Танки Пантера появились на фронте в мае 1943 года, и сразу же показали себя с лучшей стороны. Совершенная броня и мощная пушка делала их грозным противником. Это были едва ли не самые совершенные танки того времени в чисто техническом отношении.
«Пантеры» были ответом на советский танк т-34, который оказал огромное влияние на исход войны и на дальнейшее развитие мирового танкостроения. При его создании советским конструкторам удалось найти оптимальное соотношение между основными боевыми, тактическими, защитными, эксплуатационными, ходовыми и технологическими характеристиками. Несомненно, что рано или поздно, противник попытался бы воспроизвести успех советского танка.
Впервые в истории немецкого бронестроения, танк пантера приобрёл наклонную броню, найденную ещё американским инженером Кристи, а до совершенства доведённую советскими инженерами Кошкиным и Морозовым. К тому же, гусеницы «Пантеры» расширились едва ли не до размера Т-34, так что проходимость нового танка стала вполне пристойной. Его же пушка сохранила привычный немецким танкистам калибр в 75 миллиметров, но удлинилась до 70 калибров и по бронепробиваемости значительно превысила пушку тридцатьчетвёрки калибром 76,2 миллиметра. Но, даже 85-миллиметровая пушка, появившаяся на новой модификации тридцатьчетвёрки к концу 1943-го, пробивала не больше «пантеровской». Дополнительно, новый танк сделали намного просторнее и комфортнее, чем старые панцеры 4, так что в боевом отделении работа танкистов заметно упростилась.
Но увы, от технического превосходства до экономического краха, всего один шаг. За всё надо либо платить, либо расплачиваться. В частности, техническое совершенство приходится оплачивать усложнением производства. В любой войне сражаются не армии, солдаты, танки или самолёты, а в первую очередь – это противостояние двух экономик. Во время Великой Отечественной войны противостояли друг другу коммунизм и капитализм. У коммунизма есть одно преимущество: он более эффективно наращивает экономическую мощь за счёт внутренних ресурсов страны. Капитализму же, тем более в крайней фазе его проявления, такого как фашизм, для увеличения своей мощи, необходимо постоянно кого-то грабить и расширять свои колонии. К тому же любой капитализм ограничен в своих возможностях жадностью своих олигархов.
Большой корпус Пантер дался Германии, конечно же не даром. Первые модификации весили около 20 тонн, опытные образцы зашкалили уже за 36,5 тонны, ну а практически все серийные версии перевалили далеко за 40 (последняя модификация добралась почти до 45 тонн). Для сравнения: танк Т-34 начался с 26 тонн и дошёл до 32, а Иосиф Сталин второй серийной модели весил 46 тонн, то есть чуть больше Пантеры. Между тем по немецкой — основанной на калибре пушек — классификации «Пантера» относится к средним танкам, а ИС-2 со 122-миллиметровой пушкой, рассчитанной на сокрушение бетонных долговременных огневых точек, к тяжёлым. Не зря немцы уже к концу 1943-го перешли на классификацию по весу и признали «Пантеру» тяжёлым танком.
«Пантера» получилась увесистой не только по сравнению с советскими танками, но и по сравнению со своим предшественником средним танком Панцер 4, который она и должна была заменить. Вес нового танка был вдвое тяжелее предшественника, а значит и сырья на него уходило вдвое больше. К тому же, во второй половине войны, по мере отступления, Третья империя располагала с каждым днём всё меньшими сырьевыми ресурсами. Особенно остро Германия ощущала нехватку легирующих компонентов для брони. Из трех основных составляющих на территории Третьего Рейха добывали только никель, при этом его добыча составляла всего 12% от общей потребности. Основную же часть никеля везли из оккупированной Норвегии. Хуже обстояло дело с более востребованными при производстве хромом и молибденом, которые в Германии вообще не добывались. Их приходилось закупать у нейтральных стран. По этому, из-за нехватки легирующих компонентов броня «Пантеры» утратила вязкость и легко раскалывалась. На броню же четвёртых панцеров присадок бы хватило.
Плюс ко всему, возрос и расход горючего нового танка. Между тем империя почти не располагала доступом к нефтяным ресурсам. Вся наземная техника двигалась на бензине, синтезированном из угля. Он в несколько раз дороже природного. Поэтому Германия хотя и обеспечивала свои потребности, но сил и средств на это уходило куда больше, чем у стран антигитлеровской коалиции. С появлением Пантер расходы в топливном секторе экономики заметно возросли.
Самое интересное в этом аспекте то, что по трудозатратам — и в производстве, и в эксплуатации — один танк Пантера был практически равноценен двум танкам Панцер 4. При этом, боевые возможности двух «четвёрок» заметно превосходили одну Пантеру. Переход на новый, несомненно куда более совершенный основной танк, не повысил, а заметно сократил потенциал германских броневых войск. Между тем потенциал совершенствования Панцера 4 был ещё далёк от исчерпания. Например, созданная для «Пантеры» пушка монтировалась в просторной башне «четвёрки» без проблем. Бронезащиту танка довели до вполне пристойного уровня: 85-миллиметровый снаряд Т-34 пробивал её, но далеко не с любой дистанции. А простейшие меры вроде навески на лобовую броню запасных траков обеспечили защищённость, сопоставимую даже с «Пантерой». Так что Панцер 4 продолжали выпускать до конца войны.
Вариант же «четвёрки», равноценный «Пантере» по вооружению и лобовой броне, весил бы всего лишь около 30 тонн. И трудоёмкость возросла бы примерно на пятую долю. Но по сравнению с «Пантерой» это всё ещё необычайно легко и дёшево. По мнению многих военных специалистов, переход к Пантерам был стратегической ошибкой.
Германская военная мысль всегда тяготела к сверхоружию, способному одним ударом решить исход всего сражения, а то и войны в целом. Немецким генералам — как, в принципе, и военным всего мира — глубоко чужды мысли о трудоёмкости, цене, ресурсах и прочих экономических категориях. Когда все эти особенности мышления сошлись в одной точке, то и получился танк Пантера. Он был едва ли не совершеннейший по тому времени в чисто техническом отношении, но экономически провальный настолько, что фактически разоружил собственную армию.
