Захожу в палату к мужу. Он мирно посапывает.
Совсем недавно, я впитывала в себе его черты лица, молилась за его здоровье. Сейчас же хочется треснуть хорошенько и разбудить.
А ведь я никогда не скандалю. Не умею этого делать и считаю не нужным. Ведь все можно решить при помощи диалога.
Не все…
Сажусь у стены. Не рядом с кроватью. Сейчас даже запах Никиты раздражает. Он теперь пахнет предательством.
Жду. Анализирую. Пытаюсь упорядочить мысли в голове и приготовиться к разговору.
Бессонная ночь дает о себе знать, и я проваливаюсь в забытье. Сном мое состояние назвать нельзя.
Открываю глаза от стонов Никиты.
- Кира, ты? – хрипит.
- Я. А ты кого ожидал увидеть? – придерживая живот поднимаюсь и иду к нему.
- Дай пить… сушит… - облизывает потрескавшиеся губы. – Обезбол нужен. Меня как трактор переехал.
Не шевелюсь. Продолжаю на него смотреть.
- Кир, ты чего зависла? Говорю же, плохо мне, - морщится.
- И мне.
Я стою у обрыва. Осталось сделать шаг и прыгнуть в адский костер, в кромешную черноту.
Медлю.
- Подожди… авария… ааа… да ну… - хмурит брови, видимо вспоминает, что накануне произошло. – Пить! Дай!
Продолжаю на него смотреть. Жду, когда сознание полностью к нему вернется.
В другой ситуации, я бы уже кинулась его поить, звать врачей.
Сейчас нет. Все изменилось.
А в принципе не могу пошевелиться. Ступор. Обморожение внутреннее.
- Авария! Где Алина? Что с ней? Она жива! – когда до него доходит, Никиту аж подбрасывает на постели, туловище дугой выгибается. Он тут же стонет от боли. – Алинааа! Кира! Не молчи! Скажи, что с ней?! – страдальческий голос. – Я же сдохну… если…
Ножом четко по сердцу. В самый центр, где сосредоточена слепая любовь к нему. Он в отчаянии, переживает, в глазах дикий страх за нее… за его родную Алиночку.
- Я все знаю, - говорю громко и бесцветно.
- Да я понял, Кир, - пытается приподняться на локтях. – Где Алина? Ты можешь ответить? Не тормози! Не время сейчас обидки устраивать!
- А если ее нет? То что? – дергается весь, бледнеет, на висках капли пота, в глазах такой страх, что меня мороз пробирает.
Я жила с человеком, который до безумия любит другую.
Мне бы сейчас развернуться и уйти. Все ведь понятно. Только мне необходимо услышать от него все. Необъяснимая для меня самой потребность. Но очень важная.
- Не надо так… Кир, ты ведь не такая… - едва двигает губами, они будто онемели у него.
- Серьезно? После всего, что я узнала, ты надеешься на мою снисходительность? Может мне вас еще пожалеть? Бедолаги в аварию попали! – живот начинает тянуть. Нервы натягиваются как струны.
Зря я надеялась, что смогу сдержать при разговоре. Слишком сильно я любила этого человека. Боготворила.
- Что с Алиной? Простой вопрос, Кир, - пытается встать. – А нет, не отвечай. Просто врача позови.
Не успеваю ответить. В палату входит врач.
- Меня звали! Доброе утречко! Как тут наш больной? – его улыбчивое лицо кажется нелепым пятном в завесе мрака. – Меня зовут Руслан Федорович.
- Со мной девушка была Алина! Что с ней! – вытягивает голову, в глаза врачу заглядывает.
- Пока без сознания. Угрозы для жизни нет, - врач сразу же мрачнеет.
- Но?
- Давайте лучше о вас. Как ваше самочувствие? – уходит от ответа.
- Что с Алиной? Вы только хуже делаете недомолвками! – рычит Ник.
- Лицо сильно пострадало.
- Насколько? – Никита откидывается на подушки, его дико трясет, тело ходуном.
- Сейчас прогнозы давать рано. Потом посмотрим.
- Я хочу ее увидеть! Сейчас! Немедленно! – извивается на постели.
- К ней нельзя.
В палату входит медсестра. Меня просят выйти.
Никита в мою сторону даже не смотрит. Нет меня. Зачем ему моя беременность, мое состояние, родная Алиночка же в беде.
