Вассальная клятва. Обещания верности и службы, данные рыцарем своему сюзерену. Именно они были, без малейшего преувеличения, базой вообще всего классического и позднего Средневековья. Именно вассальная клятва служила основой военной мощи королевства и гарантом его экономического благополучия. А еще она поддерживала пирамиду феодального общества, определяя для каждого живущего человека предписанное ему место.
Вообще, вассальные отношения для Средневековья, кроме всего прочего, это такой социальный договор, который отвечал, кажется, вообще за все. Пришла пора собирать налоги? Он ответит тебе, кто обязан пополнить твою казну, а кто, к несчастью, лишен этой привилегии, потому что получил от тебя землю и обязан только службой. Нужно выдать замуж повзрослевшую дочку? Именно понимание, кто, кому какие клятвы давал, не даст тебе ошибиться, отдав ее за рыцаря без рода и племени. А случись война, именно вассальные клятвы приведут под твои знамена рыцарей и их воинов.
Именно поэтому ко всем этим историям с рыцарским словом и честью благородного дома в Средневековье все относились крайне щепетильно.Человек, нарушивший клятву, не просто становился лжецом и предателем, он ставил под удар весь и так не очень эффективно работающий механизм феодального мироустройства. Ведь если на зов своего сюзерена откажется прийти даже один рыцарь, то не позднее, чем завтра мысль о том, что это делать необязательно, возникнет в головах сотен, если не тысяч других.
И все же, вместе с рыцарскими традициями, клятвами и обетами, легендами и балладами, превозносившими верность слову и долгу, практически в тот же самый день, когда первый рыцарь принес свою вассальную клятву, появился способ обменять нерушимое и крепкое, словно закалённая сталь, рыцарское слово на, в общем-то, небольшое количество серебра. Где, когда и почему это произошло? Давайте разбираться.
Феодализм вообще и вассальные отношения, на которых он работал, окончательно сформировались в конце IX - начале X века в землях Каролингов. Именно тогда из-за невозможности содержать большую и боеспособную армию, правители были вынуждены отправить лучшую в мире франкскую рыцарскую конницу "на вольные хлеба". Практически вся титулованная аристократия, да и некоторая часть простого рыцарства получили земельные наделы, с которых они не платили ни единого денье своему правителю. За это, они обязаны были прибыть по его зову "конно, людно и оружно" и сорок дней служить ему так и там, где он укажет.
И это, в общем, было выгодно всем. Король получал большое, крайне боеспособное и почти бесплатное войско на период военных действий. Аристократы помельче - свои собственные, хотя и не такие большие армии, что крайне помогало во время земельных споров с соседями. Рыцари же, хотя бы отчасти перестали зависеть от прихотей титулованной знати и обзаводились своей собственной экономической базой для поддержания личной боеспособности. И казалось бы, что все идет хорошо. Но, конечно же, это только казалось.
Получив в свои руки такой замечательный инструмент власти и политики, старые аристократические дома немедленно стали увеличивать свой вес в королевстве, землями и посулами, привлекая на свою сторону рыцарей и мелкую аристократию. И уже к XI веку, сильнейшие из них могли поспорить с королевским двором как количеством серебра, что хранилась в их сундуках, так и мощью армии. И это чем дальше, тем оно становилось только хуже.
Французские короли, конечно же, видели, что происходит. Вот только сделать уже ничего не могли. Из полноправного самодержца, что может казнить и миловать любого в землях своего королевства, они все больше превращались в первого среди равных. А еще в политика, мудреца, судью, человека, пребывание которого на троне всех устраивает. В общем, в кого угодно, только не в полновластного повелителя государства.
Усиление родовитых фамилий в средневековой Европе, стало к этому времени крайне серьезной проблемой. Одно то, что даже основа основ - королевская власть, во Франции XI века, например, простиралась едва ли на четверть всей территории королевства, говорит о многом. В остальных же землях, что давным-давно находились под властью высшей аристократии, королевское слово не значило, в общем, ничего. А самое плохое было то, что сделать с этим было ничего не возможно.
Да, конечно, король мог разгромить каждого из своих вассалов, обвинив его в любом преступлении на свой выбор. Вот только это неизменно означало ослабление в процессе долгой и тяжелой войны собственно королевской власти. Ну и усиление прочих аристократических семей. Что делало ситуацию еще хуже. В общем, так, замечательно начавшаяся военная и экономическая реформа Карла Великого буквально через пару веков, превратилась в натуральную головную боль всех без исключения монархов средневековой Европы. И с этим нужно было что-то делать.
Выход из ситуации нашел Вильгельм Бастард, ставший уже к этому времени Вильгельмом Завоевателем. Разбив 14 октября 1066 года армию Гарольда Годвинсона и основав на землях Британии Англо-нормандское королевство, он, как и любой другой правитель Средневековья, немедленно стал раздавать освободившиеся земли своим рыцарям и сподвижникам. Вот только делал он это совершенно не так, как было принято в те далекие времена.
