Вина Mas Martinet были мне знакомы задолго до первой встречи, и это неудивительно. Пионеры Приората Жозеп Луис Перес и его дочь Сара были настоящими испанскими суперзвездами, обласканными Робертом Паркером, Хосе Пенином и другими знаменитыми винными критиками. И вот, настал черед личного знакомства. Мне предстояло «схантить» Mas Martinet для молодой компании Винотерра, которая с моей помощью собиралась заявить серьезные претензии на представление испанских fine wines в России. С виртуальной поддержкой Хосе Пенина, и в компании одного друга-англичанина, тоже известного деятеля испанской винной сцены, я отправился в Приорат, испытывая волнение, если не легкий трепет. На фотографиях в интернете Жозеп Луис выглядел строгим профессором, а его дочь - неприступной красоткой. На тот момент я представлял себе стиль Приората, как некий гибрид Бордо и Шатонеф-дю-Пап, с щепоткой освежающей сланцевой минеральности. Сочно, мощно, дубово, черно, смородиново, пряно, круто и так далее… Идеальный рецепт, как покорить любую паркеровскую высоту.
Те, кто помнят свой первый визит в Приорат, поймут мою аллегорию. Сначала ты едешь из Барселоны вдоль берега на юг, до Таррагоны, и потом сворачиваешь на запад и двигаешься по сужающейся и поднимающейся вверх долине, которая со временем превращается в ущелье, в конце которого – перевал. После перевала открывается вид на Приорат, и у тебя, как в рывке вниз с самых высоких американских горок, захватывает дух и мурашки бегут вниз по спине. Величественно, монументально, неповторимо и уникально! И не случайно, что вина Приората также полны характера.
Сара встретила нас со своим братом Адриá в кооперативном погребе в Поррере, «где все начиналось». Выяснилось, что ее отец теперь вовсю рулит сторонними проектами, а Mas Martinet уже несколько лет находится полностью в руках Сары. На мой вопрос, ждать ли каких-либо изменений, я получил утвердительный момент. «Я тебе кое-что покажу позже», - и ее в глазах впервые для сверкнул какой-то особый свет, который, как потом выяснится, сканирует тебя насквозь, проникает в суть вещей, берет города (Санкт-Петербург и Москва подтвердят) и большие аудитории, завораживает и даже подчиняет. Краткий экскурс в историю Приората продолжился дегустацией из бочек вин брата для проекта «Les Cousins». Пробую, стараюсь вставлять короткие, но емкие комментарии, рассчитываю набрать баллы в ее глазах. На очередном комментарии Сара удивленно поднимает брови: «да ты начитан, похоже». Я: «Конечно, я сделал домашнее задание!», рассмеялись… Адриá подходит к последней бочке с гордостью, в ней его новый эксперимент – 100% сира. Желая похвалить его (а вино и на самом деле достойное), говорю, что с легкостью принял был бы его за Корнас или даже Кот Роти. Адриá просиял, а Сара нахмурилась, и они заговорили на каталанском. Насколько я смог их понять, речь шла о том, надо ли в Приорате делать Корнас, даже если отлично получается. Оживленная дискуссия продолжилась и на улице, после чего мы отправились посмотреть на первое «кое-что». Далее последовали лихие повороты по извилистым дорогам Приората. По пути в сторону Торрожи Сара остановила свой рейнджерский джип-грузовик на обочине: «Садитесь к нам, на вашей машине не проедете». Машина Сары с грохотом начала восхождение по крутому каменному серпантину, настолько узкому и извилистому, что вниз смотреть не очень хотелось, а повороты были такими резкими, что их проходили в два приема. Медленно, но верно вползли на самый верх горы, с которой открылся фантастический вид, не дававший шансов испытать что-либо, кроме восхищения. Под ногами расположился небольшой виноградник, круто спускающийся вниз. «Это Эскурсонс», - объясняет Сара все с тем же особенным блеском в глазах, «виноградник был очень знаменит в Приорате, но потом был заброшен во время филлоксеры, мы восстановили его десять лет назад, и вот сделали новое вино. Его еще почти никто не пробовал», и мечтательно продолжает: «скоро я буду делать здесь дегустации, это один из самых высоких виноградников в Приорате». «И один из самых красивых!» - к слову вставил я. Едем дальше: «Это был «воздушный» виноградник, теперь покажу «земной», очень старый». Следующий виноградник Cami Pesseroles, выглядит как клин, забитый между двумя крутыми холмами. «Но здесь же должно быть, как в печке!» - восклицаю, а Сара: «Не совсем, послеполуденного солнца здесь нет, да и вообще, кариньян любит, где потеплее». Вглядываюсь в низенькие крохотные пеньки лоз с торчащими из них голыми побегами: «А что, прям старые-престарые»? «Посажены в 1918-ом, да ты не смотри, что маленькие, здесь настолько бедные почвы и мало воды, выше не вырастают» - объясняет Сара, - «с него тоже есть отдельное новое вино». Едем в погреб, который тоже меня удивил. Удивил потому, что в нем не было ни намека на какую-то роскошь или престиж, все было компактно, удобно и скромно – небольшое здание рядом с пальмой, и натурально прохладный подземный погреб под ним. Вместо представлявшихся мне рядов нарядных барриков и сверкающих стальных танков, в погребе были бочки разного размера: баррики, явно неновые чужие тонно, фудры, а также цементные танки. Глядя на мои поднятые от удивления брови, Сара объясняет: «разные виноградники, разные сорта, разные урожаи – невозможно для всего использовать один рецепт, я хочу максимально подстраиваться под вина, даже амфоры заказала, вот для Эскурсонс (гренаш) баррики вообще не подходят, пошли