Связь с сестрой была потеряна. Наташа не отвечала на звонки, а сообщения Оксаны оставляла непрочитанными. В день выписки Оксана вновь попыталась до нее достучаться, прослушала серию длинных гудков и печально заметила:
- Кажется, у меня больше нет сестры.
Вадим методично перекидывал вещи из тумбочки в сумку. Услышав слова Оксаны, он ненадолго приостановился. Ласково потрепал ее по макушке и подмигнул:
🔄Начало истории
- Я теперь для тебя и папа, и мама, и сестра, - он склонился к тумбочке и добавил беспечным тоном, - и будущий муж.
- Ты еще с нынешней женой не разобрался. Вот когда разведешься, тогда и поговорим, - громко усмехнулась Оксана, пользуясь тем, что они остались в палате вдвоем.
- Так я… уже.
- Что, уже?
- Заявление подал. Утром, - Вадим разогнулся, тщательно осмотрел поверхность тумбочки, затем перекинул взгляд на удивленное лицо Оксаны и скомандовал, - Ну? По коням!
- Вадим! – в ее голосе промелькнули металлические нотки, - я же просила тебя подождать!
- Чего ждать, Ксюш? Когда ты выйдешь из больницы? Ну, так давай, вставай уже, идем. Я и так еле дотерпел до этого дня.
Оксана позволила Вадиму за руку поднять ее с койки, и покорно вышла вместе с ним в коридор. Они попрощались с врачом и медперсоналом отделения, попали под дождь, пока бежали до парковки. И уже в машине обеспокоенная его заявлением Оксана уточнила:
- Арина знает, что ты подал на развод?
- Нет, - мрачно отозвался Вадим, пряча от нее свой взгляд. Он что-то скрывал, и это было так очевидно. Оксана выждала некоторое время, рассматривая его жесткий профиль, и все же спросила:
- Что-то случилось?
- Нормально, - буркнул Власов, по-хозяйски кладя свою горячую ладонь на ее колено. Сжал немного, намекая на то, что он мужчина, и все проблемы уладит сам, и уверенно добавил, - не волнуйся. Тебе нельзя.
- Легко сказать, не волнуйся. У тебя сейчас пар из ушей пойдет от злости. Может, все-таки расскажешь? Или мне начать тебя пытать?!
Вадим расхохотался во все горло и сам предложил варианты пыток, от чего Оксана покраснела до кончиков ушей, моментально забыв про допрос.
Они переступили порог квартиры. Оксана издала громкий возглас, очутившись в родных стенах. Прошлась по всем комнатам по кругу и вновь оказалась в прихожей. Вадим не разувался. Он бросил сумку у порога, заключил ее в объятия и предупредил:
- Я скоро вернусь. Не один. Впустишь нас?
- Впущу, - Оксана улыбнулась, прекрасно понимая, о ком идет речь. Она сама успела соскучиться по мальчугану, и ей безумно хотелось его обнять. Беспокойство вызывал лишь один вопрос, - а как же Арина? Она не отпустит тебя так просто. И не позволит забрать сына.
- Это мы еще посмотрим, - Вадим отстранился, намереваясь уйти, и угрюмо сдвинул на переносице брови, - мне плевать, пусть делает, что хочет. Хоть вены режет, хоть рыбкой из окна ныряет…. Мне уже все равно.
- Подожди! – Оксана резко ухватила его за руку и дернула на себя, заставляя остановиться, - о чем ты говоришь? Какие вены? Она тебе угрожает? Шантажирует?
- Ну… да… - нехотя сознался Вадим в привычной для него наплевательской манере, несмотря на то, что случайно сболтнул лишнее, - это все полная чушь. Если человек хочет свести счеты с жизнью, он об этом предупреждать не станет. И уж тем более твердить по кругу все восемь лет.
- Подожди! – Оксана снова дернула Вадима на себя, когда он попытался сбежать от этого разговора, - кто же тогда наносит ей побои? Я видела их своими глазами. Все тело было усыпано синяками и под глазом…
- Говорю же, Ксюш, мне плевать! Это был не я. И точка. У нее похоже окончательно кукушка съехала. Видимо таблетки уже не помогают.
- Какие таблетки? – по спине Оксаны пробежал холодок. Она крепко сжала запястье Вадима, требуя от него четкого ответа. Свободной рукой он взъерошил на голове короткий ежик и вынуждено проговорил:
- Помнишь, я рассказывал тебе о послеродовой депрессии? С тех пор она глотает какие-то колеса. Антидепрессанты. Первое время помогало, а сейчас похоже организм привык.
