В декабре было 5 смен, сделал 8 вылетов, из которых только один был ночной — на перехват в облаках на малой высоте. Упор в лётных сменах был сделан на воздушные бои на малых высотах. Первый раз слетал на перехват с использованием теплопеленгатора при перехвате ударных самолётов. Дальность обнаружения целей на малой высоте была у прибора небольшая — чуть больше десяти километров. Днём я и глазами на такой дальности могу цель увидеть. На фоне яркого неба или облаков. Но увидеть визуально ударные самолёты на фоне земли на такой дальности, конечно, маловероятно. КП навёл меня два раза на цель, которая изображала режим полёта ударного самолёта. Навел точно и оба перехвата удались. Перехват с использованием теплопеленгатора был обязательным в программе освоения МиГ-29, но, по опыту использования ТП на МиГ-23М, я знал, что больше я этот режим использовать не буду.
Хотя, если откажет радиолокационный прицел, то придётся использовать теплопеленгатор для целеуказания головкам ракет. Лишь бы условия погоды позволяли. Ведь дальность до цели должен давать лазерный дальномер, а ему нужна прозрачная атмосфера. Именно для таких случаев отказа радиолокационного прицела и нужно знать как работает теплопеленгатор.
С тактической стороны необходимость использования теплопеленгатора может понадобиться для скрытного приближения к противнику. Ведь на современных самолётах стоят приборы, которые обнаруживают чужое радиолокационное излучение, определяют направление этого излучения, режим работы РЛС (обнаружение или захват) и даже могут подсказать в зоне какого средства противодействия находится экипаж: самолёт или наземное ПВО. Если приходится атаковать превосходящие силы, то лучше использовать фактор внезапности. Значит, включать радиолокационный прицел нельзя, сразу обнаружат атаку ещё на подходе. В этом случае теплопеленгатор и пригодится. Ведь он ничего не излучает, а значит — не демаскирует атаку истребителя. Ну и сколько может встретиться таких хитрых ситуаций в реальных условиях?
На Миг-29 появилась нашлемная система прицеливания. Она тоже может использоваться для скрытности. Подошёл незаметно, показал тепловой ракете цель, головка ракеты захватила цель — нажимай боевую кнопку пуска. Это если говорить про фактор внезапности. А уж в ближнем воздушном бою нашлемная система позволяет не отрываться взглядом от цели и видеть готовность ракет к пуску. Не надо смотреть на лобовой индикатор. Ведь цель на энергичном маневрировании редко находится в области лобового стекла. Приходится заламывать голову вверх почти под 90 градусов. И своим маневром надо умудриться довернуть нос самолёта в направлении цели, чтобы она попала в зону обнаружения прицела и ракет. А это не всегда возможно физически. Нашлемная система позволяет синхронизировать оси головок ракет и радиолокационного прицела с линией визирования на цель. Вот только голова может поворачиваться на углы гораздо большие, чем головки ракет и прицела.
Полагая, что в ближайшее время придётся ознакомиться в полётах с нашлемной системой прицеливания, захотел про неё узнать побольше, чем написано в Руководстве по лётной эксплуатации самолёта. В РЛЭ имеются действия по включению системы, по индикации в монокле, по синхронизации систем и пуску ракет. Необходимый минимум знаний. Причём, индикация режимов работы нашлемной системы не похожа на индикацию прицела, её надо твёрдо выучить.
Пошёл со своими вопросами к инженерам полка. Но они развели руками. У них тоже документации с подробностями конструкции и принципов работы не было. То же самое, что в РЛЭ лётчику да структурная схема системы. Секретность, чтоб её…
Впрочем, оказалось, что с нашлемной системой ознакомиться мне придётся не скоро. Может оно и к лучшему. Лишний вес на голове при полётах с перегрузками здоровья шейным позвонкам не прибавит. Но мне было интересно узнать каким образом в тонком монокле появляется прицельная индикация? Однако, убедившись, что в полётах нашлемная система используется очень редко — только под принуждением московских экспериментаторов — я охладел к подробностям работы системы.
В конце декабря принял участие в лётно-тактическом учении полка по завоеванию господства в воздухе. Вот и полк вышел по уровню освоения нового самолёта на готовность к выполнению основной задачи истребителей. Лётчики летают на истребителе четвёртого поколения во всём диапазоне высот и скоростей. Вовсю ходят слухи о проверке в Марах, ждём из Москвы программы проверки, чтобы её предварительно облетать дома. А меня вытолкнули из этого ожидания в отпуск. Хотя, я и утомиться не успел в полётах. Какое тут утомление — после предыдущего отпуска налетал всего 15 часов. За 1986 год общий налёт составил 77 часов, из которых половину налетал на МиГ-29.
Отпуск получился неожиданным, рассчитывал в нём побывать после проверки в Марах. Но начальству виднее. Я теперь для полка — заменщик, лётчик, на котором будут экономить моторесурс. Будут меня планировать только для поддержки штанов, по остаточному принципу. Надеюсь, перед Марами дадут-то подлетнуть. Как ни крути, а звено управления второй эскадрильи участвовать в проверке будет. Другое дело, что самое интересное пройдёт мимо нас — комэск не в том авторитете у командования полка.
