Юрий картинно затянулся.
Тут же закашлялся, бросил сигарету на пол, Юле под ноги:
-Специально такую дрянь купила?!
-Юра! Ты просто раньше не курил… И правильно… Не надо.
- Ты пришла прочитать мне лекцию о здоровом образе жизни? Из-за тебя всё! Из-за тебя я здесь!
-Юра!
- Из-за тебя! Если бы ты продала дом в Белогорье, ничего этого не случилось бы!
-Я говорила тебе… Не получится продать дом. Я с Анжелой по телефону разговаривала…
-Что?.. Твой Петрухин так сильно любит тебя, что вышвырнул из дома! И ребёнка не отдал! А я подобрал тебя! Из-за тебя инвалидом стал!
- Юра!.. Почему… из-за меня…
-Потому! Пошла вон! Все нервы вымотала своим нытьём!
Юля успела подхватить кастрюльку с ещё горячим куриным бульоном…
-Кастрюлю куда попёрла? – взъярился Юрка, хотя секунду назад кастрюлька с бульоном чуть не оказалась на полу… – Мне что: голодать здесь?!
Юля вышла.
Уехать. Сегодня же.
Такое решение Юля принимала не раз.
Бывало, – начинала торопливо собирать вещи.
Юрий, – если присутствовал при этом, – лениво-презрительно интересовался:
- Ты на метро? Или такси вызвать?..
Но Юля быстро остывала и без Юркиной насмешки.
Куда ехать?..
Ещё недавно Юля была уверена, что подружки в Белогорье завидуют ей…
Ну… Всё, что произошло, должно выглядеть вот так: без ума влюблённый в Юлю Петрухину лётчик всё же добился её любви… И приехал за ней из Москвы, – чтоб увезти её с собой… И для влюблённого лётчика нет никаких преград: приехал – и увёз.
Вот такая любовь.
Правда…
Когда в первый раз уезжали с Юрием в Москву, Светка Ивашова и Галка Ланцова, подружки-одноклассницы, переглянулись.
Галка сдержанно полюбопытствовала:
-Что ж… – вот так и уедешь?
Юля пожала плечиками:
- Как – так?
-Муж… Серёга твой, в больнице, – объяснила Светлана.
-Я же не врач… и не медсестра, девочки, – усмехнулась Юля. – А в роли няньки Петрухин вряд ли захочет меня видеть. Я заметила: он и сам стесняется… в общем, передо мной своей беспомощности стесняется. Он же на руках меня носил… а тут…
-А тут ты бросаешь его. – Светка ещё в школе не любила – вокруг да около… Всегда говорила прямо: – Бросаешь, когда ему надо, чтоб ты рядом была.
Юля с трудом скрыла раздражение:
- Просто совпало!.. Я не хочу обманывать Сергея! И… Знаешь, Светка… Вот только не надо мне рассказывать!.. Не надо мне сказки рассказывать – про то… что, если б твой Ромка вот так… перестал ходить… и вообще… если бы с ним такое, – ты бы не ушла от него…Осталась бы нянькой – на всю жизнь.
-Я тебе ничего не собираюсь рассказывать. А от Романа я бы не ушла.
Галка Ланцова тоже не промолчала:
-И я Димку никогда не брошу. Ни за что. Понадобится – и нянькой стану.
Героини нашлись!..
Можно подумать!.. Можно подумать, – няньками стали бы! От любви отказались бы… от счастья. Выбрали бы жизнь с инвалидом.
Ясно же: просто завидуют.
А когда бывали с Юрием в Белогорье, – замечала, что школьные подруги сторонятся её… Так, кивнут при встрече. А то и отвернутся.
Юрка очень изменился…
Казалось, его интересует лишь продажа дома.
В последнее время он даже перестал сочинять небылицы про неожиданные рейсы – просто не приходил домой. Совершенно не скрывал отношений с этими одинаково длинноногими козами – стюардессами. На строгое Юлино замечание ухмыльнулся:
- Ну, да… Я понимаю: ревнуешь. Тогда, может быть, вернёшься к своему инженеру Петрухину?.. Серёга теперь точно не изменит тебе… Даже если захочет. – Пошловато подмигнул: – Ему и ты, Юляша, вряд ли интересна сейчас.
От международных полётов Юрку быстро отстранили – из-за какой-то пьянки в аэропорту Братиславы. Денег стало ощутимо меньше… Только расходы Юркины – часто непонятные… – ничуть не сократились. Юрка отмахивался:
- У меня – не семеро по лавкам!
Юля узнала, что в аэропорт требуется бухгалтер.
Юрий предупредил:
- Даже не думай. Мне только надзирательницы не хватало.
-Юр!.. У нас третий месяц – долг за квартиру. Костик на днях звонил из Владивостока… Напоминал.
