Вопрос о возможности появления коллективного разума, – на базе общественных насекомых, – был задан в комментариях. И это хороший, правильный вопрос, ответ на который давно и плодотворно ищут фантасты. Нет нужды перечислять примеры, ибо список будет слишком длинен, считая даже только известнейшие произведения. Развивая идею муравейника, как кажется, можно получить нечто истинно чуждое. В частности, обойдя и все затруднения, связанные со связью между разумом и орудийной деятельностью и сложным путём получения необходимых для этого рук. Нетрудно вообразить существо множественное, строящее всё необходимое из собственных, должным образом модифицированных тел. Подобный муравейнику разумный сверхорганизм...
Собственно, в этом-то и дело. В ошибке восприятия. Деятельность муравьёв кажется очень сложной. И она действительно такова – для насекомых. Но можно ли приписать сложное поведение именно муравейнику? Куча никак себя не ведёт. Растёт просто. Таким образом, интеллект требуется муравью, а не муравейнику.
И интеллект муравьёв, действительно, очень высок – по меркам членистоногих. Хотя, сейчас общественный образ жизни характерен только для мелких животных, возрастание сложности поведения животных по мере развития биосферы является общей и очень «сильной» закономерностью. Можно ли ожидать, что на древней планете мозг условного муравья станет сравнимым с человеческим?
Но, собственно, и стал. Чем человек – не «муравей»? Мы отличаемся очень сложным поведением, живём в огромных городах, разделяя обязанности. У человека нет физической специализации каст (да и то спорно, если вспомнить профессиональных спортсменов), но таковая и у общественных насекомых не всегда есть. Вообще же, «каста» это наше слово – родное.
Поведение муравейника не может быть сложнее поведения отдельного муравья, – потому что у муравейника нет мозга. Самый же очевидный путь создания коллективного разума, – через разумность отдельных особей, обмен информацией, развитие коллективного опыта, разделение труда при решении задач, в том числе интеллектуальных, – ведёт к нам. То есть, к результату совершенно не оригинальному.
Следовательно, придётся поискать другие пути «коллективизации».
И их, собственно, два. Или интеллект «улья» возникает из неким образом «суммирующихся» интеллектов отдельных особей. Или же супермуравейник получает супермозг, с помощью которого управляет множеством тел. Оба варианта подробно рассмотрены фантастами... Однако, рассмотрены путём подгонки решения под кажущийся захватывающим ответ.
Как может работать «распределённый» мозг? Даже если пренебречь проблемой поддержания связи, – допустим, как принято, что это некая форма телепатии, – принцип крайне неэффективен. Вот, один из муравьёв что-то увидел… Важное? Откуда ему это знать, если он неразумен? Следовательно, информация или пропадёт, или будет транслироваться прочим особям. Каким? Всем. Муравей же не разумен, – он не знает, кому информация пригодится.
Но другие-то тоже не разумны и способностью к анализу, – каждый по отдельности, – располагают не лучшими. Маловероятно, что кто-то, – допустим, располагая второй частью «паззла», – сможет сделать на основании этой информации верные выводы.
...Кстати, именно так муравейник и функционирует. Каждый муравей – в меру своего ограниченного разумения – реагирует на внешние раздражители химическими сигналами, адресованными «всем, кого это может касаться». Сам же, опять-таки, в меру разумения, реагирует на сигналы других муравьёв. Так что, тут и телепатия ничего не изменит. В лучшую, как минимум, сторону. Особь просто потеряется в хаосе противоречивых сигналов.
Но в данном случае интеллекты муравьёв не суммируются. Что если организовать работу по принципу нейросети, анализируя информацию коллективно?.. Ну… тут ключевое слово «организовать». Разделение работы возможно при поиске решения задачи, но кто-то же должен задачу поставить, понимая ситуацию в целом, отделяя важное от неважного. В противном случае, получается ерунда: все муравьи вместе пытаются понять, что они – все вместе же – видят. Если б всей толпой, отключившись от прочих задач, напрягая нейроны для анализа, они навалились на впечатления одного, – ещё как-то угадав, что именно его информация требует первоочередного осмысления, – может и был бы толк. Однако… а не проще тогда будет сделать мономуравья с большим мозгом?
Проще. Нет необходимости придумывать телепатию. Нет потери информации при передаче. Нет проблем с определением приоритетов. Нет проблем и с пропускной способностью каналов связи, которая возникает, если рассмотреть второй вариант, – наличие у муравейника «центрального мозга».
Путь теперь будет муравей-философ, – раздутый, как матка, но от только от большого ума, и производящий не яйца, а руководящие указания. Фантасты не задаются вопросами производительности, однако, число операций в секунду ограничено... Оператор, обычно, управляет только одним дроном. Философ же просто взорвётся от перегрева, если ему придётся анализировать всё, что видит каждый из солдат, а потом указывать каждому же, куда ставить ногу. Эта идея не будет работать, потому что она очень плоха.
Пытаясь представить мыслящее существо из миллионов тел, учитывать следует и ограничения связанные с тем, что речь идёт о животном, а не об электронном устройстве. Биологический мозг хранит информацию в нейронных связях, образующихся довольно медленно. Что ограничивает потоки информации между организмами, независимо от способа её передачи. Не предусмотрены устройством «белковой электроники» и постоянные носители. Знания приходится переносить из памяти в книги, поскольку сосредотачивать полезную информацию в столь хрупком устройстве, как мозг, – рискованно.
Бонусные статьи на Boosty и поддержка канала
Философу страшно неудобно. Ему куда легче было бы работать, если бы солдаты и рабочие обладали разумом, и, получив указания, сами выбирали бы оптимальные пути решения задач. Но в таком случае… мы возвращаемся к человеческому обществу. Нет нужды изобретать велосипед.
