Если бы я снимал кино, именно эту девочку я бы взял на роль Красной Шапочки в одноименном фильме. Бойкая, энергичная, пластичная, музыкальная, оооочень характерная, развитая. Правда, Юле всего четыре. Но дети быстро растут, очень быстро.
Юлю приводила на службу прабабушка Анна Сергеевна, милая сдержанная дама. Ее старушкой было не назвать, столько в ней было интеллигентности, благородства, изящества. Я потом узнал, что прабабушка в молодости была балериной, и ее балетная осанка и манера держаться не исчезли с годами.
Юля с Анной Сергеевной жили в Крыму от весны до осени, много путешествовали. И наше Рыбачье - одно из их любимых мест. Родители Юли много работали и вырывались на отдых максимум на три недели.
В храме Юля вела себя намного тише, чем в других местах. Я однажды видел, как весело она вышагивала на улице, что-то рассказывая и размашисто жестикулируя.
В храме Юля четким выученным движением крестилась, кланялась и садилась отдельно от бабушки на дальнюю лавочку. Она клала руки на колени, сидела тихонько-тихонько и крестилась со всеми вместе. Она вставала, когда в самые ответственные моменты службы с лавочек поднимались даже престарелые прихожане.
Когда я выходил с кадилом, Юля бежала к бабушке, и они становились вместе.
Я всегда замечал ее чёткий, прицельный взгляд и особую серьёзность, когда она подходила к Чаше. Я во время Причастия с детьми осторожничаю, а Юлю всегда причащал как взрослую.
И тут исповедую народ во время вечерней службы. Анна Сергеевна стоит в очереди, а Юля сидит на лавочке. И тут вижу боковым зрением активность. В какой-то момент Юля срывается с места, бежит к иконостасу, останавливается и смотрит на боковые врата.
Она замерла и даже почти не дышала. Так продолжалось минут пятнадцать, не меньше.
Потом Юля вздохнула и на цыпочках ушла на свою лавочку.
Я помнил об этом эпизоде всю дальнейшую службу. А потом подозвал Юлю и секретно спросил ее:
- Что ты там рассматривала, хорошая моя?
- Он очень красивый...
- Кто?
- С крыльями и с большими белыми цветочками...
Я обернулся на иконостас. На тех вратах была икона Архангела Гавриила. У нас он был изображён без цветка, но часто изображается с белыми лилиями. Мы знаем, что белая лилия - это символ Матери Божьей, ее Благовещения, и Благую Весть о рождении ею Спасителя мира принёс именно Архангел Гавриил.
То, что девочка увидела лилию в руках Архангела Гавриила, не могло быть случайностью. Сейчас на моих глазах произошло чудо. А не чудо ли вся наша православная жизнь?
- Что он делал? - шепотом спросил я.
Юля задумалась, даже лобик наморщила:
- Улыбался и сиял...
Причем слово «улыбался» она произнесла тихо и отрывисто, а «сиял» - протяжно, певуче, громко.
К нам подошла Анна Сергеевна. Она тоже уловила, что происходит что-то невероятное. Я процитировал Юлю.
- Улыбаться и сиять... - повторила Анна Сергеевна. - Как это прекрасно... У Вас очень хороший храм, отец Игорь.
- Разве могут быть плохие храмы? - запротестовал я.
- Нет, конечно. Но, наверное, есть особые места, где дети могут говорить с Ангелами...
Я в тот момент не стал ее переубеждать, чтобы за многословием не потерять главного. Везде, где есть молитва, есть место для чуда.
Во мне уже поднимался молитвенный порыв. Я попрощался с Юлей и Анной Сергеевной и пошёл молиться.
Мне лёг в руки и в сердце Канон Собору Архангела Гавриила. Прочёл его и захотелось улыбаться и сиять... Слава Богу за все!
священник Игорь Сильченков.