У дочки — каникулы, потому семейно рвёмся на Дальний Восток. Давненько там внучку не видели. Побаловать дедушку с бабушкой долгим гостеванием не удастся, внучке надо вернуться в школу. Пропускать занятия в первом классе не годится. Образование у нас - в приоритете.
Отдыхать зимой в Приморье — так себе удовольствие. Но тесть устроил выезд на рыбалку на море. Он всегда в январе выезжает на лёд, специально копит отгулы, чтобы на недельку смотать в Приморский. Отгулы он потратить ещё не успел, как нагрянули гости. Тесть решил мне показать подлёдный лов. Тёща всячески сопротивлялась нашему выезду, поскольку в тех местах, через которые нам надо было проехать, буйствовали тигры, наводя страх на местное население. Рассказала мне несколько страшных историй, ещё летних, про нападение тигров. Я отмалчивался, тесть сам отбился и мы поехали в Приморский под охи-ахи тёщи. Впрочем, тесть обещал, что мы вернёмся быстро.
Подлёдной рыбалки на море не получилось. Лёд был только на речке. А на речке ловить было запрещено. Но рыба там была. И мы поехали на речку браконьерствовать с местной компанией на двух машинах. Приехали к устью, оставили легковушки на берегу, компания пошла на речку на разведку обстановки, а я остался сторожить машины и любоваться зимним морем. Не хотелось мне засветиться в браконьерстве в пограничной зоне. Это не мой способ ловли рыбы, а тут ещё — и должность. Как я буду выглядеть перед подчинёнными, когда в часть придёт бумажка, что замполита прихватили на незаконном способе ловли рыбы?
Вскоре вернулись к легковушкам пацаны, которые были с нами, они забрали рюкзаки под рыбу и позвали меня с собой. Я пошёл за ними. Уж больно они были воодушевлены предстоящим уловом.
Рыбаки ползали по льду на коленях или на животе вдоль берега. Там была узкая полоска воды, в которой сплошняком стояла рыба. Если удавалось подползти тихо, то хватали обеими руками по рыбине и выбрасывали на лёд. Рыбу называли краснопёркой, хотя она была похожа на селёдку. Но застать рыбу врасплох было не просто — лёд вблизи берега потрескивал под тяжестью рыбаков и рыба скрывалась. Улов был не завидный, но способ ловли, а главное — количество рыбы и её размеры — меня впечатлили. Но сам соваться руками в ледяную воду я не стал. Вернуться в полк с соплями перед проверкой в Марах? Да кто же меня там поймёт! Парамоша - не азартен.
Рыбакам быстро надоело ползать по льду с мокрыми, голыми по локоть руками: результат того не стоил. Удалось выхватить несколько мелких рыбин и то — пацанам. Они-то полегче были, лёд под ними почти не трещал. Тесть дал команду ехать в другое место. Там, мол, мы поймаем обязательно. Заехали в магазин, затарились водкой, буханкой хлеба и колбасой и снова поехали к реке, но уже выше по течению. Приехали к месту, где стояло несколько ЗиЛов и лебёдкой вытягивали невод из речки. Два грузовика уже были загружены рыбой, а третий только начали загружать. Тесть подошёл к бригадиру рыбаков с угощением, мол, вот привёз зятя посмотреть на тяжёлый труд приморских рыбаков. Бригадир тестя знал, от угощения не отказался. Быстро устроились вокруг капота бригадирского уазика, выпили за знакомство, за удачную рыбалку и я, выбрав удобный момент в разговоре, отошёл к неводу.
Рыбаки были заняты погрузкой рыбы, которую накидывали специальными вилами в небольшие ящики, а ящики подавали в грузовик. Мне удалось задать несколько вопросов по неводу, про способ, которым делалась полынья, про количество вылова. Рыбаки отвечали ротозею, но было им недосуг тратить время на разговоры с посторонним, и я вернулся к уазику. Там уже всё было на мази. Тесть перевёл разговор на меня, сам пошёл помогать рыбакам грузить рыбу, а я занимал бригадира рассказами про свою службу. Для него это была такая же экзотика, как и для меня их нелёгкий труд.
Беседа ещё не успела иссякнуть, а водка закончилась. К этому времени в багажнике у тестя оказалась пара ящиков отборной краснопёрки в качестве платы за помощь в погрузке и мы распрощались с бригадиром. Рыбалка удалась. Вернулись мы домой с триумфом. Женщины были рады нашему благополучному возвращению из опасных тигровых мест. Дочка поинтересовалась тиграми, но рассказать ей было нечего: тигров мы не увидели. Хотя, историй про них в гостях наслушались.
Отпуск получился коротким, мы улетели в ГДР. Владивосток — Москва — Берлин. Меня ждала служба, жену — работа, а дочку — школа. Это был последний год нашего пребывания в прекрасном гарнизоне Мерзебург.