Начало здесь.
Аллочка посмотрела на часы. Он скоро должен был прийти.
Маленькая булка хлеба из муки первого сорта стоила двадцать три рубля, а большая — тридцать девять. Он всегда покупал маленькую. Заходил в магазинчик при пекарне ближе к шести вечера, щурился подслеповатыми глазами, осматривая лотки с ватрушками, пирожками, кнедликами, лепёшками, сладкой сдобой, и неизменно произносил:
— Мне маленькую, пожалуйста, первый сорт.
— Да знаю, знаю, — отвечала с улыбкой продавщица Аллочка, протягивая упакованную в бумажный пакет булку хлеба.
— Спасибо, — отвечал он и выходил из магазинчика, звякнув на прощание дверным колокольчиком.
Вообще-то бумажные пакеты полагались для больших булок, а маленькие следовало упаковывать в целлофановые мешки, но Аллочка для постоянного покупателя делала исключение.
Жалко ей было этого мужика, каким-то он казался ей неухоженным, обделённым женской заботой, что ли. Сразу видно, человек одинокий. Так же как и она сама. И ведь не сказать, что красавец, но что-то в мужском взгляде было такое, отчего Аллочкино сердце начинало трепетать, а рука невольно тянулась к бумажному пакету.
В пекарне бабы заметили особое отношение Аллочки к этому покупателю, подтрунивали над ней:
— Твой-то сёдня вовремя придёт али как? Оставлять булку под него?
— Мелите, мелите! Языки-то без костей! — злилась, краснея, Аллочка. — Придёт, не задержится! Он порядочный, не то что вы!
И точно: без четверти шесть входная дверь открывалась, и подслеповатый взгляд искал продавщицу:
— Маленькие первый сорт остались?
— Остались, — Аллочка паковала булку в бумажный пакет, — двадцать три рубля.
— Спасибо.
Сценка повторялась изо дня в день, из месяца в месяц, словно ритуал:
«Маленькую».
«Двадцать три».
«Спасибо».
И звон дверного колокольчика как обещание вернуться на следующий день.
Кто этот мужчина? Почему он ходит в пекарню словно по расписанию? И почему покупает каждый день маленькую булку хлеба, а не большую, скажем, раз в два дня? — вопросы, на которые в пекарне никто не знал ответа.
Бабы гадали: может и правда, дело было в Аллочке, а покупатель этот слишком робок, чтобы сделать первый шаг? Версия, конечно, так себе, но ведь у женского сердца и логика женская.
В первой половине мая, когда Весна-полноправная хозяйка раскрасила природу буйными красками, а томление в груди стало особенно невыносимым, Аллочка неожиданно для всех взяла среди недели выходной.
— Это пошто тебе? — удивились бабы.
— По личному вопросу!
— Ой, по личному... А твой-то не заревнует?
— Не заревнует!
— Иди, иди, мы его тут сами встреним. Только он потом будет большими булками интересоваться! Высшего сорта! Ха-ха-ха!
— Тьфу, дуры! — краснея, ответила Аллочка.
Была у неё такая особенность: в минуты сильного смущения или волнения покрываться красными пятнами. Значит, не совсем городской стала, утешала себя Аллочка, порядочность ещё осталась, не то что у некоторых. На том разговор в пекарне закончился.
На следующий день она проснулась по привычке рано, но не стала нежиться в постели, а прошлёпала босыми ногами на кухню, где вместо завтрака заварила в стеклянной банке травяной чай. «Худеть надо», — накануне разглядывая себя в зеркале перед сном, Аллочка пришла к выводу, что с булками, пожалуй, пора завязывать. После чего взялась вытирать пыль во всей квартире.
«Наведение порядка в классе приводит к порядку в голове», — вспомнила Аллочка слова Зои Михайловны Котовой, старшего мастера в кулинарном училище, в которое она поступила после сельской школы. А порядок в голове Аллочке был необходим.
Она решила превратить сегодняшний день в особенный. Во-первых, на десять часов утра записалась к парикмахеру, во-вторых... впрочем, об этом чуть позже.
Выйдя из салона красоты Аллочка специально пошла домой окольным путём, чтобы рассматривать своё отражение в витринах торгового центра. Новый образ и радовал, и пугал. Дерзкое каре требовало совсем иных нарядов, а не те, что висели у неё в шкафу. А ещё сумочку, туфли, косметику и прочие вещицы, столь необходимые каждой девушке, чтобы произвести впечатление на мужчину. Хотя… Если вечером всё пройдёт как задумано, то любые траты будут не напрасны.
Дома она вместо обеда — худеть так худеть! — вновь заварила травяной чай в банке, правда, вместе со стаканом горячего напитка позволила себе кусочек сыра — силы сегодня ещё понадобятся. И Аллочка решительно распахнула дверцы шкафа.
Дальнейшие часы прошли словно в тумане. Девушка примеряла на себя каждое платье по несколько раз, меняла сочетание юбочек и кофточек, прикалывала броши и украшала бусами, но отражение в зеркале упорно выдавало не ту картину, которую хотелось бы видеть Аллочке.
Нечего надеть — вечная женская проблема. Была, правда, одна симпатичная кремовая кофточка... Да вон с той розовой юбкой... Но после десятиминутного размышления и это сочетание было отвергнуто по причине слишком большого выреза на груди.
Аллочка посмотрела на часы. Секундная стрелка неумолимо приближала минуту, после которой уже поздно было выходить из дома. Ворох бесполезной одежды как непреодолимая гора лежал на пути к её личному счастью.
«Ну уж нет!» — решила Аллочка и натянув старые джинсы с футболкой, выбежала из дома. В конце концов, джинсы и футболка — самый лучший образ для случайной встречи. А «случайная встреча» — это было главное дело сегодняшнего дня.
