Это хороший, правильный вопрос, ответ на который совершенно очевиден: только ли человек разумен, зависит исключительно от определения понятия «разум». А значит, и проблема не в определениях, которых достаточно много, чтобы каждый нашёл среди них подходящее. Вопрос лишь, «подходящее» для чего?
Дело даже не в определении, как таковом, а в совокупности признаков, позволяющих делать практические ценные выводы о разумности или не разумности существа, — не взирая на его принадлежность к виду Homo Sapiens. И практически ценными — удобными для применения — эти критерии окажутся, если выводы совпадут с интуитивной оценкой разумности вида.
О чём речь? О том, что дельфины чрезвычайно умны. Этот вид обладает самосознанием и речью. Что, однако, не повод признавать дельфинов разумным видом. Ибо в таком случае концепция «разума» обесценивается. Множество животных, — большинство сухопутных позвоночных — обменивается сигналами, сознаёт себя и мыслит. В том числе и способны к мышлению абстрактному. Только кажется, что абстракция — нечто сложное, философское. С технической же точки зрения это лишь возможность объединять образы в категории, получая, например, представление не только в двери конкретной, но и на базе данного опыта об абстрактной — любой — двери. Великий мудрец таким образом в капле воды может увидеть океаны, собака же — не может. Но дверь комнаты с дверью шкафа не спутает даже в помещении незнакомом.
То есть, мышление и даже мышление абстрактное, — а способность, например, к счёту — определению количества однородных объектов, — отмечена у всех млекопитающих и птиц, у которых проверялась, — само по себе не признак разума… Нет, конечно, разум можно определить и так, но — не нужно. «Не признак», ибо под разумом мы традиционно подразумеваем нечто иное.
Что? Ну… наличие разума подразумевает некую «разумную деятельность». Именно её следы, например, в прошлом искали астрономы на поверхности Марса. И ныне её там ищут энтузиасты, рассматривающие снимки сделанные марсоходами. В общем же случае под «разумной деятельностью» подразумевается изменение видом окружающей среды. Как это делает человек, но не делают, — как правило, — другие животные, хотя… Исключения в виде бобров признаются. То есть, признак воздействия на окружающую среду необходим, но не достаточен.
...Ибо понимается поверхностно. Умея считать и в разной степени говорить, животные, однако, не рассказывают сказок. И не рисуют, например. Как минимум, нет никаких оснований подозревать у них наличие фольклора и общих — за пределами чувственного опыта — представлений о мире. Способность же к изменению окружающей среды, — если она не заложена, как у бобров, в строго определённой форме инстинктивно, — предполагает именно наличие общих представлений об изменяемом объекте. Улучшенный мир нужно, прежде всего, вообразить, хотя как-то понимая закономерные связи между аспектами мира наблюдаемого.
Собственно, целостные представления о мире, — как о системе, в которой лежащих не поверхности эмпирических закономерностей обязательно присутствуют скрытые, но общие, — и есть разум, как мы, может не понимая этого, его понимаем.
Проще говоря, обезьяна может нажимать нужную кнопку, — может даже стучать на клавиатуре осмысленные фразы, — но не может задаться вопросом, почему нажатие клавиши имеет именно такой эффект. Человек же, — средний, — хотя и не знает ответа, — чудеса там творятся, в системном блоке, — вопрос такой, именно, не задать не может. Ибо разумен. Если нажатие имеет некий эффект, — это не просто так. Действие и результат связаны некой причинно-следственной цепью.
Понимая же факт наличия такой связи, данный механизм можно постичь и поставить себе на службу, вызывая в окружающем мире желаемые изменения. Животные могут весьма хитроумно использовать обнаруженные особенности окружающей среды — в том числе и особенности в форме кнопок. Разумное существо понимает, что наблюдаемые условия можно изменить, выявляя и устраняя причины неудобств…
Если же ещё проще, то мышление (осознанная деятельность) начинается с вопроса «как» (достичь цели), разум же — с вопроса «почему» (такие-то действия ведут к такому результату). И это вскрывает любопытный аспект проблемы. Человек, в том числе и конкретно «человек разумный», в данном определении обладал разумом не всегда. Получив современное физическое строение, включая и строение мозга, ещё 200-220 тысяч лет назад, никаких признаков разумности человек современного вида не проявлял до 45-60 тысяч лет назад. Лишь к этому периоду — у неандертальцев революция происходит раньше — относятся появление большого разнообразия орудий, зачатков наскального искусства и намёков на возникновение верований. Каковое предполагает, что между причиной и следствием возникает связующее звено — дух.
В связи с потрясениями мирового порядка и платформы каналу требуется поддержка: ЮMany 4100 1168 3178 5907
...Любопытно же в данном контексте, что если мышление — биологическое явление, — то разум — культурное. Возникающее (при наличии уже очень мощного по меркам животного мира интеллекта, причём, нацеленного на управление поведением) на определённой стадии развития коммуникации и накопления общественного опыта. Именно анализ этого опыта, — заведомо более обширного, нежели может накопить одна особь, — приводит к выводу о существовании причинно-следственных связей. Затем этот вывод — в уже готовом виде, наряду с прочей полезной информацией, — передаётся в процессе воспитания.