20 век полон неразгаданных тайн и загадок. Одной из таких является дело «Мальчика в коробке». Неизвестного мальчишку 4-6 лет нашли убитым и аккуратно положенным в коробку из под люльки в пустынном местечке Фокс-Чейз, на севере Филадельфии. Тогда казалось, что не пройдет и суток, как его личность будет установлена, а преступник задержан. Однако, никто пропажи ребенка так и не хватился, а все версии, которые у следствия возникали, оказались тупиковыми.
С того момента прошло уже целых 65 лет! Сейчас этому мальчику могло бы быть около 70-ти. Казалось, что это дело так и останется нераскрытым, но совсем недавно, в начале декабря этого года имя неизвестного мальчика в коробке было обнародовано. Им оказался Джозеф Огастус Зарелли. Наконец, неизвестная могила обрела имя.
Конечно, информации о мальчике еще совсем немного, но уже кое-какие догадки у полиции на этот счет есть. Но прежде чем о них рассказать, давайте вернемся в тот далекий 1957 год, когда эта история только получила свое начало.
Обнаружение тела
Во вторник 26 февраля 1957 года около 2 часов дня в отдел расследования убийств городского управления полиции Филадельфии обратился 26-летний Фредерик Бенонис, студент Ла-Сальского колледжа, и сообщил, что накануне около 15:15 в пустынном местечке Фокс-Чейз, на севере Филадельфии, возле дороги Саскуэханна-роад, примерно в 450 метрах от женского интерната «Шеферд-скул», он нашёл большую картонную коробку, внутри которой увидел раздетый труп ребёнка. Для проверки заявления в указанное место было направлено несколько патрулей. Первым коробку, брошенную рядом с дорогой, нашёл патрульный полицейский Элмер Палмер. Тело мальчика, напоминающее больше большую куклу, было завёрнуто в кусок пледа и лежало в большой картонной коробке из-под детской люльки из сети магазинов «J. C. Penney».
На допросе Бенонис пояснил, что 24 февраля, проезжая по Саскуэханна-роад, он чуть было не задавил зайца, который после этого убежал в лес. Так как неподалеку от этого места расположен парк «Фэрмаунт», эти окрестности Филадельфии в те годы были перенасыщены зайцами, лисами, ондатрами и пр. живностью. Зная это, а также то, что местные ставят здесь капканы Бенонис отбежал немного от дороги в сторону леса, чтобы убедиться, что заяц не попал в один из них. Так и не найдя зайца, парень уехал, но решил через некоторое время вернуться, чтобы проверить чужие капканы.
Он вернулся в понедельник, 25 февраля, но капканов не нашёл, зато нашёл коробку. Бенонис заверил полицию, что ни к чему не прикасался, хотя и не объяснил толком, почему в полицию в тот день не пошёл и никому ничего не сказал. Чуть позже полиция заново допросила Бенониса, потому что его утверждения насчёт зайца показались им странными, и тогда он вынужден был признаться, что у него есть склонность к вуайеризму и поэтому он шпионил в той местности, выискивая машины с уединившимися в них любовными парочками, а также подсматривал за девушками из женского интерната. В полицию он в итоге решил обратиться, когда по радио передали, что 25 февраля в Нью-Джерси пропала 3-летняя Мэри Джейн Баркер, и Бенонис решил, что в коробке лежит она. Молодой человек прошёл проверку на детекторе лжи, которая полностью сняла с него подозрения в причастности к убийству.
Первый осмотр места обнаружения трупа показал, что смерть ребёнка наступила в другом месте (на что указывало отсутствие одежды и следов грязи на ногах и теле), и что тело привезли в данное место на автомобиле, так как кусок пледа, в который мальчик был завернут, был испачкан машинным маслом, при чем пятна были свежими.
Сегодня местность, прилегающая к Саскуэханна-роад с той стороны, где был найден труп, плотно застроена жилыми домами, но тогда, в далеком 1956 году, женский интернат «Шеферд-скул» был единственным близким к этому месту жильём.
