Понадобилось перевезти морозильник в город Н., сыну. Действительно, к чему покупать новый? Их у меня, разнокалиберных, два урчат, один пустует. Его и отправлю.
Жаль, в багажник легковушки не помещается. Ну да проблема-то! Сразу нырк в бесплатные объявления. Вон сколько предложений от перевозчиков, конкуренция жёсткая. И сама подала заявочку: дескать, кто едет в город Н., прихватите попутный груз. Заплачу, сколько скажете.
Сразу признаюсь: звонков не было. Ни одного. Ну, раз гора не идёт к Магомету… Села обзванивать перевозчиков. При слове «морозильник» – на том конце провода скисали и отказывали сразу. Но вот забрезжил одинокий голос: слабый, неуверенный отклик на моё отчаянное «ау».
– Ну, еду в Н., – неприветливо буркнул собеседник. – Ну, есть место. Тяжёлая морозилка-то?
– Вовсе нет, – я залебезила, забила хвостом: – У вас есть грузчики? В объявлении написано: «Грузчики имеются»…
– Мало что в объявлении. Ищите, кто будет затаскивать. И здесь ищите, и в Н. чтоб вытащили. И чтобы не пришлось ждать – некогда мне. Оставлю у подъезда – пускай валяется.
– Ладно, что-нибудь придумаю, – торопливо соглашаюсь я. – Когда вы будете в Н., хотя бы примерно? Чтобы грузчики вас уже ждали?
– А кто его знает, когда, – глубокомысленно задумывается он. – Как получится. (Ещё раз оговорюсь, что во время диалога я юлю, всё время угодливо напоминаю, что оплачу по прейскуранту и даже выше. Как холоп перед барином. Он общается через губу, как положено барину).
– Размеры какие у морозильника? – сурово спохватывается он. – Какие?! Не поместится по высоте.
Из объявления и приложенного фото я знаю габариты его «газели». Туда поместятся полтора моих морозильника, поставленных друг на друга. О чём и напоминаю. Больше ему крыть нечем, и он тяжко замолкает. И в конце неохотно выдыхает: «Нет».
– Почему?!!
– А ни почему! – вдруг, с необъяснимой злобой: – Свяжись с вами, с бабами – потом не разгребёшь, – и с облегчением бросает трубку.
Морозильник для сына в городе Н. купили новый.
***
При покупке морозильника в магазине меня поздравили и вручили купон: на мой счёт зачислено 1500 бонусных рублей. Здорово! Вообще-то мне ничего не надо, но на халяву… Побродили по громадному залу, выбрали антипригарную сковороду.
– Извините, но, по условиям, вы должны взять на сумму (щёлк-щёлк по клавишам), превышающую...
Ещё прогулялись. Рядом с нами сомнамбулически бродили такие же счастливчики с сонно-потерянными лицами, собратья по удаче. Мы присмотрели сковородочку для блинов.
– Всё равно не хватает!
– Да мы эти шестьдесят рублей вам так доплатим, – великодушничает муж.
– Не положено!
Бродили-бродили, решили приобрести бамбуковую подушку.
– Поздравляю вас с удачной покупкой! – милая девушка на кассе сияет, простодушно радуется за нас: – Через три дня на ваш счёт поступит 500 золотых рублей!
Здорово! Вот тогда и купим подушку для пары, а то одна ни то, ни сё. Через три дня приезжаем. Оказывается, нужен чек на покупку морозильника (в тайной надежде, что мы его потеряли, выбросили и пр). «Но ведь у вас в компьютере занесены все данные…» – «Не положено!»
Напрасно надеялись продавцы, и мы не первый год замужем. Привозим чек, в целости и сохранности. Разочарованно повертев, его возвращают. Сказка про белого бычка продолжается. Девушка на кассе лучезарно улыбается:
– Акция действует, только если вы купите товар на сумму, в полтора раза превышающую…
– Да пошла она к чёрту, подушка! – взрывается муж.
Тем не менее – не пропадать же 500 золотым рублям – мы покупаем подушку. И, чтобы уложиться в нужную сумму, ещё чугунную гусятницу. Доплатив 300 рэ.
Итого: мы ушли, нагружённые совершенно не нужными нам двумя кукморскими сковородами, гусятницей и бамбуковыми подушками, 70х70. Не считая 300 с лишним рублей, потраченного времени и бензина на дорогу туда-сюда.
– Цыганам у них поучиться, как вытягивать деньги из кошелька, – ворчит муж.
Через три дня в мобильнике выскочило сообщение: «Уважаемая Надежда, рады сообщить, что на ваш счёт поступили 500 серебряных рублей!». Садистки ухмыльнувшись, муж звонко щёлкнул, удаляя СМС-ку: так давят вошьна гребёнке.
