Скажу честно, я все время переживаю, стоило ли ворошить прошлое? Да еще и не мое собственное...
Но, с другой стороны, я ведь имею право знать правду. Думаю, что кроме меня эта правда нужна еще двум людям: бывшей жене и дочке моего деда, с которыми он не виделся много лет.
Когда-то давным-давно я с детской непосредственностью задала бабушке Лизе вопрос:
– Бабуль, а почему у меня есть баба Надя и дед Толя, а ты только одна?
– Это не обсуждается, Верочка, – отрезала бабушка. Мне был непонятен ее ответ, но раз бабушка сказала – надо слушаться.
Мне было лет двенадцать, когда случайно в руки попался старый семейный альбом. Я обратила внимание, что несколько фотографий вырваны из него, что называется, «с мясом».
– Мам, а кто здесь был?
– Верунь, не хочу врать, но и рассказывать нет желания, – ответила мама. И до поры до времени я прекратила расспросы.
Но недавно я наткнулась на чердаке на несколько старых фоток. На них бабушка еще совсем молодая, а рядом девчушка лет семи – моя мама. И красивый мужчина в железнодорожной форме. Лица у всех такие счастливые – чудо! Присмотрелась. В глаза сразу бросилось, что мы с незнакомцем удивительно похожи: тот же разлет бровей, чуть курносый нос и ямочки на щеках.
– Мама, кто это? – настойчиво потребовала я ответа.
– Ну, ты теперь взрослая... Сама уж замуж собралась... – с явной неохотой начала мама.
– Не увиливай, мам! Кто это?
– Мой отец, твой дед.
– И где он сейчас? Умер?
– Не знаю. Вот уже тридцать лет не имею о нем никаких известий, – мама почему-то погрустнела.
– Так! Рассказывай мне всё!
– Ладно. Только попрошу об одном: не выпытывай подробности у бабушки!
Они разошлись, когда мне было десять лет. Помню страшный скандал, разразившийся дома. Бабушкины слезы... А потом отец ушел. Правда, он еще несколько раз появлялся, но мама его даже на порог не пустила. Я плакала, потому что раньше отец был веселым, добрым, все шутил и смеялся, а тогда... Какой-то поникший, грустный и виноватый стал. Всё просил маму о чем-то, мне непонятном...
А позже мы переехали к родителям твоей бабушки, почти за тысячу километров от родного города. И больше я папу никогда не видела...
Дома у нас запрещалось вспоминать о нем. Даже не знаю, жив ли...
В тот момент, услышав мамин рассказ, я твердо решила, что должна выяснить всё о дедушкиной судьбе. И мало того, если он жив, найти его и пригласить на свою свадьбу. Сказала об этом маме.
– Ой, Верочка, если бабушка узнает, она точно скандал нам устроит!
– Ну и пусть! Подскажи лучше, где мне его искать?
– Мы жили в деревне недалеко от Вязьмы. Папа работал там на железнодорожной станции помощником машиниста пассажирского поезда. Там же, в Вязьме, у твоего дедушки и появилась другая женщина. Знаю все это лишь из обрывков разговоров, долетавших до меня. Даже помню, как ее звали – Антонина Зайцева. Мама выкрикивала это имя во время того скандала. Кажется, эта Антонина тоже работала на железнодорожной станции комендантом в бригадном домике.
– Что это за домик такой?
– Ну, вроде служебной гостиницы. На той же станции жила сестра отца Галя. Галина Петровна Кадкина. Адрес я уже не помню, но это недалеко от вокзала.
- Доченька, стоит ли тебе туда ехать и искать?
– Да, мама, стоит. Я твердо решила.
А дальше все происходило так. Приехав на место, я первым делом отыскала дедушкину сестру.
Небольшой домик на окраине. Дверь мне открыла пожилая и очень приветливая женщина. Она долго смотрела на меня, потом тихо спросила:
– Ты... дочка Люды?
– Откуда вы знаете?
– Просто ты похожа на моего брата, а глаза и губы Людины. Сколько лет прошло...
– Мой дед жив? – спросила я в лоб.
– Да. Заходи, думаю, ты хочешь многое узнать. За чаем баба Галя мне поведала:
– Дедушка твой... ох и непростой человек. На Лизе, бабке твоей, женился по большой любви. И всё было хорошо. Но на станции, в бригадном домике, окрутила его Тонька. Говорили, то ли подлила ему чего, то ли подсыпала. Ну и метался Витька между ней и семьей несколько лет. Приходил ко мне, жаловался: «Прямо не знаю, что делать, Галя! И домой тянет к жене и дочке, и у Тони будто медом намазано...»
Злые языки донесли всё Лизе. А та гордая была. Сложила Витины вещи и выгнала его вон. И приходил, и просился, и простить умолял – не пустила. И во время развода от алиментов отказалась.
А потом забрала дочку и уехала в неизвестном направлении. С Тонькой-разлучницей дед твой лишь год всего-то и прожил. Не было там счастья, да и деток тоже. Всё тосковал по Лизе и дочке.
– Тогда почему же он не искал их?
– Смешная ты... Как найти на территории СССР Елизавету Кадкину? Да таких тысячи!
– Не Кадкина... Петрова... Не знаю, как ей это удалось, но бабушка перевела свой паспорт и мамино свидетельство на свою девичью фамилию.
– Ну вот видишь. Погоревал Витька, да и снова женился.
Но третья жена его не смогла с ним жить. Говорила мне: «Ну сколько можно слушать, что у Лизки и пироги пышнее, и щи наваристее?» Родился у них мальчик, Петром назвали. Но через три года Витя с Тамарой разошлись. С тех пор твой дед так бобылем и живет. Много лет...
Выслушав эту историю, я поехала к дедушке. С одной стороны – комок стоял в горле, с другой – кипела от возмущения, что он так некрасиво поступил с моей бабушкой. Я не верила тогда в привороты, думала, дед просто оправдать себя пытался.
Дверь открыл статный мужчина лет семидесяти. «Господи, как же мы похожи! – пронеслось в голове. – Сказать ему, кто я?»
Но не успела и рта раскрыть – дед сам меня узнал. А уж наплакались оба... слов нет! Поразило то, что в квартире деда повсюду стояли фотографии: вот моя бабушка, совсем молодая, а вот – маленькая мама в детской коляске. А вот они все вместе...
И опять я окунулась в прошлое семьи... И слова деда:
– Не знаю, что со мной тогда приключилось.... Чувствовал, что без Лизы не могу, но и к Тоне тянуло страшно. Точно околдовала меня, ничего не мог поделать... Верочка, а я ведь до сих пор Лизу люблю. Эх, дурак, наломал дров... Вот и маюсь теперь. Пытался их искать, да разве ж отыщешь...
...Вчера дедушка приехал в наш город, а сегодня мы ждем его в гости. Знаю, что уже куплен букет цветов для бабушки. Вероятно, и какие-то особые слова заготовлены в оправдание.
А она? Хоть и ворчала, узнав о моей поездке, но нынче выглядит так, словно лет десять сбросила. Заметно, что волнуется...
Я же как будто посмотрела старый фильм, но не о чужих людях, а о жизни моих родных. Многое узнала, многое поняла.
Бывает, человек обидит самого близкого, но при этом всю жизнь любит того, кого обидел. И приходит время, когда его прощают...