Все не пойду к нему! Пусть сам разбирается.
С меня хватит!
Прижимаюсь спиной к стене. Стараюсь выровнять дыхание.
Надо решить, что дальше делать. А в голове лицо Ника в паническом ужасе. И только одна мысль – он никогда меня не любил.
Стою несколько минут. И когда появляется немного сил, неспешно бреду к лифту.
Мне надо домой. Тишина. А там обдумаю, как дальше поступить.
Уже у стойки регистратуры меня догоняет медсестра.
- Кирочка! Куда же вы! Ваш муж места себе не находит, вас зовет! Мы ему успокоительное вкололи, а он так подорвался вас догонять, что с кровати упал. Любит вас, - смотрит на меня с умилением.
А мне хочется орать в голос, долго-долго, пока вся боль из меня не выйдет. Избавиться от любви, воспоминаний. От всего, что с ним связано.
- Я домой, - вяло машу рукой.
- Позже пойдете, - цепко впивается в мой локоть. – Никита Игоревич, так вас ждет, что и успокоительное не действует. Муж после аварии, пусть полюбуется на вас, на ребятенка в животике поглядит, - продолжает вещать сладким голосом и тянет меня обратно к лифту. – Он мне так и сказал, приведите мне Киру! Немедленно найдите!
Я молчу. Мне нечего сказать в ответ.
Но с медсестрой все же иду.
Выслушаю его. На этом все.
- Нашла вашу красавицу жену, - Евгения Геннадьевна заводит меня в палату.
- Фух! – Никита шумно выдыхает и вытирает со лба пот. – Премного благодарен. С меня подарок!
- Право, Никита Игоревич, не стоит, - смущается женщина. – Лучший подарок – это когда вы поправитесь.
Перекинувшись с ним еще парой слов, выходит.
Хлопок двери. Мы одни. Воздуха сразу катастрофически не хватает.
- Кир, присаживайся, - Никита с виду спокоен. Тревоги на лице не замечаю, появилась привычная собранность. – Не надо стоять. Побереги себя.
- Забота, Ник? Серьезно? А когда с Алиной кувыркался, ты тоже обо мне заботился? – все же присаживаюсь, потому как стоять действительно сложно. – Зачем ты сказал вернуть меня в палату?
- Зачем? – склоняет голову набок. – Потому что ты в нервах глупостей можешь наделать.
- Это каких? – толи плакать, то ли смеяться от его слов хочется.
- Кир, я всегда тебя уважал и считал умной женщиной. Потому давай отставим истерики и нормально пообщаемся, - голос меняется, становится успокаивающе-ласковым. Никита умеет играть интонациями, часто этим приемом и на переговорах пользуется.
- О чем? О твоей лжи? Вместе посмеемся, как ты практически шесть лет мне лапшу на уши вешал?
- О том, что ты о разводе даже помышлять не будешь. Забудь это слово. А в остальном, я готов к переговорам.
- Наследство! – восклицаю и обхватываю голову руками.
Раскачиваюсь из стороны в сторону.
После всей свалившейся правды, я упустила важную деталь. Важную для Никиты. А-то уже давно думать забыла об этом странном наследстве. Я ведь пребывала в уверенности, что уж развод нас точно никогда не коснется.
- И оно в том числе, - подтверждает грязную правду.
Не так давно умер отец Никиты. Очень влиятельный и богатый человек. Я тогда была на четвертом месяце беременности.
Игорь Матецкий всегда меня ненавидел. Называл отребьем и был против нашего брака. Тогда я гордилась мужем, что он стоял свою волю, пошел против отца.
Сейчас… я не понимаю его мотивов. Ведь он не любил.
Никогда.
Отец Никиты был своеобразным человеком, в жизни много зла принес людям. А еще у него была страсть к продажным женщинам. Увязшие в пороках дамы пробуждали в Игоре Матецком страсть. А вот порядочные наоборот раздражали.
Игорь оставил странное завещание, которое многих повергло в шок. Сорок процентов получил мой муж, но с условием, что он не имеет права развестись со мной. В случае развода, эти сорок процентов разделят между продажными женщинами, с которыми Игорь развлекался.
После завещания муж выяснил, что этот список насчитывает двадцать человек. Как он выражался тогда: «Это катастрофа! Продажные гадины угробят бизнес!».
