- Опять сегодня Галина разбушевалась. И что с ней такое происходит? – думал Николай. – Раньше такая приветливая была, слова поперек не скажет, а теперь: житья не стало от ее упреков. Что не сделаешь все не так.
Уже шесть лет жили они с женой в законном браке, и вроде бы все хорошо, дом полная чаша, работа есть и достаток, а вот тепла в доме не хватает. Душевной жилки нет. Детками бог то не наградил.
Кто уж виноват в этом был, никто не знал, не разбирался, да и не попрекал никого, только так Николаю хотелось ребеночка на руках подержать, сыночка бы, по головушке его гладить, учить уму разуму. В этих мыслях своих застывал он истуканом и только громкие покрикивания жены выводили его из туманного забытья.
- Вот опять начала. И что ей неймется, – жену он свою любил, но в последнее время стал замечать, что ее упреки становились все злобнее и жестче, словно ножом резали слух и душу, а сама она, превращалась в старую склочницу, вон на вроде соседки Верки. Та тоже все кричит, да ругается на своего пьяного Петьку. А было время…
Николай каждый вечер приходил к дому Галины, посмотреть на нее издалека, полюбоваться. Уж больно она ему нравилась. Взгляд ее ясный, завораживающий, голос звонкий, словно ручеек бежит, смех заливистый, будоражил его нутро. Одно плохо. Стеснительный он больно, боялся подойти, сказать о своих потаенных чувствах, да и боялся засмеет его красавица. Ростом он не вышел. Ниже своей любимой, почти на пол головы. Ну как тут быть? Ноги то не вытянешь. А она девка видная высокая, стройная. Вот и приходится любоваться издали и страдать.
А с Галиной случилась беда проклятущая, разбил ее сердце первый красавец деревни Максим Криворучко. Ох и орел! Загляденье! Все девчонки сохли по нему, изводили себя пустыми мечтами и думками, как заполучить в свои сети эту желанную птицу.
Галина и сама была видной девушкой. Черные глаза, обрамляли длинные темные ресницы, черные брови в разлет, улыбка на свежем румяном лице, придавала ей еще большую красоту. Только получить внимание такого красавца было трудно. На танцах подружки наперебой улыбались, стараясь пригласить желанного парня, а он, понимая их внимание к себе, выбирал. Танцевал с какой нибудь красоткой, а потом вел ее провожать до дома. Только через время снова приходил на танцы, забирая с собой следующую девицу. Так и Галина попала к нему в руки. Они гуляли по ночным тропинкам, целовались в тени деревьев, убегали от лаявших на них собак, веселились до утра. Счастливая Галинка забиралась в свое окно под утро,а мать уже будила ее на работу.
- Вставай, соня. Солнце то уже высоко, пора. - А она еще и глаз не сомкнула.
Дни летели птицами и в своей любви отдала она ему не только сердце, но и честь свою. Стала торопить со свадьбой, а он только бровью повел, да и ушел искать другую подругу. Старая мать быстро углядела неполадки с дочерью, позора ждать не стала, повела ее силой к бабке Семенихе и та освободила ее от «семени паскудного и греха окаянного».
Для Галины все померкло в тот день: солнце светит, да не греет, мать утешает, а ей больно, словно порезали на куски душу ее трепетную.
Поняла она теперь, почему девчонки, что с танцев с Максимом уходили, вдруг быстро исчезали: в город уезжали, или в другую деревню. Прятались все от позора лютого. Кто то рожал вдали от дома, а кто и вытравливал дите нерожденное. Горевала она долго, да снова стала в жизнь вливаться, сходила на танцы раз, два, да и встретила Николая. Тихий он был, добрый. Боялся прикоснуться к ней. А уж когда робко предложение сделал, она не стала отказываться.
Свадьба была хорошая, Николай ликовал. Сбылись его самые смелые мечты, чего нельзя было сказать о невесте. Она мило улыбалась, но в глазах ее сияла яркой звездой не гаснущая грусть. Свекровь приняла невестку, как родную, свекор помог дом поставить, обживались молодые на новом месте, радовались. Родная мать ей все время говорила:
- Смотри, Галька, люби Кольку то, любит он тебя, бережет. Цени это счастье.