По пути от дороги к коробке полиция нашла вельветовую кепку и один коричневый детский ботинок (второй из этой же пары полицейские отыскали в сорока метрах далее по направлению дороги). Полиция посчитала, что кепка принадлежит преступнику, который, очевидно, привёз тело поздно ночью, но обронил кепку и не смог найти её в темноте. Пара детских ботинок, как позже выяснилось, не принадлежала убитому, потому что была на размер больше.
Через некоторое время стал известен хозяин капканов. Им оказался 18-тилетний поляк-иммигрант Джон Поуразник, который подтвердил, что нашёл «мальчика в коробке» ещё 24 февраля, когда осматривал ловушки, но не сообщил в полицию, опасаясь, что тогда конфискуют его капканы, а заодно и его самого заключат под стражу и подвергнут длительным допросам, как и его брата, который обнаружил труп самоубийцы в 1956 году и с трудом сумел доказать тогда свою непричастность.
Вскрытие
Вскрытие мальчика проводил доктор Джозеф Спелман, главный судебно-медицинский эксперт Филадельфии. Вскрытие показало, что тело принадлежит белому мальчику в возрасте от 4 до 5 лет, его рост 102,9 см, вес 12 кг. Зафиксированный вес был значительно ниже нормы, что свидетельствовало о недостатке питания мальчика при жизни. В то же время тело было сухим и чистым, ногти на пальцах рук и ног были коротко острижены.
Ладонь правой руки и ступни обеих ног имели значительные изменения кожных покровов, намекающих, что эти части тела долгое время находились в воде. Причём пребывание в воде имело место непосредственно перед смертью ребёнка, поскольку кожа не успела восстановить свое естественное состояние. Этот факт натолкнул следствие на то, что сделано это было преднамеренно с той целью, чтобы с правой руки ребёнка не удалось снять отпечатки пальцев.
Волосы ребёнка были коротко и грубо острижены, их длина не превышала 1 см. При этом осыпавшиеся остриженные волосы остались на плечах и теле ребёнка: всё это говорило о том, что ребёнка стригли уже после смерти. Согласитесь, если бы ребенок был жив в этот момент, то безусловно волосы с тела стряхнул бы самостоятельно.
Экспертиза показала, что смерть наступила в результате сильного сдавливания головы – там были обнаружены следы значительной гематомы без ранения кожи. Помимо этого был отмечен L-образный шрам с длиной каждой из сторон 6-7 мм на подбородке и следы трёх хирургических операций (на левой лодыжке, в паху и на груди), проведённых квалифицировано и задолго до смерти (шрамы нормально зажили, побелели и к смерти ребёнка не относились). Отсюда напрашивался вывод, что при жизни за здоровьем ребенка следили, по необходимости были сделаны операции. Все это выглядело очень странно.
Желудок погибшего был пуст, в пищеводе было обнаружено небольшое количество некоей чёрной субстанции, природу которой установить не удалось. Токсикологическое исследование показало, что ребёнок не был отравлен, одурманен алкоголем и в момент смерти не находился под воздействием снотворного. На теле мальчика было множество синяков, появившихся незадолго до его смерти, в остальном же тело не имело переломов костей и следов травм сексуального и физического характера – если не считать самих синяков и гематом на голове, что говорило о том, что никакому постоянному и систематическому избиению при жизни мальчик не подвергался.
Также Спелман отметил, что на теле ребенка отсутствуют какие-либо следы вакцинации, из чего судмедэкспертом был сделан вывод, что ребёнок не был зачислен ни в одну школу. Набор молочных зубов у мальчика был полным. При жизни ребенок страдал неким хроническим заболеванием глаз, которое, предположительно, стало причиной появления вокруг них язв, но Спелман не смог точно установить, что именно это было за заболевание. Однако он отметил, что левый глаз явно подвергался воздействию особого красителя, используемого для диагностики и лечения глазных заболеваний.
