В жизни многое может быть не так, как мы хотим. Родной мамы не стало – и ребёнок оказывается в социально-реабилитационном центре. Как там живут дети, на что надеются и что бывает потом – читайте в этой очень личной истории.
У нас была неблагополучная семья. Я жила вместе с мамой и дедушкой в посёлке. Отец жил со своей матерью в деревне, где я проводила всё лето. Дед постоянно пил алкоголь и курил свою трубку. Мама тоже часто выпивала с разными мужчинами и женщинами, я старалась их избегать, потому что некоторые меня пугали только одним своим внешним видом. Именно поэтому большую часть своего детства я проводила у бабушки в деревне.
Я закончила 2 класс, мне исполнилось 9 лет. Отмечали мой день рождения во дворе вместе с соседскими девчонками, мы ели мороженое и весело болтали. Одна девочка подарила мне книгу, чему я была очень рада, ведь читать я люблю. Как сейчас помню, называлась она «Самый лучший конь». Как и в прошлом году, на все каникулы я отправилась к бабуле в деревню, думая, что проведу там всё лето, но я ошибалась. Через пару недель за нами приехали знакомые и повезли в посёлок, всю дорогу все молчали, а бабушка плакала. Как оказалось, случилась беда: моей мамы не стало.
После похорон бабушка забрала меня к себе в деревню. Там меня поддерживали мои друзья. Казалось, что жизнь шла своим чередом, так прошло несколько дней. Но потом приехали две незнакомые женщины. Они побеседовали с бабушкой, она подписала какие-то документы, и мне сказали собрать свои любимые вещи и игрушки. Бабушка очень долго со мной прощалась и рыдала взахлёб. Я не понимала, что происходит. А потом меня посадили в машину, и мы стали уезжать из деревни. Всю дорогу со мной разговаривали и говорили не бояться. Да, я особо и не боялась, мне было интересно, куда же мы едем.
Так я оказалась в социально-реабилитационном центре для несовершеннолетних «Улыбка». Между собой его называли «детский распределитель». Почему его так называли? Всё просто: некоторое время ребёнок находился там, но по истечению определённого времени дети, которых не забирали в семьи, отправлялись в детские дома. Мне выдали новую одежду и обувь, а мою забрали. Отвели в комнату и рассказали про распорядок дня.
Показали, где находится ванная комната. Была ещё общая комната, где играли и занимались, когда задавали домашнее задание, затем отвели в спальню. В ней стояло около 10 кроватей, моя была примерно посередине. Сразу же я познакомилась с другими девчонками. Они все представились и начали спрашивать и смотреть, что у меня есть с собой интересного.
Здесь были девочки разного возраста. Оля – 9 лет, боевая озорница, мы с ней вместе любили лазить по турникам и висели вниз головой. Ксения – 12 лет, её многие уважали и считали подругой. Она была строгой, но справедливой ко всем без исключения. Снежана – ей было 16 лет, с нами ей было неинтересно. Она чаще общалась с мальчишками своего возраста, которые жили напротив через коридор от нас. Ещё были Юля и Нина, им было по 17 лет, с нами они общались редко. А ещё была девочка Катя, она жила здесь дольше всех, целых 8 месяцев, постоянно говорила, что её заберёт мама, но за ней никто не приезжал.
Там мы жили по расписанию. Просыпались, шли чистить зубы и умывались, затем был завтрак, после играли в общей комнате или на улице, после обеда был тихий час. Но здесь была своя особенность: через день вместо тихого часа можно было сходить на кружок по рукоделию, и я ходила на вышивание. Это было намного интереснее, чем два часа лежать и ничего не делать, ведь спать совсем не хотелось. Потом был полдник, до ужина можно было гулять, потом ужин, затем часа через два мы пили кефир или молоко и готовились ко сну.
Я пробыла в центре недолго, всего лишь полтора месяца, но за это время я пережила как хорошее, так и плохое. Самое яркое, что мне запомнилось: мы ставили кукольный театр для самых маленьких детей. Им было не более 3-4 лет. Помню их счастливые лица, которые светились радостью, когда они видели красивых фарфоровых кукол, которые танцевали для них. Ещё мы ставили танцы и показывали маленькие сценки.
Но были и трудные моменты. Однажды, когда начался тихий час, взрослые девочки сказали, что у них пропали деньги. Это случилось как раз после появления новой девочки у нас в комнате, но никто на неё тогда и не подумал. Нас всех по одной начали допрашивать в ванной комнате, но опрашивали не воспитатели, а Юля и Нина.
Вот вызвали меня, начали спрашивать. Я говорила, что не брала чужое, но мне не поверили, ведь моя кровать стояла рядом с той, у которой украли деньги. Меня начали пугать, что если я не признаюсь, то будет плохо. Только представьте картину: мне 9 лет, я стою перед двумя взрослыми девочками, которые меня запугивали физической расправой. Я начала плакать, меня всю затрясло от страха, но на меня ещё больше начали ругаться. Нина сказала, что посчитает до 10, и я должна признаться. Я даже боялась представить, что могло случиться после слова «десять». «Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь…»
Я резко прыгнула в сторону двери и выбежала из ванной комнаты, почти возле двери уже была воспитатель, которая быстро отправила меня на кружок вышивания. Когда я прибежала туда, то долго не могла успокоиться. У меня тряслись руки, я исколола себе пальцы иголкой, меня успокаивали другие девочки и наш учитель, говорили не обращать внимания.
Потом уже выяснилось, кто взял деньги, когда поймали новенькую девочку на воровстве печенья. Она попала сюда с младшим братом, для которого и брала чужое печенье. Но потом девочка всё-таки попросила прощения у нас всех, и мы стали с ней дружить.
Ещё она неприятность случилась со мной, когда я спускалась по лестнице на репетицию по танцам. Навстречу поднимались ребята постарше, которые жили напротив нашей комнаты. Когда мы поравнялись с ними, то они меня схватили и прижали к стене, приставив маленький нож к моему горлу, затем засмеялись и сказали, чтобы я не боялась, ведь они так шутят. Но я особо и не испугалась, я уже знала, что что-то подобное может произойти, что здесь это в порядке вещей. Поэтому мы часто ходили вместе по несколько человек, особенно на улице, чтобы нас не «отловили» старшие ребята.
Через пару недель меня вызвали в кабинет и сказали, что сейчас придут люди, которые хотят меня забрать в семью. «Соглашайся, другого шанса у тебя может и не быть», – сказала женщина, которая постоянно носила одну чёрную перчатку. В кабинет вошла моя троюродная тётя с мужем, которых я знала. Так я обрела новых родителей, которым очень благодарна за то, что приняли меня в свою семью. Когда меня провожали, то многие девочки плакали, я тоже плакала. Хоть я и нашла себе там много друзей, но оставаться надолго там совсем не хотелось. Я знала, если тебя долго не забирают в семью, то отправляют в детский дом.
Сейчас мне уже 24 года, у меня своя семья. Многое из детства уже позабылось, но в памяти до сих пор всплывают воспоминания о детях, которые рассказывали свои истории о том, как они попали в центр, о том, что их скоро заберут обратно домой, о том, что за ними придёт мама…
Анонимно
Подписывайтесь на наши соцсети:
