Любимая нелюбимая (современная сказка). Глава 7.
Представляю вашему вниманию свой новый роман «Любимая нелюбимая». Когда-то я сказала, что не буду сочинять сказки. Но позже поняла, что каждая из моих работ - в той или иной мере сказка.
«Любимая нелюбимая» - это сказка. Скептиков и читателей с особо критическим мышлением прошу хорошо подумать: читать или не читать.
В будни Дима привозил Машу к маме после работы, а в те два выходных, на которые пришлись уколы, забирал её из дома прямо с утра и привозил обратно только поздно вечером.
За десять дней, в течение которых продолжались уколы, к Маше привыкли все: не только Дима, который уже давно к ней привык, но и Анна Николаевна с Борей. Понимая, что денег Маша не возьмёт, Анна Николаевна старалась окружить девушку заботой, накормить получше, отправить ещё с собой какие-нибудь гостинцы. Маша не упрямилась, боялась обидеть Анну Николаевну.
Когда Маша пришла ставить десятый укол, всем было даже как-то грустно. За ужином Анна Николаевна попыталась всё же завести разговор об оплате, но Маша спокойно, однако очень твёрдо отказалась.
- Машенька, я не просто так об этом говорю, - Анна Николаевна вдруг замялась, и Дима с удивлением посмотрел на мать. Она продолжила: - Меня ни на курорт, ни в санаторий врачебная комиссия не пропускает из-за сердца и давления. Но кардиолог мой давно предлагает пройти стационарное лечение в «Институте сердца», тут у нас, за городом. Только это не дневной стационар, там надо жить три недели.
- Мама, почему я впервые слышу об этом? - нахмурился Дима. - И почему ты всё ещё не прошла этот курс, если доктор давно предлагает?
- Димочка, а как я Борю оставлю?
- Мама, а я никто? Даже за братом неспособен приглядеть по-твоему?!
Дима начал кипятиться. Ему ни слова, а ... Он чуть было не подумал: «...а постороннему человеку рассказывает», но вдруг понял, что никакая Маша не посторонняя. Уже давно.
- Дима, успокойся, давай дослушаем, - тихо обратилась к нему Маша, и положила на его напряжённую руку тёплую ладонь.
Дыхание перехватило. Он часто заморгал. Маша назвала его «Дима» и обратилась на «ты», впервые. А он вдруг понял, что не знает, как справиться со своей реакцией на этот факт. Положение спасла Анна Николаевна, вновь заговорив с Машей.
- Потому я о деньгах и завела разговор, Машенька! У Димы работа такая, что его могут и в командировку резко отправить, и в выходные вызвать. А у тебя режим работы стабильный, выходные свободны. Я бы заплатила тебе и денег оставила на хозяйство, а ты бы небольшое шефство над мужчинами взяла, особенно в выходные?
Маша вдруг подумала, что такое предложение для неё - это просто подарок. Это возможность постоянно находиться рядом с ... Димой, хотя они и так достаточно много времени проводят вместе. Но в случае шефства вообще всё будет законно и оправданно.
- Денег я не возьму, - сказала Маша как-то так, что никто не решился возразить. - Только на продукты. А шефство возьму. Даже не сомневайтесь, Анна Николаевна, записывайтесь к врачу прямо сейчас, через портал.
Анна Николаевна кивнула:
- Спасибо, Машенька! Господь тебя не оставит. Ты очень добрый человек, настоящий!
- Покупку продуктов я полностью возьму на себя. И жить Боря у меня будет, - сухо и безапелляционно заявил Дима. - Маше дам ключи от квартиры, и она будет сразу приходить к нам. Когда не задерживаюсь, сам буду Машу привозить, как обычно.
Анна Николаевна взяла смартфон и записалась на приём к кардиологу.
Дима думал о том, что за семь лет у мамы с Викой никогда не было такого взаимопонимания, какое появились в общении мамы с Машей меньше, чем за две недели. Вика редко принимала приглашение в гости, была на праздниках в их семье несколько раз за всё время. Дима тоже нечасто виделся с её родителями, хотя общение складывалось адекватное и вполне приятное.
Возможно, конечно, что мама так прониклась ситуацией Маши, её одиночеством. Человек, сам переживший тяжёлые времена, способен более тонко чувствовать и понимать ситуацию другого человека.
Размышляя таким образом, Дима принял некое решение.
В четверг Анна Николаевна ходила на приём к кардиологу, а со следующего понедельника у неё начинался курс лечения в «Институте сердца».
...Маша была удивлена и расстроена: перед выходными Дима не поставил её в известность ни о каких планах. Что ж, видимо, он настал, - тот момент, когда они будут вновь проводить выходные порознь. В субботу Маша весь день была предоставлена сама себе. Впервые с начала августа, а уже октябрь за середину перевалил.
Сделала уборку, поработала в интернете, сходила в магазин за продуктами. Дима не давал о себе знать.
Она ругала себя за то, что позволила себе так привыкнуть к нему. К тому, что он рядом. Ведь знала, что это не навсегда. Просто как-то резко...
Она уже собиралась поплакать, как вдруг раздался звонок в домофон. Приехал Дима, без предупреждения.
Привёз ноутбук, пиццу и роллы. Маша приложила максимум усилий, чтобы гость не догадался, как она рада. Сохраняла невозмутимый вид, будто так и надо, будто уже не напридумывала себе семь вёрст до небес и всё лесом.
- Устал, - устроившись на диване перед столиком и ноутбуком, улыбнулся Дима.
- Чем занимался? - Маша тоже улыбнулась, глядя на любимую «ямочку», появившуюся на его левой щеке.
- Квартиру в порядок приводил. Завтра вещи Бори перевезу, а в понедельник он сразу из школы ко мне придёт. Маму в понедельник утром повезу в «Институт», так что опоздаю на работу немного.
Точно! Как она могла забыть... Выдумывала всякую ерунду, а Дима квартиру готовил ко временному переезду брата!
Маша, исподтишка наблюдавшая за Димой, с удивлением поняла, что он стал каким-то другим. Он даже не такой, каким был до отъезда Виктории Васильевны. Он теперь более уверенный, спокойный, свободный, улыбчивый. Он не похож на раненого или больного, каким казался долгое время. Весёлый, насмешливый, открытый. Маша чувствовала, как изменилось его настроение, как он сам изменился.
Когда Дима собирался домой почти ночью, застёгивая куртку, деловито сказал:
- Завтра утро и день тебе на сборы, Маша. Около пяти приеду за тобой. Собери всё, что нужно на три недели. Накопители все возьми, ты же работаешь в интернете. Компьютер для тебя приготовил.
- Какие три недели? Куда собираться? - Маша вдруг почувствовала, как внутри неё нарастает паника.
- Ты шефство над нами взяла?
- Взяла.
- Я подумал и решил, что все эти поездки туда-сюда жутко нелогичны. У меня две комнаты. В одной будем жить мы с Борей, во второй ты. Утром, по пути на работу, будем подвозить Борю до школы. Обратно сам придёт, у него ключи будут. У тебя тоже будут ключи на всякий случай, хотя с работы мы и так почти всегда едем вместе. Ну мало ли, вдруг меня куда-то вызовут срочно. Вот как-то так. Не бойся, мы парни спокойные. Шумим только когда в приставку играем.
Маша открывала и закрывала рот, как рыба, выброшенная на берег. Дима поднял брови:
- Что? Хочешь поспорить? Это вряд ли, потому что я очень хорошо всё продумал, нашёл самый лучший выход. А с вечера тебя заберу, чтобы в понедельник только маму увезти, а по пути тебя подбросить до работы, и работать всем спокойно, а не таскаться с баулами в рабочий день. Ты же не откажешься от шефства? Взялся за гуж - не говори, что не дюж!
- Не откажусь, конечно! - Маша, наконец, смогла заговорить. Но с тяжело бьющимся сердцем так и не справилась. Жить у Димы три недели?!
- Ладно, пойду, а то уже запарился в куртке. Специально тут затеял с тобой разговор, чтобы у тебя не было времени как следует разогнаться и начать спорить. Завтра мы поедем ко мне, Мария Андреевна! Не всё тебе командовать.
Он подмигнул ей и скрылся в подъезде, захлопнув двери. Маша всплеснула руками. Ну и дела!