Таким образом, у правоохранительных органов на руках был труп ребенка, за которым при жизни довольно хорошо ухаживали – ему стригли ногти, его лечили, не подвергали систематическим избиениям. Но при этом он недоедал, погиб в результате насилия, а от его тела постарались избавиться.
Трупное окоченение полностью прошло, что свидетельствовало о том, что с момента наступления смерти прошло более 48 часов. Посмертные изменения были выражены слабо, что указывало на длительное пребывание тела в холоде. Даже если убийство ребёнка произошло в помещении, то очень скоро его вынесли на улицу (дневная температура воздуха во второй половине февраля 1957 года в окрестностях Филадельфии колебалась около −3 градусов по Цельсию). Спелман не смог толком определить дату смерти, установив лишь, что мальчик мог быть убит как за 2 дня до обнаружения, так и за 2 недели.
Случай вызвал огромное внимание СМИ в Филадельфии. Более 400 тысяч листовок с историей и изображением жертвы вкладывались в почтовые ящики вместе с налоговыми квитанциями. Однако, несмотря на публичность и освещаемость дела, личность жертвы установить не удавалось.
Поначалу казалось, что в деле есть довольно много зацепок. Шрамы от операций могли позволить идентифицировать ребенка. Коробка, в которой было найдено тело, имела наклейку, позволившую быстро установить, что в ней отгружались детские плетеные колыбельки, и соответственно, можно было бы вычислить и проверить на причастность их покупателей. Кепка, с четко напечатанным на ней ярлычком с данными производителя. Однако все эти зацепки никуда не привели.
Операции, по-видимому, делали где-то далеко от Филадельфии. Так как никто из местных хирургов не признал на теле трупа следы хирургического вмешательства.
Коробка, в которой нашли мальчика, благодаря сохранившейся на ней наклейке позволила быстро установить, что её продали со склада Джона Пеннея, находившегося примерно в 25 км от места обнаружения трупа. Коробка использовалась для хранения и транспортировки детской плетёной кроватки из серии, которая поступила в продажу в декабре 1956 года.
С 3 декабря 1956 года по 16 февраля 1957 года было продано 12 таких кроваток. Однако, установить их владельцев, к сожалению, не предоставлялось возможным, так как покупки осуществлялись за наличный расчет.
Люди настолько были шокированы этой историей, что не могли оставаться безучастными. Так 8 из 12 покупателей плетеных люлек после обнародования информации сами обратились в полицию, чтобы подтвердить свою невиновность. Все они оказались непричастны к убийству мальчика. Возможно, кто-то из тех остальных 4-ех покупателей, которые остались в стороне и был тем самым убийцей, а возможно, коробка была просто выброшена и найдена преступником.
Так или иначе, владелец склада, откуда были отгружены кроватки, Джон Пенней, был до такой степени расстроен тем фактом, что не смог помочь полиции в её розысках, что с февраля 1957 года прекратил торговлю за наличный расчет и с того времени продавал свои товары только по почте или по чекам.
Найденная около места преступления кепка была изготовлена из тёмно-синего вельвета и имела кожаный ремешок с пряжкой. На подкладке находился ярлык производителя Ханны Роббинсон из Южной Филадельфии.
В тот же день, когда стало известно о трупе, детективы отыскали Ханну Роббинс, в чьей мастерской эта кепка была изготовлена. Робинс вспомнила, что кепка была из числа той продукции, которую изготовили до мая 1956 года, и что эту кепку купил в ноябре 1956 года молодой мужчина в возрасте 26-30 лет, одетый в синюю рабочую спецовку, подобную той, что носят работники бензоколонок. Как выяснилось, его кепка изначально не имела кожаного ремешка, который был приделан по просьбе этого мужчины, из-за чего Роббинс его и запомнила. Однако имя и фамилию этого мужчины, его адрес женщина назвать не смогла. А фоторобот, составленный по ее описанию, ни к чему не привел.
