— Можно ли определить группы риска – людей, которые с большей вероятностью могут заболеть эндокринными заболеваниями?
— Самый простой способ, каковым мы выявляем группы риска – это, так называемый, семейный анамнез. То есть, если в семье кто-то болен, например, сахарным диабетом, то вероятность сахарного диабета у потомков или сестер, братьев тоже возрастает. Если у кого- то есть болезни щитовидной железы, узлы или рак – ситуация аналогичная. То есть здесь играет роль наследственный фактор.
Из факторов предрасположенности к эндокринным заболеваниям, и нарушениям обмена веществ, прежде всего, я бы отметил ожирение. Наш институт занимается проблемами ожирения и снижения веса последние 15 лет. И мы это делаем весьма и весьма успешно. Настолько успешно, что мы излечиваем диабет второго типа, либо приводим диабет к ремиссии – это практически излечение на неопределенный срок. Мы «снимаем» людей с инсулина. Очень часто люди получают инсулин не по показаниям. При том назначаются совершенно излишние дозы этого сильного, а порой и опасного лекарственного препарата. Таким образом, здесь, если мы уже коснулись темы диабета и ожирения, это уже предрасположенность к нарушению обмена веществ вообще. Там уже вовлекается в процесс и липидный обмен, и артериальное давление. Кстати, эндокринология в Израиле занимается проблемами повышенного давления. Люди, у которых есть гипертония, обращаются к эндокринологам и часто находят решение проблемы именно в эндокринологии.
Так вот, ожирение, особенно, серьезные его формы – это самый большой фактор риска, на который я мог бы указать в плане эндокринологии и эндокринных проблем.
Сегодня я возглавляю направление в диабетологии, которое утверждает на весь мир, что сахарный диабет второго типа – это не просто излечимое заболевание, но это быстро излечимое состояние. Свои работы я публикую в мировой печати. И мы не только это провозглашаем – естественно, доказываем на практике, что так оно и есть. Для этого мы пользуемся высокими технологиями, то есть проводим, так называемое, постоянное мониторирование сахара. Кстати, эти технологии есть во всех странах – в России и Украине тоже. Я, например, называю это ЭКГ диабета. Постоянное мониторирование сахара для эндокринолога имеет тот же самый смысл , что электрокардиограмма для кардиолога..
Поэтому диабетология, на мой взгляд, не может называться современной, если она не использует высокие технологии и постоянное мониторирование сахара в рутинном режиме. То есть, это обязано быть основой подбора лечения, основой того, что сегодня мы можем не только измерить постоянное движение сахара, но и расшифровать эти записи и даже предсказать, насколько можно повернуть заболевание вспять.
Допустим, насколько вероятно полное или частичное избавление больного от уколов инсулина. Подчеркиваю, я говорю только о диабете второго типа.
Задать вопрос доктору можно здесь