Чем крупнее был аристократ и чем больше земель он получал, тем дальше друг от друга были эти земли раскиданы. Баронство на юге, имение под Лондоном, пару сотен акров на северной границе, городок в Уэльсе, а еще крепость в Шотландии. И при таких вот наделах, которые не только не имеют общих границ, но даже и находятся один от другого в паре недель пути, давить своим авторитетом короля, а тем более бунтовать, было очень сложно.
Новая английская знать, несмотря на древность рода, богатство и количество собственных вассалов, оказалась в крайне уязвимом положении. Любая пожалованная им земля, всегда находилось в окружении соседей, не испытывающих к тебе ни малейших теплых чувств. А попытка хоть что-то возразить Его Королевскому Величеству, приводила к изначально проигрышной ситуации. В которой все твои силы были разбросаны по немаленькому такому острову, и собрать их в единый кулак не было никакой возможности.
И, казалось бы, вот оно, отличное решение. Вассалы, сохраняли в общем, силу и могущество, когда дело касалось врага внешнего, но при этом больше не могли влиять на решения короля. Это ли не чудо? Но и в этом плане не обошлось без слабых сторон.
Рыцарство, что служило родовитой аристократии и было разбросанно по всему королевству, далеко не всегда успевало прибыть на зов своего сюзерена вовремя. А если и успевало, то из положенных сорока дней службы оставалось едва ли половина. И это была еще не самая большая проблема. Стоило только призвать своего вассала из небольшого дальнего надела, и там зачастую не оставалось вообще никого, готового защищать свои интересы.
А если вспомнить, что соседями у тебя были, как правило, очень добрые и отзывчивые люди, готовые немедленно откусить спорный кусок от любой из окружающих их территорий. Идея призывать на службу рыцаря откуда-нибудь с северной границы выглядела чистой воды глупостью. Но и не вызвать его было невозможно. Это не только ослабляло твои собственные силы, но и подрывало боеспособность армии Его Величества короля Англии. И снова с этим требовалось что-то делать.
Впрочем, выход подсказал сам король. Сын Вильгельма Завоевателя Генрих I Боклерк, прямо и понятно предложил своим вассалам и вассалам своих вассалов не заниматься ерундой, а просто скинуться наличкой, назвав это "щитовыми деньгами". Теперь, если вассал и его сюзерен находили это разумным, рыцарь мог ненадолго забыть о своей клятве прибыть и воевать за своего господина, заплатив, в общем, не то чтобы огромный "щитовой сбор". Полторы марки серебром, считались весомой причиной не прибыть на войну, военные сборы или, например, перепоручить охрану замка своего господина его же дружине.
И в очередной раз это оказалось отличным решением. Рыцарь мог теперь выбирать, ехать ему на войну или нет.
Понятно, если поход намечался во Францию, где даже крестьяне были совсем не нищие, не говоря уже о богатых замках Нормандии и Аквитании, то честь и доблесть не позволяли человеку, помнящему свои клятвы, остаться дома. А вот если воевать нужно было в горах Шотландии, где всего дохода - тощий скот да смердящий труп его бывшего владельца. В этом случае тяжелый кошель и история о внезапной болезни были отличным решением, позволяющим сохранить лицо и не сгинуть в этих чертовых горах Древнего Севера.
Его сюзерен тоже не оставался в проигрыше. Рыцарь не только охранял дальние его земли, но и приносил доход, позволяя усиливать свою армию наемными отрядами, Потеря которых не была так же болезненна, как гибель своих рыцарей. Да что там, их, в общем, не было даже жалко, если что-то шло не так.
А еще, щитовые деньги позволяли усилить королевскую армию за счет тех земельных владений, где прямо сейчас не было рыцаря, способного прибыть на службу, а конфисковать в пользу короны их было почему-то нельзя. Теперь свой вклад в обороноспособность страны могли внести и юноши, не способные держать копье, вдовы павших рыцарей и даже их малолетние дочери. В общем, все, кто имел счастье законно владеть пожалованным им леном.
Конечно, оставался во всем этом некоторый привкус недопонимания. как это так легко и просто можно поменять клятву верности на полторы марки серебра. Но, в конце концов, все это королевская воля и большая политика, в которую обычному рыцарю лезть было совершенно точно не с руки.
Довольно долгое время вся эта история со щитовыми деньгами, была исключительно английским эксклюзивом. Дворянство и рыцарство Франции, Германии, Аквитании и Арагона, если бы ему предложили подобный бартер, скорее всего, просто не поняло бы, о чем идет речь. Просто потому, что на континенте подобная схема не имела бы смысла. Крупные земельные наделы аристократии, позволяли селить своих вассалов достаточно компактно, а постоянные "малые войны" приносили им всем, в случае удачи, конечно, заметные прибыли. И менять старые привычки и традиции континентальное рыцарство не было готово. Особенно если за это нужно было еще и заплатить.
Только к концу XIII века, традиция менять клятвы на серебро стала распространяться на континенте, но сколько-нибудь популярной так и не стала. Но это было уже не важно. Эпоха классического Средневековья заканчивалась, и на полях сражений понемногу появлялась профессиональная пехота, для которой все эти глупости с клятвами, честью и традициями не значили совершенно ничего. Впрочем, это уже совсем другая история.