Юрка сделал скучное и обиженное лицо:
- До чего ж ты нудная, Юлька. Как только Петрухин терпел тебя!.. Лучше бы на алименты подала! У тебя же дочка! Неоправданная щедрость, Юляша: и дом – с совместно нажитым имуществом! – ты Петрухину оставила… и от алиментов отказываешься. Не жизнь – чистый мёд... причём ложкой,- у твоего горного инженера!
- Юра! Какие алименты! Полина с отцом живёт!
-Мне это, знаешь ли, не интересно…Я лишь о том, что ты дура.
Стюардессы Юрке вдруг надоели… И у него начался роман с Аллочкой Метелиной, женой начальника службы горюче-смазочных материалов.
Юрка терпеть не мог несвежих носовых платков. Брезгливо и молча швырял их Юле в лицо…
Как-то в Юркином кармане – вместе с платком – Юля увидела красивый алый футлярчик.
Сердце забилось… Приоткрыла футлярчик… И – ахнула: серьги. Самые модные, – «тюльпаны».
Ну, конечно!.. Скоро год, как они с Юрием вместе. Значит, вот какой подарок он ей приготовил!
Что ж… Жене лётчика к лицу такие серьги. Их не стыдно будет показать подругам в Белогорье… да и Анжеле! Надо подумать о новом платье – таком, к которому подойдут эти серьги… А к платью – босоножки.
Платье и босоножки Юля не успела выбрать.
Увидела серьги-«тюльпаны» в ушах Аллочки Метелиной.
У Аллочки очень милые ушки… С такими крошечными кругленькими мочками.
«Тюльпаны» на них очень хорошо смотрятся…
На всякий случай Юля заглянула в Юркин карман.
Разумеется, – алого футлярчика там не было.
Откуда ж ему быть, – если его содержимое красиво и нежно колышется на кругленьких Аллочкиных мочках…
Уехать?..
Вернуться в Белогорье?..
Дать подругам повод для злорадства…
Тем более, и Анжела это подтвердила: недавно Юля позвонила сестре, попробовала кое-что рассказать ей, объяснить, – что… больше невозможно. Анжела перебила:
- Даже не вздумай. Навсегда станешь посмешищем – не только в Белогорье.
-А… как у Сергея дела? – Юля отчего-то затаила дыхание.
-Какие дела у инвалида! Пьёт, как ему и положено. Ты что, – соскучилась?
Нет. Не соскучилась. Юля по-прежнему не хотела видеть себя в роли Серёжкиной няни… Муж - в инвалидном кресле... Это же – на всю жизнь!
А вскоре после того, как в Аллочкиных ушках появились новые серьги…
Юрия избили.
Одновременно – из Аллочкиных ушек исчезли дорогие «тюльпаны»…
По самодовольным ухмылкам Метелина, начальника службы горюче-смазочных материалов, было хорошо заметно, что ему известно, кто имеет отношение к Юркиному сотрясению мозга… и перелому ключицы.
Не сам же Вадим Олегович занимается такой ерундой – будучи начальником службы горюче-смазочных материалов!
Есть друзья. И у друзей есть друзья.
Ищите, - кто проучил этого летуна.
Пока Юрка лежал в больнице, Юля вспомнила разговор с Серёжкой… Его медленный и бесстыдный взгляд вспомнила… Сергей тогда усмехнулся:
- Хочешь… убедиться? Пойдём… в спальню. Да не бойся: Данилов твой сюда не зайдёт. Он сроду боялся драться… да и не умел.
Драться Юрка не умел. И боялся.
Когда-то подговорил мальчишек из Васильков - наобещал им исполнить всё, что душа хочет... - чтоб они избили Серёгу Петрухина...
Выходит, не зря говорят, что всё возвращается?...
Теперь Юрку положили в больницу – для прохождения медицинского освидетельствования… Хотя уже было ясно: летать Данилову не разрешат.
Впрочем, и до сотрясения мозга и перелома ключицы пилота Данилова собирались отстранить от полётов – из-за постоянных выпивок…
Из Владивостока снова позвонил Костик… И предупредил Юлю, что на днях в Москву приезжает его сестра с мужем. Поэтому квартиру надо освободить.
В несмелой надежде Юле подумалось: может, и к лучшему… Что уж в этой Москве-то!
А дома – в Васильках, в Белогорье, – Юрий был совсем другим.
Отец у Юрки строгий – выпивать не позволит.
Может, и образуется всё.
Продолжение следует…
Начало Часть 2 Часть 3 Часть 4 Часть 5
Часть 6 Часть 7 Часть 8 Часть 9 Часть 10
Часть 11 Часть 12 Часть 13 Часть 14 Часть 15