В рамках следственных мероприятий была найдена и компания, которая произвела плед, но та владела двумя крупными фабриками (одна за границей в Канаде в Квебеке, другая в Сваннаноа в штате Северная Каролина), которые, в случае с пледами, работали по одним рисункам и с одними и теми же материалами, из-за чего найти владельца пледа совершенно не представлялось возможным.
Основываясь на показаниях Джона Поуразника и метеосводках, полиция установила, что коробку привезли на место обнаружения в период между утром 23 февраля и полуднем 24 февраля. Примерно через неделю с момента обнаружения трупа в окружной прокуратуре и управлении полиции стали склоняться к мысли о необходимости проведения широкомасштабной поисковой акции с максимально широким привлечением общественности. Поскольку труп до сих пор не удавалось идентифицировать, то именно его опознание стало первоочередной задачей расследования. Для этого было решено выпустить постер, содержащий детальное описание всех улик и обстоятельств, связанных с этим делом, и обращение к жителям с просьбой информировать полицию в случае опознания вещей или ребёнка.
Также местных жителей попросили обратить внимание на знакомых детей, которые выпадали из их поля зрения начиная с середины февраля. В течение весны 1957 года следственная группа отработала более 300 сообщений жителей Филадельфии и окрестностей о подозрительных исчезновениях детей. В подавляющем большинстве этих случаев бдительные жители сообщали о том, что дети, которых они частенько видели раньше, например, на детской площадке, вдруг переставали появляться в поле их зрения. Следовавшая за этим полицейская проверка обычно фиксировала факт переезда детей к новому месту жительства.
На протяжении второй половины 1957 года и первой половины 1958 года были проверены 763 семьи, принадлежавших к белой расе и переехавших в Филадельфию зимой 1956-57 годов. Так в поле наблюдения попала семья Кеннет и Ирэн Дадли. Супружеская пара вела кочующий образ жизни. Они были рабочими карнавала. В период с 1937 года по 1960 год у семьи Дадли умерло целых семь детей из 10, а поскольку семья не имела постоянного места жительства, то детей родители тайно хоронили там, где придётся. Против Дадли не были выдвинуты никакие обвинения, потому что экспертиза установила, что все семеро детей умерли из-за элементарного отсутствия достаточного питания и нормального ухода со стороны родителей. И даже не смотря на то, что в ходе проведения экспертизы на телах детей были зафиксированы многочисленные следы побоев, это нисколько не насторожило следователей, так как эти побои не становились причиной смерти ни в одном случае. Именно от простуды и недоедания умирали дети Дадли, а значит к забитому до смерти мальчику в коробке эти люди, по мнению экспертов, никакого дела не имели.
Похороны
Все это время, пока шло следствие в надежде отыскать родных мальчика и выявить точную причину его смерти, тело хранилось в морге. Однако дальше это было делать уже нецелесообразно и тело ребенка решили предать земле. 27 июля 1957 года тело было похоронено на кладбище невостребованных тел в могиле № 191 рядом с филадельфийским государственным госпиталем в районе Байберри. Это было единственное захоронение, на котором за счёт городского бюджета был установлен скромный памятник. Надпись на плите гласила: «Отец Небесный, благослови этого неизвестного мальчика».
Версии
Учитывая, что следствие по делу неизвестного мальчика в коробке затянулось на долгие десятки лет, за это время у следователей появлялись самые различные версии произошедшего. Рассмотрим лишь те из них, которые, согласно экспертам, действительно могли иметь место в данной истории.
