По некоторым улочкам Старой Москвы я могу гулять едва ли не каждый день. А еще люблю показывать эти улочки своим друзьям, выбираясь в особо памятные места на импровизированные индивидуальные экскурсии. Очень люблю делиться с другими тем, что люблю сам. И так получилось, что некоторые из вас, мои дорогие немногочисленные подписчики, уже ухитрились стать моими друзьями. И вы мотивируете меня на новые изыскания и открытия. Потому что любимых мест Москвы много не бывает! Особенно в той части современной Москвы, которая когда-то называлась Белый город – то есть все то, что находится внутри Бульварного кольца, но не Кремль и не Китай-Город.
…Что за улица такая?
И вот – один из моих любимых маршрутов: от Таганской площади через улицы Верхняя Радищевская, Яузская и Солянка в Центр. О некоторых из тех старинных улиц постараюсь вам неспешно рассказать насколько это возможно нескучно.
Сегодня речь пойдет о двух каменных «соседях», стоящих на улице Яузской. Улица эта хоть и не длинна (ее протяженность всего-то около шестисот метров), но ее смело можно назвать одной из наиболее красивых и колоритных улиц Старой Москвы. Она берет свое начало от Яузских ворот – там, где кончается Солянка, то есть пролегает не по Белому, а по Земляному городу – местности между нынешними Садовым и Бульварным кольцами (5 фото).
В четырнадцатом веке здесь проходила Болвановская дорога, по которой, по мнению большинства историков, войско Дмитрия Донского выступало на Куликовскую битву и по которой же с нее возвращалось с победой.
В честь чего здесь установлен памятник Донскому князю (9 фото).
Переименованная в 1922 году в Интернациональную в честь 1-го Интернационала, в конце двадцатого века она вернула себе историческое название.
Улица красива и богата на старинные особняки многих известных в свое время фамилий. Но сегодня нас интересует только один из них.
…Дворец Баташёва
Огромное здание с шестью колоннами, стоящее за длинной кованой оградой с вывеской «Городская клиническая больница имени Давыдовского» с момента своего создания принадлежало семье горнодобытчиков, сталепромышленников и оружейников Баташевых. Оно было построено по заказу Ивана Баташева (младшего из двух братьев) в конце восемнадцатого – начале девятнадцатого века крепостным архитектором Михаилом Кисельниковым по проекту Родиона Казакова. Есть мнение, что эту усадьбу Иван Родионович строил для своей любимой внучки Дарьи Шепелевой. Во всяком случае доподлинно известно, что какое-то время усадьба принадлежала именно ей.
На фасаде главного дома, как и на других постройках на территории усадьбы, множество лепнины и разнообразных барельефов, что как бы намекает: это уже не совсем классицизм, это ближе к ампиру (8 фото).
Во время Отечественной войны 1812 года усадьбу захватили французы, в ней расположил свою резиденцию маршал Иоахим Мюрат. Причем она так понравилась военачальнику, что когда при отступлении Наполеон приказал взорвать все достопримечательности Москвы, маршал отказался выполнять это распоряжение. И из эстетических соображений и, поговаривали, из уважения к русскому генералу Милорадовичу – родственнику Баташева.
Однако, хоть и уцелев, усадьба сильно пострадала, и после войны Баташеву пришлось потратить целых триста тысяч рублей на ее восстановление.
...Возникновение больницы на месте имения
В конце девятнадцатого века, после смерти хозяев, город выкупил усадьбу. В ней организовали Яузскую больницу для чернорабочих. Но хоть и созданная для простого люда, а не для вельмож и чиновников, вскоре она стала одной из лучших лечебниц Москвы. Ее обустройству способствовали многие известные меценаты.
В советское время клинику переименовали в «Больницу имени Медсантруд» в честь профсоюза медицинских работников (7 фото).
Кстати, эта клиника знаменита тем, что в ней первой в СССР в 1943 году начали массово применять пенициллин.
Новый корпус больницы и красив, и современен, и функционален. И также украшен барельефами (7 фото).
Казалось бы, всем прекрасно это место. Но имеется и один прискорбный факт, связанный с Яузской больницей. Известно, что в годы послереволюционного лихолетья людей в ней не только лечили, но и пытали и казнили, тайно затем хороня во дворе. Чаще всего жертвами становились молодые дворяне, царские офицеры, ученые, литераторы и, конечно, священники. В память тех событий был установлен памятник с мемориальной доской, на которой перечислены имена тех жертв репрессий (7 фото).
…Призраки прошлого
Впрочем, всякие страшные слухи в свое время ходили и о самих Баташевых. Талантливые предприниматели и щедрые московские меценаты, приложившие руку даже к строительству Большого театра, Баташевы, по рассказам очевидцев, наживали состояние любой ценой. И, будучи несметно богатыми, никого не боялись.
На их заводах работали за сущие гроши и возможность укрыться от властей многочисленные беглые каторжники и прочий сброд. От некоторых орудовавших в тех краях банд Баташевы и вовсе получали долю с награбленного за обещание покровительства. Есть свидетельства о том, что однажды во время государственной проверки Баташев-старший, Андрей Родионович (даром что истый старообрядец) приказал заживо замуровать триста рабочих. Слухи об этом дошли до властей, и один из чиновников занялся расследованием.