Тогда муж ходил мрачнее тучи. Много ругался, выпивал и взрывался по поводу и без.
- Ник, но они же не получат ничего, - гладила его по плечу и пыталась успокоить. – Мы же вместе, и бизнесу ничего не угрожает. Так что перестань зря волноваться.
Он кивнул головой. Сжал мой руку. Вздохнул и скрылся у себя в кабинете.
Я тогда думала, что Никита переживает, нет ли подводных камней. Вдруг наследство может уплыть еще каким-то способом? От Игоря можно было ожидать чего угодно, слишком уж он был нестандартной личностью во всех отношениях.
Старший брат мужа Адам, еще при жизни отца, решил отказаться от наследства. У него свой бизнес и деньги Игоря не особо были ему нужны. Его долю получила жена Адама. Как по мне, тоже самое, потому как все осталось в семье.
Но у них и без наследства все отлично. Никита же в финансовом плане полностью зависел от отца. Он работал в холдинге, развивал отдельную и очень прибыльную его отрасль и иных доходов не имел и не имеет.
- Это уже твои проблемы. Мне нужен развод, - говорю после длинной паузы, когда получается немного отойти от шока.
- Кир, а вот сейчас, выключай эмоциональную лабуду и давай мыслить здраво, - поправляет себе подушку и усаживается удобнее.
Я очень хорошо изучила повадки мужа, по его мимике, жестам могу четко считать его настрой. И сейчас он в себе уверен.
Жаль я так и не считала его нелюбовь…
- Здраво это, по-твоему, как? Я приму Алиночку, буду нянчить Эллу, и мы все заживем дружной семьей? – глотаю слезы. Этими словами сама себя режу.
- Если ты ждешь извинений, их не будет. Мне не за что извиняться, Кир, - чеканит каждую букву, как раскаленную сталь на мозг проливает.
Ни малейшего угрызения совести, ни намека на сожаление.
НИЧЕГО!
Открываю и закрываю рот. Рыба, выброшенная на берег, хватаю ртом воздух, а вдыхаю отравленные пары.
- Перед Алиной, да, виноват. И с Эллой я не прошу тебя помогать. Ничего на тебя не навешиваю. Я, как всегда, все разгребу сам. А ты у нас улитка, защищенная со всех сторон ракушкой, которую я создал, - дергает плечом. – От тебя я ожидаю только здравомыслия. Не такая уж и большая благодарность за все, что я для тебя сделал.
- Благодарность? Я должна тебя благодарить? – делаю глубокий вдох.
Пусть говорит. Пусть…
Мне это поможет осознать с кем я жила и вычеркнуть его из сердца.
Муж порой бывал циничным, но это касалось работы, мало знакомых людей. Но теперь он вот так и со мной.
- Да, Кир. Я понимаю, беременность, чувствительность, плаксивость, стресс, но включи голову. Не истери. Задай себе вопрос, где бы ты была без меня? А была ли бы вообще? – снисходительно так ухмыляется.
Типа дурочка, раскрой глаза. Я ж тебе истину говорю.
- То, что ты помог мне в прошлом, дает право на обман?
Да, Никита действительно вытащил меня из передряги, в которую я попала из-за сестры. Каролина старше меня на десять лет. Она тоже жила в алко-аду с нашими родителями. Сестра с малых лет воровала на рынках, могла легко стянуть кошелек в переполненной маршрутке.
Она ушла из родительского дома очень рано. Практически нас не навещала. Зная, что я голодаю, никогда ничего не приносила.
Когда я подросла, сестра внезапно появилась и забрала меня к себе. Сказала, что поможет мне и теперь я буду жить с ней. Я ей поверила, как же иначе. Она же моя родная сестра. Пусть и со своими тараканами. Тогда особой информации про ее образ жизни у меня не было. А она продала меня жуткому мужчине. Я попала к нему в логово, без малейшей возможности вырваться на волю. Что я тогда натерпелась… даже сейчас вспоминать страшно.
Меня спас Никита. Так мы и познакомились. Немного позже Каролина продала тому же мужчине и Алину.
Я не могла оставить подругу там, умоляла Никиту вызволить и ее. Тем более я ощущала вину за сестру. Из-за Каро, Алина оказалась там! А подруга, с которой я разделила столько горестей была мне безумно дорога.
