Что занимает центральное место в нашем мире — без чего он, если бы и не развалился, но точно утратил бы привычный облик? Вы могли подумать: ну там, определённые принципы внутреннего строения (мы формулируем их как законы физики), случай как фундаментальная характеристика бытия (если мы не детерминисты и признаём, что случайности случайны), в конце концов, сам человек — ведь окружающую среду мы воспринимаем через призму своей человечности, не будь нас — не было бы и ее в каком-то смысле.
Не угадали. Центральное место в мироздании занимает Качество. Оно — источник и сущность всего. Как гегелевский Абсолют, только ещё абсолютнее. Как платоновское Благо, только благостнее. Как Бог, только самый божественный ever. Уловили смысл?
«Дзен» Персига, судя по отзывам, так крут, что способен перевернуть жизнь на 180 градусов и заставить задуматься о таких материях, какие раньше вам и не снились. Поэтому здесь не будет традиционного Spoiler alert, зато будет…
Metaphysics alert!
Текст Персига органически делится на три пласта: физический, ретроспективный и метафизический. Эти планы повествования переплетаются между собой, поясняя и дополняя друг друга, при этом в центре неизменно остаются этико-онтологические размышления: поиск первопричины и смысла всего сущего, попытки определить Качество в традициях формальной логики, работа на целостной концепцией универсума (мира как единой системы). В общем, автор переизобретает философию схоластов, примеряя ее на новый термин, который, как ему кажется, может то ли заменить, то ли подвинуть христианскую концепцию Бога.
Насколько удачно? Вопрос открытый, ответ спорный: главная проблема всей метафизики Персига — ее непоследовательность и внутренняя противоречивость. Если упрощенно, то все идеи автора можно выразить через несколько постулатов:
- Качество — центральный элемент мироздания. Оно принципиально неопределимо, но при этом определения и не требует, т.к. каждый человек способен опознать присутствие/отсутствие Качества вокруг.
- Качество — первоисточник мира, по крайней мере, в известном и доступном нам формате. Без Качества мир был бы принципиально другим, и это можно доказать логически.
- Качество нельзя отнести ни к рациональному, ни к иррациональному. Качество — метакатегория, стоящая как бы «над» всем остальным или даже «вне» всего остального. Зато его можно рассматривать как «скальпель», делящий мир на рациональный и иррациональный.
- Поскольку Качество — метакатегория, описание которого невозможно в рамках классической диалектики, сам по себе дуализм в философии — некачественный подход, от которого стоит отказаться в пользу более цельной и единой картины мира. Некачественным (точнее, противоречащим идее Качества) в какой-то момент называется и рациональный подход в принципе, — потому что Качество находится вне Разума. Другими словами: делить концепт на две категории и изучать их относительно друг друга, равно как и просто изучать, анализируя и расчленяя, — значит чрезмерно упрощать и никогда не докопаться до сути. Ведь суть всегда в Качестве, а оно не в одной из двух категорий и вообще не в деталях, а над обеими, над целостностью. В этом ключе Персиг даже отождествляет свою парадигму с восточными представлениями о дао и дзен. Опять же очень опосредованно: это как бы дзен, потому что апологеты дзен-философии призывают смотреть внутрь и немного вверх. Прямо как Персиг.
- Качество — не просто философская концепция, а что-то вроде рулбука. Оно должно быть с тобой (в тебе? над тобой) всегда, и именно им ты должен руководствоваться в мыслях и действиях. Если они не подчинены Качеству, то они неправильные и плохие, а ты дурачок.
Казалось бы, стройная теория, вполне себе в рамках неопределённости, которую может позволить себе метафизика, ничего из ряда вон. Только вот сам Персиг своим же постулатам и противоречит. Вместо того, чтобы изучать феномены с точки зрения цельности и Качества, он препарирует их на нанодетальки и пытается рационализировать — отсюда появляются непонятные и плохо обоснованные деления на классическое/романтическое, или теоретическое/эстетическое, качественное/некачественное, хорошее/плохое. На самом деле, для полноценного «рационального» анализа ему не хватает то ли глубины мышления, то ли объективности — он как-то по умолчанию принимает, что сам он принадлежит к «качественному» и просвещенному лагерю и радостно осуждает всех «чужих». И тут мы переходим на личности.
