У моей бабушки было непреложное условие для жизни: страдать.
Многие знают эту установку, но 90% из вас удивятся в ходе чтения этого поста. Потому что оказывается, у 90% эта установка все еще есть.
Моей бабуле, которая меня воспитывала (меня, моего брата и еще двоюродную сестру), в те времена, когда еды не было, а все наши родители уехали на заработки в Москву… Моей бабуле было несладко.
Трое детей, одному из которых всего 2 года. Пьющий муж в приступах белой горячки иногда. Маленький город, пенсия, огород в селе… Подруги все где-то далеко. Быт занимал всю жизнедеятельность в принципе. С таким запросом ко мне часто приходят женщины.
Бабуле было очень тяжело.
Она часто ругала деда, что он пьет и ничего не делает по хозяйству. И чаааааасто, засыпая вечером, говорила: на том свете отдохну. Клала руку себе на лоб и тяжело дышала. Очень глубоко и тяжело.
Картина очень многим знакомая. Но именно эта картина – требует прояснения.
Примерно месяц назад меня озарило: все было не совсем так.
Все трое детей были здоровые, а их родители пересылали регулярно деньги на их содержание. Родители моей сестры вообще вскоре вернулись и открыли свой бизнес, который работает до сих пор.
У бабушки с дедом была хорошая квартира и дом в селе. Не дача (как они ее называли), а реально дом, в котором можно было жить круглый год. Там же стоял кирпичный (!) сарай, и кирпичная летняя кухня с большим погребом. У дома было около 30 соток плодородного чернозема, на котором вырастало все, что туда ни плюнь.
И мы растили: картошку, кабачки, патиссоны, дыни, тыквы, баклажаны, помидоры, огурцы, яблоки-груши-сливы-абрикосы, горох и фасоль, капусту всех сортов, включая цветную и кольраби, клубнику-малину-крыжовник, кукурузу, виноград, зелень и – розы.
Во дворе у нас сами растились куры, гуси, бывали поросята, несколько лет к ряду дед разводил кроликов (тех самых, которые вдвоем дают еще пятерых трижды в сезон, и чей мех идет на очень хорошие шубы).
Мы могли прокормить село. Но!
У нас не было коровы и лошади. И именно в них заключалось глобальное несчастье. В корове, лошади, и еще в том, что страна бедная – это добавляло общегруппового несчастья к собственному.
Из-за того, что у нас не было лошади, деду приходилось дважды в год искать мужиков с плугом или с трактором, чтобы они за бутылку пахали наши 30 соток. А из-за того, что не было коровы, бабушке приходилось каждый день «унижаться» перед соседями за литр молока для детей, выменивая его на клубнику, дыни, кроличий мех, яйца, малину и свинину.
Унижаться.
У моей бабушки бартер назывался унижением. Потому что соседи рьяно забирали то, что несла бабушка, и были благодарны! Как тягостно, наверное, было жить всему миру, когда он еще не изобрел денег…
А что же дед? Дед построил дом. Дед знал всех, у кого был трактор. Дед мог за бутылку или мешок картошки купить кого угодно. Он покупал за бутылку солярку и арбузы, за картошку – муку и сахар мешками, творог и оргалит, которым потом покрывал полы в доме. Он вырастил плодовый сад, виноградные навесы, свиней, выделывал кроличий мех, ходил за живностью, косил траву, точил косу, поставил железные ворота, красил их, и стряхивал шелковицу, чтоб во дворе не собирались мухи. У бабушки был офигенный муж!
Но вот эта точка зрения – унижение и бедность – настолько пропитала ее жизнь, что счастье было просто недоступно.
Как думаете, почему?
Потому что в Украине это называлось «мы тут не куркули». Потому что быть куркулем, иметь еду и возможности, было ужасно стыдно, ведь каких-то 100 лет назад куркулей раскулачивали. И женщины ходили по дворам и жаловались, что унижаются, что бедность… Хотя никто уже не боялся быть раскулаченным. Вот такой ужасный страх, которым были пропитаны все наши дни.
Мы никогда не умирали от голода. У нас в семье не было голодных обмороков. Бабушка отправляла в Москву тушенку из кролика! Но мы, дети, росли с уверенностью в том, что мы бедные. Нищие! Что мы скоро умрем с голоду! Что нам завтра уже нечего есть! И что дед у нас все пропил (хотя и построил дом, сарай и кухню из кирпича).
Страх быть счастливой (чтоб не признали куркулем) заставил бабушку растить несчастных и быть несчастной. И она прожила целую жизнь в полной уверенности, что у нее ничего не было. Хотя у нее было все: дети, внуки, муж, деньги, жилье, еда. Все, кроме другой точки зрения.
А какая у тебя точка зрения? Ты свое счастье видишь?
