Свою любовь к другим израильтяне должны были проявлять, соблюдая Божье повеление сохранять свою самобытность. «Святость» требовала, чтобы они были отделенным народом. Их отличность от других давала им возможность благословлять других (см. Быт. 12:2), быть светом для народов (см. Ис. 42:6; 49:6).
Разумеется, поклонение Господу и отказ причинять другим зло должны были отличать израильтян от других народов вокруг них. Кроме того, в Лев. 19 есть несколько странных требований: о смешении разнородных вещей, об употреблении в пищу крови, об особом выстригании волос и бороды и о наколках у мужчин, а также о сборе урожая в земле обетованной. Хотя эти законы, видимо, служили другим целям, их также можно рассматривать как способ отличать израильтянина от неизраильтянина.
Во-первых, израильтянам не позволялось смешивать разнородные вещи (Лев. 19:19). Возможно, так Бог иллюстрировал, что для израильтян важно не соединяться, не смешиваться с другими народами, с которыми они будут вступать в контакт.
Во-вторых, израильтяне отличались от других наличием инструкций относительно сбора плодов с деревьев, которые они посадят, когда войдут в Ханаан (19:23-25). Первые три года их плодоношения люди не должны были собирать плоды. В четвертый год нужно было все плоды отдать Господу. А в пятый и в последующие годы они уже могли есть их сами. Этот закон демонстрировал хорошую сельскохозяйственную практику. Он также отличал Израиль от соседних народов, потому что те не посвящали свой урожай четвертого года Богу, как это делали израильтяне. Эти законы демонстрировали важность Господа в израильском обществе.
В-третьих, в Лев. 19, как и в других местах, израильтянам запрещалось «есть с кровью» (19:26). Исполнение этой директивы могло содействовать здоровью Израиля или, поскольку она, видимо, была связана с «ворожбой» и «гаданием», то употребление крови могло иметь религиозный смысл. Возможно, хананеи пили кровь животных, которых приносили в жертву своим богам. Однако этот закон — наряду с другими ограничениями относительно пищи в законе Моисея — вносил свой вклад в становление Израиля народом, отличавшимся от всех других народов. Всю свою историю израильтяне отличались от других (и считались странными) из-за пищевых законов, которые они соблюдали, — потому что, например, не ели кровь.
В-четвертых, Божьему народу запрещалось вырезать или иначе наносить на свои тела какие-либо знаки (Лев. 19:27, 28). Это, видимо, было связано с религиозными обрядами идолопоклонников. (Текст говорит о нарезах «ради умершего»). Требование относительно бороды и волос тоже может быть связано с каким-то языческим ритуалом.
Если израильтяне будут исполнять эти «уставы» и «законы», которые дал им Бог (19:37), то станут самобытным народом, отличным от всех других, святым народом. Как это отличие поможет им исполнить свою обязанность любить других, даже не членов своей общины?
Этот вопрос особенно актуален сегодня. Христиане, как и древние израильтяне, должны отличаться от других, не смешиваться с ними. Некоторые в церкви, кажется, думают так: чтобы завоевать других для Господа, мы должны больше походить на них, участвуя с ними в мирских делах. Только так, говорят они, мы сможем заинтересовать внешних и привлечь их к церковным мероприятиям и богослужениям вместе с нами. Но в таком подходе есть одна проблема: чтобы оказывать на людей хорошее влияние, мы сами должны быть хорошими. Нельзя участвовать в их греховных делах. Мы должны быть солью и светом (Мф. 5:13-16); соль и свет отличаются от того, на что они воздействуют.
По правде говоря, мы демонстрируем большую любовь к другим, когда сохраняем свое отличие (чтобы влиять на их изменение к лучшему), чем когда опускаемся до их уровня (участвуя в их нечестивых делах). Поэтому сегодняшние христиане, как и древний Израиль, должны быть самобытными, отличаться от остальных. Чем? Не тем, что они едят или во что одеваются. Мы должны отличаться от мира тем, что не сообразуемся с миром (Рим. 12:1, 2). Мы должны «хранить себя неоскверненными от мира» (Иак. 1:27) и не любить греховные дела мира (1 Ин. 2:15, 16). Наше отличие должно ясно проявляться в нашей вере, нашей духовности и нашей чистоте. Если мы любим других, то сохраним эту самобытность и будем хорошим примером того, как любящий и слушающий Бога может иметь жизнь с избытком (см. Ин. 10:10).
