Работа с пациентами с пограничным уровнем организации личности требует от психотерапевта особой подготовки, выдержки и готовности к эмоциональной турбулентности. Это не «трудные» пациенты — это люди с хрупкой психической структурой, для которых даже терапия может быть воспринята как угроза или предательство.
Они приходят за помощью, но одновременно испытывают страх близости, обострённую чувствительность к отвержению и склонность к разрушительным формам защиты. Психотерапия в этом случае становится полем для повторения, актуализации и — при удачном ведении — трансформации раннего травматического опыта.
У пациентов пограничного уровня перенос развивается быстро, интенсивно и неустойчиво. Терапевт в восприятии пациента может стремительно переходить из образа «идеального спасителя» в «равнодушного, унижающего родителя». Такие колебания не являются капризом — это отражение расщеплённой внутренней реальности, в которой объект не может восприниматься как одновременно «хороший» и «плохой».
Согласно психоаналитической модели Кернберга, у пациентов с пограничной организацией отсутствует интеграция противоположных аффектов. Терапевт в такой системе представлений становится объектом проекции: его реальная позиция и поведение часто вторичны по отношению к активированным внутренним схемам пациента.
Психотерапевт также сталкивается с мощным контрпереносом. Среди типичных переживаний:
- чувство неэффективности и обесценивания своей работы,
- раздражение, усталость, желание «что-то сделать немедленно»,
- фантазии о спасении пациента или, наоборот, отстранение и холодность.
Важно осознавать, что эти реакции — не ошибка терапевта, а часть терапевтической динамики, внутреннего процесса клиента, особенно при пограничной структуре. Они отражают тот эмоциональный хаос, в котором живёт пациент. Важно не действовать на основе контрпереноса, а использовать его как источник информации.
Клинический пример
Мужчина, 27 лет, с жалобами на «чувство пустоты» и «постоянную тревогу в отношениях». На первых сессиях он демонстрировал полную идеализацию, говорил о «редком чувстве понимания». Однако спустя несколько недель начал пропускать сессии, предъявлять обвинения в «нечувствительности» и «формальности».
При анализе оказалось, что пропуски и обвинения были связаны с активацией страха зависимости и повторного отвержения, который был связан с историей его детства: мать, склонная к резким эмоциональным колебаниям, могла внезапно замолкать, исчезать из контакта. Пациент бессознательно пытался «проверить» надёжность терапевта, воспроизводя ранний опыт в новом, более защищённом пространстве.
Можно выделить основные задачи психотерапевта в работе с пограничным пациентом:
- Стабильность и предсказуемость. Чёткие границы, регулярность, недопустимость двойных ролей.
- Выдерживание аффекта. Не вступать в борьбу, не оправдываться, не «уговаривать», а сохранять внутреннюю позицию наблюдателя и помощника.
- Интерпретация без разрушения. Интервенции должны быть точными, но мягкими, с учётом уязвимости пациента.
- Контроль контрпереноса. Регулярная супервизия и самоанализ необходимы как часть профессиональной этики при работе с пограничными пациентами.
С точки зрения динамической психотерапии, ключевая задача — восстановить нарушенную способность к устойчивым отношениям. Это возможно только в тех отношениях, где пациент будет переживать, что его эмоции не разрушат связь, что терапевт выдержит и гнев, и зависимость, и отчаяние — не отвергнет и не растворится.
Через многократное повторение и мягкую интерпретацию пациент постепенно учится удерживать амбивалентность, интегрировать образ другого, выносить фрустрацию и в итоге — ощущать себя как целостную личность в контакте с другим человеком.
Антон Волков,
клинический психолог
Запись в ТГ и WhatsApp: +79932880025
#психотерапия_спб #пограничное_расстройство_личности #ПРЛ #терапия_пограничного_пациента #клинический_психолог_санкт_петербург #динамическая_психотерапия #контрперенос #работа_с_переносом