пробовать?». Рассаживаемся за столом, и начинается то ли одна из первых в моей практике лекций о терруаре и аутентичности, то ли какая-то завораживающая и вводящая в транс песня, и всё тот же удивительный свет, идущий из глаз этой удивительной, очень красивой и обаятельной, но и очень харизматичной девушки. Стало ясно, что Mas Martinet уже никогда не будет прежним, и что у него начинается новая, совсем другая жизнь. «Мой отец держал за модель Бордо, и с нашей спелостью логично получился международный стиль, который сделал нас известными и открыл много дверей, но я хочу идти дальше, хочу, чтобы каждое из моих вин имело свое лицо». Первая случившаяся метаморфоза – отказ от концепции первого и второго вина, Clos Martinet и Martinet Bru соответственно. C урожая 2008 года оба вина выпускаются с отдельных виноградников: роскошный классический Clos Martinet с оригинального одноименного виноградника, а Martinet Bru полностью переехал на парцелл Mas Serrò, и теперь винифицируется в фудрах. Два новых детища, воздушное и земное, Els Escurçons и Cami Pesseroles - особый предмет гордости и причина новой вспышки в глазах. 2006-ой Эскурсонс выходит с веером из вишни, ежевики, фиалок, прочих цветов и сланцевой свежести, и алкоголь настолько хорошо затаился в этом роскошном букете, что его не поймать и не почувствовать, как и новый дуб. Текстура вина – бархат, бархат и шелк. «Здесь есть около десяти процентов сира, он был в барриках, для гарначи пришлось купить старые пятисот- и шестисотлитровые бочки, и часть оставить в фудре» - раскладывает традиционный ронский пасьянс Сара, «Но сира слишком силен, и я в прошлом году перепривила лозы на гренаш, 2008-ой будет стопроцентный, пока это лучший урожай». Cami Pesseroles действительно спускает с небес на землю, угольные, дымные, лакричные ароматы, под которыми стыдливо спряталась черная смородина, малина и клюква, аромат пока очень закрыт. В рту вино отбивало интенсивный рейвовый бит со смородиной и жимолостью на переднем плане, с цепкими танинами, холодноватой сланцевой минеральностью и сочнейшей кислотностью. Рейв из фантастических вин, революционных рассуждений и магического света глаз Сары неумолимо уносил в эфемерные дали, и лишь ее вопрос: «Ну что думаете?» неожиданно вернул на землю. Фух, ну разве можно так сразу, с такой революцией в голове? Начинаю объяснять издалека, что это серьезные изменения, и что Mas Martinet мы планировали позиционировать, как некий гран крю из Приората, как раз с первым и вторым вином. Сара перебивает: «У вас будет возможность начать именно так, потому что новые вина мы выпустим лишь через год». «Йессссс!» - несется в моей голове, медленно начинаю наглеть: «Понимаешь ли Сара, твои вина настолько потенциальны, что будет очень круто, если мы сможем дать попробовать рынку вина чуть постарше». Ни разу не поведя бровью от моей наглости (а ведь все бутылки хозяйства были посчитаны и зарезервированы) отвечает: «Если мы относимся к нашему партнерству серьезно, я что-нибудь придумаю». Троекратное ура проносится в моей голове, но надо снова возвращаться на землю: «Что ты думаешь про новые вина, в них ты веришь?» «Верю». – Я говорю: «Они очень многообещающие, и лучшие винтажи еще впереди, но предстоит очень много работы, чтобы донести послание этих вин до людей. Это означает многочисленные дегустации, приезды в Россию, визиты к тебе и многое другое». Сара улыбнулась: «Ну что же, я такую работу люблю, а ты?» И что я мог ответить? Ну конечно же, да! «Супер, тогда начинаем!» Время нашего визита неумолимо заканчивалось. Мы обнялись на прощание, как же много это значило! Первые полчаса обратно в Барселону молчали, и лишь потом мой друг-англичанин вымолвил: «Она потрясающая, я как будто провел несколько часов под гипнозом». «Ха, значит не я один такой!», - вспыхнула неоновая надпись в моей голове.
А потом было много всего… В следующий визит на винодельню, как раз, когда пробовали Les Escurçons и Cami Pesseroles, я аккуратно отполз чуть в сторону, и с мысленной ухмылкой наблюдал, как мои коллеги завороженно кивали головами в такт движениям рук Сары. На выставке она шепотом на ухо сообщала, что оставила Clos Martinet 2009 без бочки, а потом весело смотрела на мои выпученные глаза. Покойный Александр Починок преклонял перед Сарой колено после ужина с ее винами, и каждый раз после визита в Mas Martinet наши клиенты садились в машину со вздохом «Ах, Сара!». В погребе росла семья необычных емкостей – каштановые бочки, разнообразные амфоры и стеклянные демиджоны, а также появилось уникальное «доисторическое» рансьо. Невозможно забыть, как она вписалась в, наверное, самое необычное винное трио в истории наряду с Фредом Лоймером и Дэвидом Пакстоном на биодинамической конференции в 2017-м году, и сто двадцать застывших и затаивших дыхание сомелье на ее выступлении в московском Балчуг-Кемпински. И даже сегодня, когда я дописываю эти строки, в Zoom идет конференция, в которой Сара с энергией, энтузиазмом и подкупающей естественностью рассказывает обо всех тонкостях терруара Приората шестидесяти российским слушателям.
Для меня самые впечатляющие и аутентичные вина – это те, в которых отражается не только природа, но и личность винодела, и вина Mas Martinet как раз из их числа. Я благодарен судьбе за то, что моя работа дала мне возможность познакомиться с удивительными, уникальными людьми, и Сара Перес одна из них.
Берегите себя и до скорого!
#вино