Но Галка сама не своя была. Обнимает мужа, а видит Максима, еду готовит, а сама о нем думает. Вот пришел бы ко мне, посадила его к столу и угощала пирожками, да булочками, борщом и грибочками. Век бы на него смотрела. Как он там без меня.
Со временем, стала все больше и больше бурчать.
- Вот, что ты все сидишь здесь, иди на улицу, дрова в поленицу сложи, али воды натаскай, не мельтеши перед глазами. Я тут и сама справлюсь.
Николай уходил на улицу, а в доме продолжала причитать Галина.
-Сколько можно уже, надоело, сядет и смотрит на меня, словно на картину какую, я чай живая, хочу и одна побыть. – она садилась у окна и вспоминала своего любимого. – Ох, если бы только он захотел, позвал с собой, да хоть на край света полетела бы за ним, в тайгу, в снег, в бурю, лишь бы рядом…
Максим вернулся домой с севера, бравый, наглый, при деньгах. Ходит петухом по деревне, девчонок щупает, они только хохочут, да краской заливаются от внимания .
Не устояла Галина, встретила своего любимого темным вечером, вроде случайно.
- Что Максимушка, приехал повидать родные края?
- Приехал.
- Как же я тебя люблю, милый мой, забыть никак не могу - кинулась она ему на шею. Целует, обнимает. - Забери меня с собой, все брошу, все для тебя сделаю, век любить буду.
- Да зачем ты мне нужна, дура деревенская, у меня таких как ты, сотни.
- Я же люблю тебя, солнце мое ясное.
- Отстань от меня,пиявка!- он оттолкнул ее от себя и опрометью побежал дальше. А утром уехал обратно, только его и видели.
Галина сильно переживала, в душе она его оправдывала, но обида брала свое. А злоба уже поселилась внутри, захватывая ее все больше и больше, холодными ледяными колючками, впиваясь в живую ткань, раня и терзая изболевшееся тело.
Вот и срывалась она на своем спокойном Николае. Он переживал, понимал ее, себя и решился. Собрал вещи свои и ушел на остановку автобуса. Уехал в город. Галина останавливать не стала. Только отец и мать поцеловали его на прощание, да пожелали новой счастливой жизни.
К дому Трофимовых подъехала машина. Из нее вышел Николай, красивая женщина, и трое очаровательных подростков.
- Надо же, сынок приехал, - кричала всполошившаяся мать, - а почему не написал? Ой вы мои дорогие,- она обнимала внуков, смеялась, подошел отец. Он постарел, но все равно выпрямился, подтянулся: надо же внуков принимать. Невестка вытаскивала пакеты с подарками, Николай заносил вещи и украдкой взглянул на окна Галины. Семейство скрылось за деревьями палисадника, только радостные голоса доносились со двора.
Вечером счастливые родители пригласили в гости соседей и родственников, пусть посмотрят на Коленьку и семью его, порадуются все вместе.
Столы выставили во дворе, собравшиеся гости веселились, звучали смех и песни.
Галина выглядывала из-за шторы, пытаясь увидеть гостей, поймать хоть чуточку того счастья и радости, которое было у ее Николая. Любящая жена и трое, трое сыновей!!! Она и мечтать об этом не могла. Но деревья плотной стеной закрывали от нее тот далекий мир, оберегая, охраняя, не давая проникнуть сквозь ветви и капельке ядовитой зависти.
А может сама она выстроила неприступную стену из пустых надежд и иллюзий. Вот же он был, Николай, был в этом доме. А как любил ее, дуру взбалмошную. Она смотрела на свои руки. Отдала счастье свое, своими руками разбила вдребезги.
Она упала на кровать и выла в голос под звуки играющего баяна. Пела свою песнь тоски, одиночества и не сложившейся жизни.
