-то будет известно — позвоню.
— Я сама!
— Куда тебе? И толку там от тебя будет? Давай без самодеятельности! Сейчас главное — Сашка! Вот и не мешай!
Тая, слегка опешив от непривычного тона подруги, только кивнула.
— Позвони мне сразу, как доберетесь, Верочка! Слышишь? Сразу! А потом они ехали.
Дорогу эту Вера будет вспоминать потом всю свою жизнь. И как застряли дважды, думая уже, что не выберутся. И мужчины лихорадочно раскидывали снег из-под колес, крепче стискивая зубы, когда Саша начинала кричать, уже ничего не соображая от боли. И как Сашка потеряла сознание, а они не могли привести ее в чувства долгих шесть минут, которые показались вечностью и снились Вере потом снова и снова. И как суровые братья Смирновы, которые улыбались-то редко, а чувства свои показывали еще реже, плакали, когда маленькая «буханка» остановилась у крыльца роддома, и Сашу забрали в операционную, а потом сообщили, что девочка, которую она родила, здорова…
А после, Тая, разобравшись уже безо всякой жалости с бывшим теперь зятем, дождалась крестин внучки и отвела в сторонку Петра.
— Ты, Петр Иванович, лучший человек, которого я в жизни своей встречала, но глупый! Ты уж не обижайся. Счастье твое рядом ходит, а ты его не видишь. Глаза-то разуй! Где ты еще такую женщину найдешь? Молчишь? Правильно и делаешь! Потому, как нечего тебе сказать в ответ-то! И не смей мне говорить, что вы уже немолодые и годы не те! Глупости все это, понял? Какие ваши годы? Разве обязательно быть молодым, чтобы быть счастливым? Скажешь, только так можно?
— Не скажу! — улыбнулся вдруг Петр и кивнул Вере, которая зарделась как маков цвет. — Хорошая ты подруга, Таисия Григорьевна, но больно уж невнимательная. А то заметила бы, что я и так все давно понял. Только, как правильно ты заметила, думал, что староват уже для романов, да и Вера не поймет.
— А когда ж вы сладили?
— А вот когда крестница моя родилась, тогда и сладили. Нам как сказали, что она в порядке и с Сашей все хорошо, мы так обрадовались, что чуть не в пляс пустились. Вера меня обняла, а я уж молчать не стал.
— Правильно и сделал! — Таисия огляделась по сторонам и, заметив, как перешептываются соседки, накрывающие на стол, подбоченилась. — Что зашушукались? Завидуйте молча! Счастья хорошим людям пожелать сердца хватит? То-то! А кто косо глянет на них, со мной дело иметь будет! Все поняли? Ну и ладно! А теперь прошу всех к столу! Первая моя внучка и такая отличная новость, разве не повод для радости?
Соседки наперебой закивали, а Вера тихо улыбнулась подруге.
Больше теплых историй в книге Людмилы Лавровой «Там, где живет надежда» (16+): https://go.ast.ru/a00b28a