Дело в том, что Аллочка задумала подкараулить таинственного покупателя у выхода из пекарни и проследить до дома. А если получится, то завязать разговор. Разумеется, невзначай. В конце концов, ей же надо получить ответ на вопрос, возможны ли с этим мужчиной какие-то отношения или она всё себе нафантазировала?
От дома до работы было пятнадцать минут ходьбы. Аллочка знала, что покупатель приезжает каждый день на одном и том же автобусе, поэтому заняла наблюдательный пост за углом соседнего дома так, чтобы ни он, ни бабы из пекарни её не видели.
Он пришёл без опоздания, пробыл в магазине, как обычно, две-три минуты и вышел, держа под мышкой маленькую булку в целлофановом мешке. «Интересно, кто сегодня на кассе?» — мелькнуло в голове у Алл очки.
Отпустив покупателя вперёд метров на пятьдесят, она двинулась следом. Шёл он скоро, расторопно, словно торопясь опоздать на важную встречу, так что Аллочке пришлось ускорить шаг, чтобы не потерять мужскую спину из виду. Они минули школьную площадку, пересекли футбольное поле, обогнули детский сад и оказались во дворе двух одноподъездных девятиэтажек, которые на районе все называли Башнями.
Аллочка не заметила, в какую Башню зашёл покупатель, поэтому найдя во дворе скамейку, села на краешек, соображая, что делать дальше. Ситуация была ужасно глупой. Вот узнала она, где он живёт, и что? Ни догнать его, ни заговорить с ним она не смогла. Зачем с работы отпрашивалась?
Аллочка хотела уже уходить, но в этот момент грохнула подъездная дверь того дома, что стоял справа, и во двор вышел таинственный покупатель со сложенной инвалидной коляской в руках. Он расправил коляску, поставил на тормоз и вернулся в подъезд. Через несколько минут вышел вновь, неся на руках хрупкую молодую женщину. И по тому, как он бережно нёс её, и по тому, как она прижималась к нему, Аллочка поняла, почему покупатель шёл из пекарни быстрым шагом.
Мужчина и женщина улыбались друг другу, ворковали, не замечая никого вокруг, словно они не виделись целое столетие и никак не могли наговориться. У женщины в руках была маленькая булка хлеба за двадцать три рубля из муки первого сорта.
Мужчина посадил женщину в коляску и покатил её по дорожке между домов. Метров через двадцать они остановились, и отламывая от булки кусочки, стали кормить хлебом налетевших голубей.
Аллочка не верила своим глазам. Так вот для чего она иногда придерживала последнюю булку — для кормления птиц! От обиды ей хотелось плакать.
— Здравствуй, Аллочка! — услышала девушка чей-то голос и обернулась. Рядом с ней на скамейке сидела знакомая пожилая дама, заходившая к ним в пекарню пару раз в неделю за французскими батонами. Имя у нее ещё такое необычное... Что-то вроде Марины, но не Марина.
— Здравствуйте... э-э...
— Марсела Викторовна, — подсказала дама.
— Да, да, Марсела Викторовна, здравствуйте.
— Не работаешь сегодня?
— Выходная.
— Молодец. Надо отдыхать, — похвалила Марсела Викторовна. — Тебя прям не узнать. Причёску сменила?
Вместо ответа Аллочка кивнула в сторону пары:
— А это кто?
— Ты про мужчину? Или?
— Про обоих...
— Мужчина — это Толик, мой сосед. Знаешь его?
— Так, заходит к нам... — ответила Аллочка.
Марсела Викторовна оживилась:
— Романтичная с ним приключилась история. Я помогла ему с работой… так... чуть-чуть. А потом он нашёл в интернете свою школьную любовь, Свету. Они стали писать друг другу, созваниваться. Оказывается, Толя больше двадцати лет любил её, и никакая другая девушка ему была не нужна. Они договорились встретиться, а Света на свидание в коляске приехала. Толик теперь носит её на руках. Такая вот любовь.
Аллочка всхлипнула.
— Погоди-ка, ты ради него причёску сменила что ли?, — Марсела Викторовна заглянула Аллочке в глаза.
— Нет-нет.
— Эх, девочка, я всё вижу, не обманывай меня. Не твой это мужчина, а её, Светин. Видишь, как они счастливы. Толик больше года на диване просидел, а теперь на двух работах работает, деньги на операцию копит. Всё ради Светы. И я верю, всё у них будет хорошо.
Чтобы не разрыдаться, Аллочка закусила губу:
— Я пойду? — спросила она с комом в горле.
— Иди, дочка, иди, — ответила Марсела Викторовна. — Твой мужчина тебя скоро найдёт, поверь мне. Ты вон какая яркая, красивая. И у тебя тоже всё будет хорошо.
Аллочка встала:
— Спасибо, Марсела Викторовна.
Сделав пару шагов, обернулась:
— До сви...
Но на скамейке уже никого не было.
Налетел тёплый майский ветерок, растрепав на голове Аллочке дерзкое каре. Девушка шла домой, и с каждым шагом у неё на душе становилось легче. «Господи, ну и дура же я, — смеялась она над собой. — Бог знает что напридумала! Целую погоню за мужиком устроила!»
Аллочка прыснула от смеха. «Значит, не совсем городской стала, — подумала она, —порядочность ещё осталась, не то что у некоторых».
Аллочка посмотрела на часы. «И когда мой мужчина меня найдёт?»
— Девушка, вас не Алла случайно зовут? — услышала она мужской голос за спиной. Девушка замерла:
«Неужели?»
Автор: Йохан Мартин.