- Поверить не могу! – процедила Оксана, глядя на него с возмущением и тревогой, - ты доверяешь ребенка сумасшедшей матери, которая угрожает тебе само.убий.ств.ом, которая настраивает против тебя сына и врет, что ты ее бьешь?
- Ну… - Вадим так растерялся, что даже охрип. Взгляд стал виноватым, смятенным. Тело напряглось, как струна. Он потоптался на месте и тихо ответил, - да…. Получается так. Но у меня не было другого выхода. Теща умерла. Я работал неделями, как проклятый, а моя мать… сидеть с Платоном отказалась.
Оксана вновь окатила его неистовым взглядом, одернула свою руку и кивнула на выход:
- Быстрее, Вадим! Поторопись! Забери у нее Платона, иначе мне станет плохо. Я не успокоюсь, пока он не окажется в безопасности.
- Именно поэтому я и молчал. Тебе нельзя нервничать. Выдохни, думай о хорошем, - Вадим поцеловал ее напряженные губы и растянул вялую улыбку, - приляг, отдохни, а потом мы все вместе приготовим праздничный ужин.
Оксана проводила бывшего мужа все тем же грозным взглядом, испытывая огромное желание поколотить его крепкую тушу. Она бесцельно прошлась по квартире. Толкнула дверь в спальню, в которой когда-то жил их сын, и замерла на пороге, изучая привычную обстановку.
Все осталось по-прежнему. Все та же мебель и тот же яркий мальчишеский ковер на полу. Все то же покрывало на кровати, только шкаф абсолютно пустой. Проплакав над одеждой сына два года, Оксана поддалась на уговоры Наташи, собрала все в мешки и отдала ей, не оставив себе ни одной вещи.
Осмотрев пустые полки, она почувствовала, как больно кольнуло в области сердца. Но в следующую минуту по телу растеклось невероятное тепло. Совсем скоро этот опустевший некогда шкаф наполнится новыми вещами. Сын Вадима появится в этой квартире, и она озарится его детским, беззаботным, заразительным смехом.
Вадим не звонил. С момента его ухода прошло больше двух часов. Оксана сидела, склонившись над кружкой с остывающим чаем, и сверлила взглядом телефон. Несколько раз брала его в руки и возвращала на место, подозревая, что ее звонок может прозвучать не вовремя и повлечет за собой неприятности. Но спустя еще один час она не сдержалась, и смело набрала номер бывшего мужа.
«Абонент не отвечает или временно недоступен…» - прозвучал женский голос в трубке. Он предложил позвонить позже, но встревоженная Оксана не хотела больше ждать ни минуты.
Она звонила не прекращая до тех пор, пока не получила входящий с незнакомого номера. Тут же ответила и услышала на другом конце провода бормотание Вадима:
- Ксюш, ты не волнуйся, я тут… в полиции застрял. Возможно, надолго. Возможно, даже на пятнадцать суток…
- В полиции? – Оксана вскочила со стула, как ошпаренная.
- Да. Черт знает, откуда у этой… гадины… ссадины на лице. Я ее, честно, Ксюш, пальцем не трогал. Пока вещи Платона собирал, она полицию вызвала, справки какие-то им показала. Еще и соседи подтвердили, что из нашей квартиры все время крики доносятся. И угрозы. Не удивительно. Она же чуть что орет, как резанная. Видимо не зря. Готовилась…
- Вадим, расскажи полицейским все, как есть, - взмолилась Оксана, растирая по щекам слезы, - а я позвоню знакомому юристу. Константину….
- О, Константин! – воскликнул Вадим с иронией в голосе, - припоминаю такого! Ты меня, Ксюш, со всеми поклонниками решила перезнакомить? Сколько их там еще у тебя?
- Власов! Хватит шутить! Или я не стану тебе помогать. Будешь сидеть в обезьяннике до конца положенного срока.
- Я-то, Ксюш, посижу. Мне не сложно. Ты, главное… хм… главное… - Вадим сбавил громкость до минимума, переходя на полушепот, - Платона забери. Слышишь, Ксюша?
- Как?! – волосы Оксаны встали дыбом, перед глазами замелькали красные пятна, - как это… забрать?
- Завтра утром он пойдет в школу. В восьмую, куда я его записал… - прохрипел он еле слышно в трубку. Неожиданно связь прервалась, а в ухо Оксаны ударили короткие гудки.
