Когда моя мать доживала свой последний год, прикованная к постели, мы существенно сблизились. Чтобы такое общение между нами происходило раньше, я представить не могла. Многое обсудили, поделились разными эмоциями и воспоминаниями. Болезнь с инвалидностью – вот то, что нас сблизило.
Я жаловалась ей, упрекала временами – мол, помнишь, как ты меня шлепала? Или ругала, наказывала за тройки? И ради чего это было нужно? Все-таки была она со мной в школьные годы грубовата. И мы никогда не были близки.
По маминым глазам я видела: ей неприятно и больно об этом думать. Теперь она понимает, как была неправа, но в моменте, в гневе и раздражении, часто не осознаешь – как это на ребенке отражается. Не хотелось ее эмоционально задевать, в ее-то состоянии. Но такие у нас были разговоры… И я не могла удержаться.
Самое главное, что она всегда в приоритете держала моего братца. А тот, напившись маминой крови, свалил в Москву – тусоваться и жить «красивой» жизнью. Наши проблемы его не волновали. И вот выяснилось, что во время тяжкой болезни за матерью и ухаживать некому. Кроме меня – нелюбимой дочки, которой доставались только критика и тумаки от вечно недовольной матери.
- Разве я виновата, что вы снова с отцом сошлись? – говорила я неоднократно. – Зачем после развода опять жениться? Боялась, что люди скажут?
- Ну да… - растерянно говорила мать. – Родичи давили: мол, дочка без отца, это тяжело, да и что ты скажешь ей, когда вырастет. Где папа? Развод – травма для ребенка. И он приходил постоянно, обещал золотые горы. Просил прощения. Вот и сошлись снова.
- Ага, а что ты теперь скажешь ребенку, спустя годы. – Сложно было удержаться от сарказма. – Вот тебя и загнали в гроб, довел он тебя до таких болячек и бросил. Про Антона молчу – свинья неблагодарная! Хоть бы позвонил…
- Ну что ты, не стоит, не надо… - мать вздохнула. – Может, Антон там занят очень, ему не до нас.
Тут я чуть не взорвалась – это повторялось не однажды. Своего любимого сыночка мама выгораживала всегда, даже если бы он ее заживо сжег – придумала бы оправдания. Зато мне всегда вся критика доставалась по полной.
- А могла бы ты выйти за кого-то другого? Или не было вариантов? Ну, чтобы был отчим? Тогда, глядишь, все бы пошло иначе. И я бы вышла другим человеком, и Антон, если бы он появился, то тоже был бы другим…
Мать немного помолчала. Потом рассказала, что был у нее один поклонник в студенчестве, Вася.
- Такой Вася был хороший, простой, но как валенок. Работал шофером, звал замуж. Но куда мне такой парень из деревни. Я же хотела большего, вот и вышла замуж за инженера. А Вася на меня очень обиделся. Он сказал, мне передали, что с нашей родней знаться не хочет. Уехал на Север на заработки.
- Ну, это понятно, мам. Без особого интереса и любви за Васю так замуж просто выходить и не стоило. Но вот интересно, как бы линия жизни сложилась. Если бы он был моим отцом. Если бы тебе не пришлось нервы трепать с этим замужеством. Если бы не довел тебя наш папаша до обострений. И не пришлось бы тебе страдать много лет…
Мама помолчала, заметно погрустнела. Потом сказала, что поспит немного – видимо, разговор утомил. У нее вообще сил было мало последние дни.
Через пару месяцев ее не стало. Мой брат даже на похороны не явился, только сообщение написал. Отец очень хороший памятник заказал, все его хвалили – мол, какой супруг заботливый, все в лучшем виде сделал. Но я не комментировала это. Памятник был хороший, посмертно. А при жизни он мою мать в гроб и загнал…