Расследование закончилось тем, что тому чиновнику Баташев послал блюдо фруктов. Под ними лежал пакет с деньгами и записка: «Фрукты съешь, деньги возьми и убирайся, пока жив».
Дело списали в архив.
…И еще одна деталь
Кажется, люди, которые гуляют в этих краях и знают о «Медсантруде», делятся на две категории. Первая каждый раз, проходя мимо, любуется улыбающимися медными львами, возлегающими на пилонах, что обрамляют въездные ворота. Другие никак не могут отделаться от мысли, что другое, народное название больницы – «Дом с катафалками».
Присмотритесь к литым украшениям, расположенным возле дружелюбных львов. Они, вдобавок еще и выкрашенные в черный цвет, представляют собой ни что иное, как верхушку погребальных катафалков.
Возникает вопрос: не было ли целью человека, установившего их на входе в больницу, оставить своеобразный намек для больных и их посетителей: «memento mori»?
…Белокаменный сосед больницы
Рассказ о клинике неожиданно получился длиннее, чем я предполагал. Можно было бы на этом и остановиться, но не хочется делать статью, посвященную одним только печальным историям. Дополню ее видами храма Симеона Столпника, расположенного по соседству, на углу Яузской и Николоямской улиц.
Столь разные, они чем-то все-таки похожи. Храм Симеона тоже ампир. тоже богат на лепнину (был богат, сейчас от старинных барельефов на стенах ничего не осталось). И тоже творение Родиона Казакова, хотя некоторые специалисты в этом не до конца уверены, предлагая на роль его создателя Василия Баженова (11 фото).
Правда, если вы спросите меня, пусть и совершенно не специалиста в архитектуре, то я отдам свой голос за Казакова. Уж слишком сильно этот храм напоминает церковь Мартина Исповедника его же работы в моей любимой Алексеевской слободе, которая располагается совсем рядом, и о которой я с такой любовью писал.
...История храма
А началось все с того, что в конце шестнадцатого века Борис Годунов приказал выстроить в тогдашней Ямской слободе храм в честь христианского монаха из Антиохии Сирийской Симеона Столпника, в чей день поминовения состоялось его, Годунова, венчание.
В восемнадцатом столетии храм, усилиями местной купеческой общины, превратился в каменный.
Впоследствии он несколько раз перестраивался. Одна из перестроек даже производилась тем же Иваном Баташевым. Это случилось в результате того, то однажды по непонятной причине обрушился купол ротонды храма, сильно повредив стены. Восстановление повреждений затянулось до войны с французами. А те, хоть и сберегли усадебный дом, храм не пощадили. Он был разграблен, а новый, только что воссозданный иконостас разбит и сожжен. Открылся храм в итоге лишь спустя год после победы над Наполеоном.
При этом он даже внешне напоминает небольшую больничную церковь «Всех скорбящих радость», возведенную также Баташевым.
...Близкие к нашим дни
Так получилось, что соседство с больницей также сыграло роль против храма. В 1929 году в редакцию газеты «рабочая Москва» начали поступать жалобы от пациентов. Они на разные голоса просили закрыть церковь, ссылаясь на то, что шумные богослужения и звон колоколов мешает де отдыху выздоравливающих. Абсурд, конечно… Но к жалобам прислушались. Храм передали Мосгорисполкому. От колокольни в итоге остался лишь первый ярус, здание храма перекроили по-новому, в ротонде вместо высоких арочных окон устроили три ряда маленьких, соорудив с помощью деревянных перекрытий три низеньких этажика.
В конце двадцатого века, когда храм снова вернули верующим, прежний его вид удалось восстановить лишь отчасти (11 фото).
А летом во дворе храма буйным цветом радует глаз прекрасный цветник. Обязательно дождитесь лета и загляните сюда. Впрочем, зачем ждать?
...И в заключении – еще раз про любовь к Старой Москве
Обычно к храму Симеона Столпника я традиционно заглядываю после прогулки по Алексеевской и Рогожской слободам или когда гуляю от Таганки к Китай-Городу, Ивановской горке и Хитровке. И рассказом о нем я обычно завершаю циклы рассказов об Алексеевской слободе и Рогожке, все-таки Николоямская улица, на которой стоит храм, частично примыкает к Алексеевской слободе.
Но так вышло, что хотя с серии статей об этом замечательном, тихом и уютном, красивейшем районе Москвы я начал свой канал на Дзене, но о Симеоне Столпнике рассказал только сейчас.
Думаю, поэтому будет правильно сейчас сделать маленький экскурс в день рожденья моего канала и посмотреть, что же это за слобода такая, где на трех московских улицах почти нет домов моложе конца девятнадцатого века.
* * *
Большая и искренняя благодарность каждому, кто дочитал и досмотрел мой рассказ до конца! Очень нуждаюсь в ваших комментариях и отметках под постами. А еще – в репостах и, конечно, в вашей подписке на мой канал. Все это поможет другим читателям находить его, а также придаст мне веру в то, что мои рассказы и показы нужны и интересны.
Не пропустите новые истории, ведь продолжение следует!
