Однажды муж родственницы сказал ей про меня в моем присутствии: «Хорошая девка, а никто не любит». В смысле по жизни – не любят родители, а за ними все остальные. К чему это было сказано непонятно.
Родственница тогда ругнулась на него: «Ты что такое говоришь?!» Муж ее был черствый и по дурному жестокий, но тем не менее…
…меня действительно глобально по жизни не любят, и я не чувствую себя любимой и не откликаюсь на любовь.
Не то чтобы меня не любили совсем, но любят слабо, а не любят сильно и больно. Как будто опыт любви слишком маленький и в моей психике он не закрепился.
В семье любовь выражалась в хорошей еде, и если заболею, меня лечили - тазик подставляли, если тошнило, мокрую тряпочку на лоб клали. Этакая любовь по необходимости и при форс мажоре.
Мама, бабушка и папа заботились о моем питании. Завтрак в постель мама приносила мне до 13 лет, потому что есть я не любила и если меня не покормить я не поем совсем.
В деревне в 5 лет мне приносили завтрак в постель «какаво с хлебом намазанным подсолнечным маслом и сахаром» и кормили с ложечки. А я сонная и могла даже глаз не открывать.
Возможно, дело было в языке любви моих родителей.
***
А вот если все хорошо и дело касалось позитива, чувств, общения, ласки, уважения, внимания, явной любви от родителей не было, вернее ее было слишком мало. А все-таки большую часть времени я проводили именно с ними, вернее с мамой.
Больше всего грубых слов я слышала именно в семье от формально близких людей. Почти всегда мое имя озвучивали в грубой формулировке, в том числе в моем присутствии: «Зинка, Ирка, Олька…». Чужие люди почти никогда так меня не называли.
Причем когда я называла так сестру, отец часто поправлял меня: «Не Зинка, а Зина!»
***
В школе я не воспринимала к себе хорошее отношение. Ко мне обращались с нежностью, вниманием, а я стояла как зомби, черствая и в ступоре.
Например, в моем классе все друг друга называли по фамилии, по имени никогда. Это считалось чем-то особенным. Я до сих пор не могу понять почему так было. И классный руководитель, сын которого учился в нашем классе, ничего по этому поводу не предпринимала.
И когда один из одноклассников, начал обращаться ко мне по имени, я все равно отвечала ему, называя его фамилию или кличку.
Мне было необычно слышать свое имя от одноклассника. Мыслей о том, что я ему нравлюсь и действовать нужно соответствующе, у меня не возникало.
Он мне как-то сказал с обидой: «Я к тебе обращаюсь по имени, а ты ко мне «добером». А у меня снова это чувство необычности и до меня все равно не дошло о чем это.
Я мельком понимала, что это плохо и на этом всё. Наверное потому что плохое для меня было привычным.
Я замечала все эти жесты, но они не попадали в меня, а как бы отлетали.
Мяч может попасть в кольцо, а может удариться о кольцо и отлететь. Так и я. Хорошее отношение в мою сторону отлетало от меня. Не проникало в меня.
***
То же самое было с учительницей русского языка и литературы. Она была очень классной. Красиво одевалась. Супер ухоженные руки и потрясающий маникюр.
Я была ее любимицей. Одноклассница как-то сказала: «Ну, конечно, она тебя любит, за четыре ошибки четверку поставила».
Ее хорошее отношение ко мне было чем-то новым, приятным и удивительным, даже незнакомым. Я просто видела его и почти никогда не реагировала. Максимум могла слабо улыбнуться, и была в ступоре как будто это не моё.
Для меня было настолько непривычным, что кто-то относится ко мне не просто хорошо, а лучше чем к другим, и не один раз, а как минимум несколько, что я не знала, что с этим хорошим отношением делать. Оно меня ставило в тупик.
Вчера нашла ту учительницу в сети. Живет в Москве на Бабушкинской. На пенсии работает репетитором.
***
А еще у меня была бабушка. И когда она была жива, а я была подростком, я не понимала, в полной мере, как хорошо она ко мне относилась. И порой я черство реагировала, психовала, отказывала ей. Не всегда, но случалось.
Некоторое время она жила у нас в моей комнате. А потом мама ее зачем-то отселила. Хотя я была против. Меня просто поставили перед фактом.
Бабушка была единственным человеком в семье, с которым у меня были благополучные отношения именно в плане общения и внимания. Она единственная кто искренне хотел со мной общаться в семье. Бабушка скучала по мне, ждала меня с работы. А я не ценила это. Какой я была дурой...
А мама как будто сделала все, чтобы у меня не было любви в моей жизни в широком смысле. Чтобы не дай Бог я не узнала какого это быть во взаимных благополучных отношениях.
Этакий запрет на любовь ко всему – к людям, животным, увлечениям: «Не смей испытывать любовь. Чтобы и ты не любила, и тебя не любили»
А позже я проходила тест, в котором нарисовала любовь очень маленькой и на задворках. Для меня это означало, что любовь это нечто очень личное, спрятанное от чужих глаз, чуть ли не тайное - никакого публичного и явного проявления. Собственно в моей жизни так и было.
Как-то я шла с мамой по магазину в хорошем настроении и чуть приобняла ее. Так она с психом одернула меня: «Перестань!», как будто речь шла о чем-то гадком и неприемлемом.
***
У меня никогда не было мыслей, что хорошее отношение можно использовать себе на пользу. У меня и сейчас их нет.
И наверное с годами ситуация не поменялась, глобально точно. Просто к 40+ прибавился жизненный опыт, и сменились приоритеты. Появилось больше завуалированности.
В 20 лет у меня не было ипотеки, было другое отношение к здоровью, и большая часть мыслей касались, романтики, которая у меня должна была быть, я же девочка.
***
Меня не любили в семье, и опыта проявления любви у меня нет. Зато было много нелюбви, негатива и последствий.
В итоге мышца любви как будто атрофирована или слабо развита. Это некая закрытость от любви как от чего-то инородного.
Наверное, это то, что психологи называют закрытым сердцем.
А еще я не поощряю хорошее отношение к себе, скорее наоборот. Плохое привычнее.
И меня не удивляет почему в нашей стране так много детских домов. Потому что у нас на родных детей не хватает любви, а на чужих тем более.