Физический и ретроспективный планы
Роман подаётся как автобиография философа — Персиг рассказывает историю своей жизни, акцентируя внимание на том, как он докатился до своего мировоззрения и нынешних проблем. Проблемы, кстати, серьёзные: несколько лет назад ему диагностировали тяжелую форму шизофрении, наиболее эффективным лекарством от которой на тот момент считалась шоковая терапия. В результате Персиг как бы утратил часть себя — по его заверениям в книге, он практически полностью забыл себя до электрошока и был вынужден восстанавливать свою жизнь и логику рассуждений по разрозненным запискам и заметкам, оставленным прошлой личностью. Ее Персиг называет Федром — в честь персонажа из одноименного платоновского диалога, в котором Платон от лица Сократа размазывает деревенского юношу, а вместе с ним и всех риторов, возводя на пьедестал совершенства диалектику и Разум. В своё время Персиг этот диалог, видимо, принял на свой счёт: во-первых, его как преподавателя и убежденного адепта риторики, покоробило пренебрежение античного философа, во-вторых, он провёл прямую параллель между собой и Федром. В переводе с греческого имя «Федр» означает «волк», а волки такие же дикие, одинокие и никем не принятые, как альтер-эго Персига. Справедливости ради, я не шарю в древнегреческом, и проверить тезис о переводе адекватно не могу, но быстрогугл этимологии выдал только опции «bright» и «radiant», так что, вероятно, Персиг чрезмерно проникся философией волков ещё до того, как это стало мемом, и в некотором роде безумно был первым (с учётом его шизофрении — шутка с двойным дном).
И вот тут — здравствуй, волчье лицемерие и по отношению к читателю, и по отношению к собственной парадигме. Во-первых, история про полную утрату личности Федра — что-то на грани авторского преувеличения и художественного вымысла. Неожиданный риторический приём во имя интриги и убедительности, напрочь разрушающий веру в искренность авторского рассказа, который по форме местами напоминает даже исповедь. Персиг как бы выстраивает конфликт и диалог сквозь время между собой и Федром, в конце создавая эмоциональное напряжение и ощущение, что он — рациональный и осторожный — снова сходит с ума из-за размышлений о Качестве, снова превращается в свихнувшегося Федра. На практике такого конфликта не было. Электрошоковая терапия действительно повлияла на память Персига, — но уничтожила только краткосрочную, а вот долгосрочная быстро вернулась, что подтвердили его родственники и друзья. Это не значит, что Федра никогда не было, но это значит, что автор никогда не становился принципиально другим человеком.
А стоило бы. На протяжении всей книги герой Персига (кажется, настало время развести автора и персонажа по разным углам) ведёт себя с окружающими как последний дегенерат. Игнорирует потребности 8-летнего сына, которого потащил с собой в поездку (в какой-то момент просто предлагает ему самому как-нибудь поехать домой и жить ну где-нибудь, ведь ситуация с родственниками печальная: либо они не нравятся мальчику, либо мальчик не нравится им); принижает своего друга Джона (что с него, музыкантишки, взять, поверхностный романтик, ему недоступна глубина мышления); строит из себя натурального д’Артаньяна в белом плаще и либо убеждает в своей непогрешимости, либо наоборот ноет, что Федр был ещё круче. Увязывается ли такая ода себе с принципами Качества? На мой вкус, нет, а ведь присутствие/отсутствие Качества в объекте изучения способен определить каждый…
Исторический контекст
Остаётся вопрос: почему «Дзен» в своё время взлетел так, что до сих пор остаётся в списках мастридов? Я вижу несколько причин:
- Традиционно сложные метафизические материи здесь объясняются максимально для масс — да, ближе к концу начиняется жонглирование теориями и именами философов, но это нужно скорее для того, чтобы просто вписать свою «новаторскую» концепцию в существующий ландшафт. Основные же идеи Персиг доносит на простых аналогиях — в основном, через устройство мотоцикла: например, классический подход сравнивается с подходом механика, который разбирает и собирает машину, а романтический — с подходом простого обывателя, который смотрит на то, красивенькая машинка или нет, дорогая или не очень. При этом вписать в ландшафт получается тоже средне: Персиг готов многократно апеллировать к философам прошлого, но решительно игнорирует современников. Например, теорию Маклюэна, которая была опубликована за десять лет до «Дзена» и значительно глубже и объективнее объясняет разницу восприятий через параметр вовлечённости, а не с позиций хороший/плохой.
- «Дзен» подаётся как философия на стыке Запада и Востока. Несмотря на то, что в первой части книги автор хает битников и хиппи за чрезмерно поверхностное и не аналитическое мышление, именно битники и хиппи привнесли в американскую культуру увлечение идеями буддизма, дао, дзена. Персиг немного опаздывает на самый гребень волны, который приходится скорее на 60-е, но все еще успевает залететь в последний вагон — книга выходит в 1974 году, когда Штаты ещё не отошли от моды на лёгкий восточный флёр.
- Наконец, «Дзен» можно рассматривать и оценивать как предтечу современных книжек по саморазвитию и популярной психологии. Автор разделяет мир на две понятные категории (качественный/некачественный) и довольно четкое руководство как делать надо и как не надо, чтобы стать своим в «качественном» лагере и расширить собственные границы. Учит жизни, как какой-нибудь Садхгуру и препарирует философию и разум похлеще Курпатова. Научность и адекватность теории при этом остаются за бортом — главное, что пишет автор на серьёзных щах и звучит при этом достаточно убедительно.
Итого
4/10 — не зацепило совершенно, но в качестве базового «расширить кругозор и иногда подумать», в целом, смотрится норм. Если хочется именно философии без мишуры вокруг, можно ограничиться третьей частью.