Версия первая – Девочка
Во время подготовки информационной акции старший инспектор Дэвид Робертс сделал довольно неожиданное предположение, заявив, что искать нужно не мальчика, а девочку. На эту мысль его натолкнули отрезанные волосы ребёнка. Поскольку мальчика, согласно инспектору, стригли с большей вероятностью уже после его смерти и судя по характеру стрижки, она делалась впопыхах, то это натолкнуло Робертса на мысль, что убийца (если волосы действительно отстриг он) хотел таким образом избавиться от какой-то очень броской улики, которая могла его разоблачить. По мнению Робертса, причина этому могла быть одна: при жизни ребёнок имел крайне нетипично длинные для мальчика волосы. Исходя из этого Робертс предположил, что мальчик рос в неполной семье и воспитывался матерью-одиночкой, чьё поведение имело какие-то отклонения и как результат – мальчик воспитывался как девочка. Хотя версия Робертса никакого развития не получила, в 2008 году судебный художник Фрэнк Бендер нарисовал портрет ребёнка, показывающий, как бы он выглядел при жизни, если бы носил длинные волосы.
Версия вторая – Иммигранты
В период расследования в полицию обратился один из работников иммиграционной службы США, сообщивший о том, что в страну осенью-зимой 1956 года въехало большое количество иммигрантов из Венгрии, бежавших после восстания 1956 года. Филадельфия, наряду с Нью-Йорком и Бостоном, являлась тогда одним из центров их приёма и временного размещения. Поскольку иммигранты приезжали целыми семьями, то среди них было полно детей, которым при процедуре дактилоскопирования, в отличие от взрослых, снимали отпечатки только с правых рук.
Если предположить, что «мальчик в коробке» действительно был из семьи иммигрантов, то это объясняло, почему его правая рука подверглась длительному воздействию воды и с неё невозможно было снять отпечатки – это явно было сделано намеренно, чтобы ребёнка невозможно было идентифицировать по отпечаткам. Также это могло объяснять и то, почему никто из местных хирургов не признал на теле трупа следы хирургического вмешательства.
Версия третья – Приёмная семья
Самую известную версию в данном деле выдвинул Ремингтон Бристоу, который был ассистентом судебного медика во время вскрытия тела. Бристоу очень заинтересовался случаем и упорно его расследовал долгие годы. Так в середине 1960-х ему удалось выпросить у полиции на память ту самую кепку предполагаемого убийцы, которую он затем использовал в своих розысках вплоть до своей смерти в 1993 году. После смерти Ремингтона Бристоу его наследники вернули кепку полиции. В его домашнем архиве после похорон были найдены материалы по 24 нераследованным случаям гибели детей.
В 1960 году Бристоу связался c женщиной-экстрасенсом из Нью-Джерси Флоренс Стернфелд, которая сообщила, что погибший ребёнок был связан с неким старым домом, имевшим детскую игровую площадку на заднем дворе и расположенном не очень далеко от места обнаружения трупа. Осенью того же года Бристоу привёз Стернфелд на место обнаружения коробки с мальчиком. Экстрасенс отвела врача к некоему двухэтажному дому, в котором, как выяснилось, проживала семья, содержащая своего рода частный детский дом – они принимали на воспитание детей, от которых отказывались родители, и в течение многих месяцев и даже лет обеспечивали их кровом и жильём.
Параллельно они подыскивали семьи, которые были готовы усыновить этих детей, и получали от благодарных усыновителей некий гонорар. Это обеспечивало им неплохой и стабильный доход, позволявший нигде не работать. Обычно в доме проживало 5-6 детей, ожидавших усыновления, но иногда их число достигало и 20.
Когда Бристоу и Стернфелд нанесли визит в приют, то, если верить сохранившимся записям Бристоу, члены семьи вели себя настороженно и отрицали всякую причастность к судьбе «мальчика в коробке». Никакой существенной информации от приемных родителей тогда получить не удалось, как и не удалось осмотреть сам дом. Однако после этого посещения глава семейства неожиданно объявил о переезде и продаже дома.