Но до сих пор магазин меня не забывает. Трогательно поздравляет со всеми праздниками и бомбардирует ликующими, заполошными, отчаянными вскриками, впрочем, не без ноток заговорщической интимности: «Рады сообщить вам, Надежда…» «Ждём вас, Надежда!» «Надежда, поздравляем, только для вас…»
***
Читаешь дореволюционную рекламу – там фамилия работала на детей, внуков и Ко. Фамилия была гарантией надёжности, совестливости. Брали сайки от Филиппова, грибы от Головкова, мармелад от Абрикосова. Пуховые платки у Пелагеи Черневой, валенки у Вавилова, швейные машинки – у Зингера, конечно. Г-н Сухановъ предлагал велосипеды, Сергей Ильичъ Васильевъ – очки, пенсне и лорнеты. Кто затевал строительство – приглашали к себе «Михалёв», «Ткачёв», «фон Рибен»…
А мы затеяли поставить пластиковые окна. Нынче реклама стыдливая, безымянная, безликая, скучная, сиротская. Никто не спешит «светиться», присваивая фирме свою фамилию. Порасспросила знакомых. Одна заказывала в одной фирме с безликим названием «Уют в доме». Другая – в другой, что-то вроде «Окна в доме».Пожимают плечами: «Как повезёт. Раз на раз не приходится…»
Утром приехали четыре щуплых паренька. Пока выгружались, через слово – ор и мат. Я предупредила: «Ещё услышу – вытурю вместе с окнами».
Окон много. Работают, матерятся шёпотом. Двенадцать, час, два часа дня… Выхожу к ним: «Ребята, когда у вас обед?» – «Да мы без обеда, ничего».
Лично я не могу обходиться без еды больше четырёх часов. Даже не занимаясь физическим трудом. У меня начинают от голода подрагивать руки, не соображает голова, и я становлюсь ужасно психованной. (Для любопытных: сахар и йод в норме, паразитов нет).
А тут молодые растущие мужские организмы. Мне становится их очень жаль. Дешёвый, тяжёлый и грязный труд на холоде и сквозняке. В то же время ювелирный: нельзя ошибиться на миллиметр. И это, когда их обезьяноподобные сверстники-тунеядцы ловят кайф и давят пешеходов на мазерати и лексусах. Напрасно я не разрешила им материться.
Но они там, слышно, вполголоса яростно переругиваются, огрызаются. Что-то у них там не ладится. Растёт градус напряжённости. Ещё бы: не обедали…
Звоню знакомой: «У тебя они тоже не обедали?» – «Да, я их пожалела: сварила быстренько суп с тушёнкой».
Мне на кухню, чтобы сварить суп, не пройти – они как раз там задрали оконные косяки, пыль столбом.
Я быстрой ногой – в «Горячий хлеб» на углу. Две буханки чёрного и белого, батон полукопчёной, две пачки сливочного масла. Вскипятила чайник, бухнула всё на подстеленную газетку на столе, включая банку растворимого кофе и сахарницу. «Ешьте, ребята!»
Через пять минут стол был чист, даже крошки подобраны.
Вечером, серые от усталости, пыли и голода (моя перекуска не в счёт), они вытаскивали мешки с мусором. Я набрала фирму, директору:
– Вы знаете, как в старину нанимали работников? Давали им есть. Кто больше и быстрее съест – того брали: значит, и работать будет много и сноровисто.
– Это вы к чему? – насторожился директор.
– К тому, что какие они у вас работники – голодные? Сделают тяп-ляп на пустой желудок. В мыслях не работа, а, извините, пожрать. Вы хоть интересуйтесь, обедают они или нет.
На том конце провода прифигели.
– Я не понял, детский сад какой-то… Обеды. Вас не устраивает качество выполнения? Пишите претензию.
Я положила трубку. Мы говорили на разных языках. Такой владелец никогда не даст фирме свою фамилию. Не возьмёт ответственность.
Последние сто лет выхолостили, обезличили труд. Вместо «лучшия в мире галош от Мюнделя (безусловное ручательство за высшую прочность)» – открыли ни о чём не говорящие «Резинотрест» и «Скороход». Вместо «свежия и отборныя» овсяной крупы из конторы Кирьпикова и чаёв со складов Спорова – был«Моссельпром»…
А пластиковые окна у нас очень скоро горько «заплакали». Гарантийный мастер тут же нашёл огрехи в монтаже. Эх, надо было кормить пацанов не сухомяткой, а варить полноценный суп.
***
Моя уехавшая за границу подруга тоскует по русской бурной, грозной и грязной, безалаберной и безбашенной весне. Там, говорит, и весна какая-то ненастоящая, скороспелка. Ляжешь вечером: зима, снег. Откроешь глаза утром: травка, лето. И всюду квадратиками: газон-асфальт, асфальт-газон. В глазах рябит. Всё ухоженное, чистенькое, игрушечное. Аж тошно.
– Ну да, – подхватила я. – Где милые нашему взору покосившиеся заборы, бурьяны, заплатки?.. А ещё у нас, забыла, весной ступить некуда? – напомнила я. – Чего только не вытаивает: окурки, бутылки, пластик, презервативы, какашки…
– О да! – мечтательно, счастливо подхватила она, – бумажки, какашки… И дворник тётя Валя бельевыми щипцами выковыривает мусор… Если б ты знала, как мне этого не хватает.
– Ты издеваешься?! – усомнилась я. –А миргородская лужа возле твоего дома, забыла? Ливневка вечно замусорена, забита – коммунальщики не чистят?Целый океан плещется, пройти невозможно. Помнишь, ты с ЖЭКом за ту лужу воевала?
– Ага! – восторженно, влюблённо подхватывает она. – А утром та лужа промерзала до дна… Идёшь – ледок под каблучками на весь двор звонко, стеклянно: хрусть-хрусть. И эхо от шагов отдаётся в сонных многоэтажках. А невидимая синичка: «Пинь-пинь!»
Голос дрожит, в трубке всхлипы и сморкание. Телефон отключается. Ну, хоть кто-то ностальгирует по нашему ЖКХ!
