Советским инженерам приходилось набираться опыта прямо на рабочем месте. Ведь молодое государство раньше не было обеспечено материально-технической и научной базой для создания автомобилей.
Одним из интереснейших проектов стал РЭАФ-50 – малолитражный кабриолет/седан с коробкой передач типа «автомат». Машина имеет и другие, не менее уникальные черты, но обо всём по порядку.
Технические особенности
Под капотом разместили 2-цилиндровый мотор рабочим объёмом 1.1 л с отдачей 32 силы. Основа ГБЦ была взята у «Победы», и серьёзно переработана. Сначала разработчики планировали оснастить двигатель воздушным охлаждением, но потом сменили его тип на жидкостный. Как показали испытания, решение было верным.
Коробка «автомат» была с 2 ступенями. Больше всего таких узлов в 40-е годы было замечено на американских автомобилях. Отечественный вариант трансмиссии оказался далёким от идеала. Дело не в узости инженерной квалификации, а в сжатых сроках, которые были поставлены советским специалистам.
Всего в ходе испытаний было создано 2 автомобиля: фаэтон и седан. По дороге из Москвы в Ригу первый тип кузова был признан автоматически непригодным, т.к. сломался, а у экипажа не нашлось нужных инструментов с собой.
Дизайн и профпригодность
Руководителем проекта был назначен Всеволод Бахчиванджи. Он день и ночь (в прямом смысле слова) проводил на заводе, чтобы успеть (времени было 4 месяца) создать по приказу Сталина уникальный легковой автомобиль.
Внешность ТС была обманчивой. На фотографии кажется, что это массивный и вальяжный «американец». А Сталину как раз нравились именно заокеанские автомобили (быстрые и роскошные). По факту длина новинка составляла 3.6 м, ширина 1.35 м, а колёсная база 2.1 м. Последний показатель неплох для короткого кузова даже по нынешним временам.
Исторический автопробег
В 1950 году водители-испытатели совершили поездку на дистанцию более 1000 км из столицы РСФСР в Ригу. Мелкие и крупные поломки чинили прямо «в поле». Иногда было тяжело, ведь машины были собраны почти кустарным методом, инструментов не хватало.
По итогу мероприятия приёмная комиссия признала транспорт непригодным. Ни двухдверный фаэтон, ни четырёхдверный седан так и не пошли в серию. Первый экземпляр (который сломался по пути) впоследствии был восстановлен и передан Латвийскому мотормузею.