В мае 1961 года Бристоу ещё раз посетил дом, на этот раз под видом потенциального покупателя в сопровождении агента по недвижимости. На этот раз никто не воспрепятствовал осмотру дома и Бристоу удалось обнаружить кое-что интересное. Согласно его записям, он увидел на заднем дворе повешенный для просушки кусок пледа, в точности соответствовавший своим рисунком той части пледа, которая была найдена в коробке с убитым мальчиком.
Также на этой территории Бристоу нашел неглубокий водоём, предназначенный для купания детей, что вызвало у него подозрения. А не тот ли это водоем, в котором некоторое время держали руки и ноги мальчика с целью скрыть его отпечатки пальцев? И то, и другое, по мнению Бристоу, прочно доказывало причастность данной приемной семьи к трупу, однако оставалась неясной ситуация с коробкой из-под люльки.
Собирая в дальнейшем на протяжении 20 лет информацию об этих усыновителях, Бристоу разыскал 8 человек (5 мужчин и 3 женщин), которые в разное время воспитывались в этой семье – все они утверждали, что усыновители не принимали на воспитание младенцев и грудных детей. Однако Бристоу, путём продолжительных расспросов и архивных розысков, удалось узнать, что в конце 1956 года их родная дочь вне брака родила дквочку. Поскольку в те времена это сильно осуждалось обществом, то Бристоу предположил, что мать отдала ребенка на воспитание своим родителям.
В конечном итоге, версия Бристоу свелась к следующему: в конце 1956 года в приемную семью приняли на воспитание незаконнорожденную внучку. К этому времени в их доме уже значительное время жил мальчик с выраженной умственной отсталостью и проблемами с глазами. За ним не приглядывали должным образом и плохо кормили, поскольку было ясно, что усыновителей для мальчика найти не удастся. В феврале 1957 года мальчик совершил некий проступок, вызвавший гнев старших и послуживший причиной жестокого наказания (не обязательно со стороны самих приемных родителей, возможно, мальчика наказал другой, старший по возрасту, ребёнок). Результатом наказания явилась травма головы с фатальными для мальчика последствиями.
Бристоу сообщил о своих результатах в полицию, но там ему посоветовали оставить приемную семью в покое. В 1984 году Бристоу разыскал усыновителей и вызвал их на откровенный разговор: те признались, что в начале 1957 года у них действительно в доме была детская плетёная люлька, но они не смогли толком вспомнить её происхождение (предположительно, её подарили им друзья из Фрэнкфорда, которые к 1984 году уже умерли). Пара опровергла все предположения Бристоу, что они когда-либо брали на воспитание младенцев, пояснив, что люлька им, в общем-то, была не нужна. Бристоу предложил супругам пройти проверку на полиграфе: однако они, по его словам, это сделать отказались.
В начале 1985 года Бристоу подал в отдел расследования убийств полицейского управления Филадельфии официальное заявление, в котором изложил свои подозрения в адрес приемной семьи и предложил организовать их проверку на полиграфе. Заявление было рассмотрено, но просьбу врача отклонили. Ремингтон Бристоу скончался в 1993 году, а вместе с ним – умерло и дело всей его жизни.
Версия четвертая – «M»
Данная версия была выдвинута в феврале 2002 года женщиной, известной только как «M». Она утверждала, что её мать приобрела мальчика по имени Джонатан у его биологических родителей летом 1954 года. Следующие два с половиной года он подвергался сильному физическому и сексуальному насилию. Потом он был убит в припадке гнева после того, как его вырвало в ванну. Затем мать «M» постригла мальчика и выбросила тело в уединённом месте Фокс Чейз.
«M» сказала, что, когда они собирались вытащить тело из багажника, проезжающий мимо автомобилист предложил помощь. Они проигнорировали это предложение, стараясь помешать ему увидеть номер, и тот уехал. Стоит отметить, что в полицию после обнаружения тела действительно обращался некий мужчина, который рассказал, что столкнулся в тот день с автомобилем в том районе. Однако показания «М» подверглись сомнениям, так как она имела психическое заболевание. Соседи, имевшие доступ в дом, также всё отрицали, считая её показания «нелепыми» и ложными. Но согласитесь, соседи ведь не могли иметь доступ ко всему дому. Например, к подвалу, или чердаку…Тем не менее, полиция сочла эту версию небылицей.
У следствия было множество и других версий, но все они были тщательно проверены и исключены.
Спустя 41 год, а именно 3 ноября 1998 года могила неизвестного мальчика была вскрыта для эксгумации. Из эмали на сохранившемся зубе был извлечен образец ДНК. Его сравнили с доступными базами данных, однако тогда никаких совпадений не выявили. После этого тело вновь захоронили на кладбище Айви-Хилл в Сидарбруке, Филадельфия. Гроб, надгробный камень и панихида были пожертвованы сыном человека, который хоронил мальчика в 1957 году. У новой могилы теперь есть большой надгробный камень с надписью «Неизвестный Ребёнок Америки».
В 2019 году тело «мальчика из коробки» снова эксгумировали. Современные способы сбора проб ДНК позволили набрать достаточное количество материала для анализа.
За эти 65 лет много чего изменилось. В криминалистике появились новые методы и технологии, которые позволяют раскрывать даже самые сложные дела. Несмотря на то, что те следователи, которые вели дело мальчика в коробке первыми или как-то были с ним связаны уже либо давно мертвы, либо очень стары, о нем не забывали. И вот в один из очередных рабочих дней к детективной работе были привлечены специалисты по генетической генеалогии. Стоит сказать, что это сравнительно новое направление в криминалогии, однако оно уже привело к многочисленным прорывам в многолетних нераскрытых делах.
Эксперты сравнили образцы ДНК, полученные из останков неизвестного ребенка во время эксгумации тела в 2019 году с образцами из общенациональной базы. Таким образом, 30 ноября 2022 года удалось вычислить родственников мальчика по материнской линии и связаться с ними.
8 декабря на брифинге для СМИ полиция Филадельфии назвала имя мальчика, тело которого было найдено в картонной коробке 25 февраля в 1957 году, – через 65 лет, девять месяцев и 13 дней после обнаружения. Его звали Джозеф Огастус Зарелли и на момент гибели ему было всего четыре года.
После последней эксгумации, имея на руках результаты ДНК-тестирования и собранную по его итогам информацию, полиция отыскала родственников мальчика с материнской стороны и начала искать предположительную мать. Для этого проверяли всех женщин детородного возраста, которые были в тот период в этой семье.
Нашли наиболее вероятную кандидатку – но всегда оставался шанс, что это мог быть ее внебрачный ребенок. Тогда начали проверять свидетельства о рождении детей, появившихся на свет в период с 1944 по 1956 годы, в том числе свидетельство, выписанное на имя предполагаемой матери. И на этом свидетельстве нашлось имя отца ребенка.
Затем ДНК мальчика сравнили с ДНК родственников предполагаемого папы. Выяснилось, что с огромной долей вероятности этот ребенок был сыном именно этой пары, а не какой-то «ошибкой молодости» его матери, от которой она могла «избавиться», так как ребенок угрожал ее браку.
В розыск малыша Зарелли не объявляли. Оба его родителя уже мертвы, однако у него остались братья и сестры.
Несмотря на то, что завеса этой тайны приоткрылась, дело «мальчика в коробке» еще нельзя назвать полностью раскрытым. Полиции все еще неизвестно, кто и за что его убил. Но новые данные существенно продвинули расследование вперед, и, по словам официальных лиц, у них уже есть подозреваемые. Дело мальчика в коробке по сей день остается открытым, а поиски убийцы ребенка продолжаются.
Капитан полиции Филадельфии Джейсон Смит сказал по этому поводу: «Возможно, мы никогда не установим личность убийцы. Но мы сделаем все, что в наших силах, чтобы попытаться».
Я очень хочу верить, что совсем скоро еще на одну неразгаданную загадку в мире станет меньше.