С Ником действительно началась моя новая жизнь. Я больше не голодала, не перебивалась случайными заработками, отец меня не избивал, а мать не плевала в лицо, потому что я отказывалась идти им за бутылкой.
А по факту, всю мою жизнь меня предавали, так называемые «родные».
Способ жизни Каролины, помог ей познакомиться с отцом Никиты. Игорь, падкий на грязь, впечатлился «талантами» моей сестры. В итоге они поженились. А в конце, Каролина организовала гибель своего мужа.
Вот так Игорь Матецкий поплатился за свое пристрастие к падшим женщинам.
- Ты жила ни в чем не нуждаясь. Любые твои хотелки исполнялись, проблемы мигом исчезали. А ведь не абьюзер, Кир, ты это прекрасно знаешь.
- Ты жил на две семьи! Я крестила твоего нагулянного ребенка! Ты с Аленой кольца с гравировкой заказывал. За это мне тебя благодарить?
- За нормальную жизнь благодарить. Много пар живут без любви. И ничего. Нормально, - пожимает плечами. – Я и сейчас с себя ответственности не снимаю. Будешь жить как раньше. Все, что захочешь. И ребенка нашего я обеспечу. Стану ей отцом. Хоть ты и обманом забеременела. Но ладно, дети к счастью. Все решим. Только, Кир, не дави мне на психику. Просто забудь о разводе. Тебе самой без бабок остаться не выгодно.
- У меня есть любимое дело! – глотаю колючий ком обид. – Мы с дочкой справимся и без тебя.
- Ты… ты… это счас серьезно? – он смеется, похабно, гадко, мерзко, и при этом от души. Морщится от боли и продолжает смеяться. – Те убожества, ты называешь любимым делом?
- Ты ведь сам говорил, что у меня получается. И их покупали… - добивает его цинизм, в очередной раз режет по живому.
Я делаю посуду из глины, вазы, фигурки, расписываю вручную. Вкладываю частичку себя в каждую работу. И у меня хорошо шло дело, у меня заказывали рестораны, специально под тематику заведения. Было много заказов и от заинтересованных людей. Я даже принимала участие в выставке.
- Я тебя поддерживал, Кир. Всегда и во всем. Я приплачивал кому надо, чтобы ты воспряла духом и стала себя ценить. А то ты совсем раскисла, погрязла в депрессиях. Я нашел способ тебя из них вытащить. Но я ж все равно для тебя плохой, да? – тянется к тумбе за стаканом с водой. Делает несколько глотков. – А сколько еще таких эпизодов? И всегда все решалось волшебным образом. Ты снова довольная и счастливая. Кир, прими все как есть, не создавай никому проблем, и я найду способ тебя порадовать и отблагодарить.
- Знаешь, я как-то обойдусь без твоей щедрости и благодарности, - поднимаюсь, придерживая живот, отхожу к больничному окну. – Радуйся жизни, счастья тебе с Алиной и Эллой. Теперь я не стою у вас на пути, ничего вам не мешает.
- Ты нам и не мешала, - стою спиной, его голос вонзается между лопаток острыми клинками. – Кир, я относился и отношусь к тебе с теплотой, ты мне не чужой человек. Я буду рад нашему ребенку. Беспокоюсь, чтобы ты своими ненужными нервами не угробила его.
- Какая забота, Ник. Тронута. Оставь ее при себе. Просто интересно, - оборачиваюсь. – Зачем ты на мне женился? Почему не сделал предложение Алине, раз у вас на тот момент уже ребенок родился.
- Не думаю, что ты готова услышать ответ на этот вопрос, - отвечает глухо и опускает взгляд.
- Что не по любви, это я поняла. Какие все же причины?
- На тот момент так надо было. А потом, ты спросишь почему не развелся… - делает паузу, задумчиво смотрит на стену. – Так ты бы пропала без меня. Я к тебе душой прикипел, жалко было тебя. И Алина меня понимала.
Снова отворачиваюсь. Зажмуриваюсь. Гася в себе адские вспышки боли.
- Жалостливый какой, а. Нет, Ник очень много ты не договариваешь. Были у тебя другие причины.
Чувствую, что были. На тысячу процентов уверена в этом.
- Думай как хочешь. Это не важно, - отвечает поспешно. – У нас сейчас есть вопрос и его надо решить. Просто забудь про развод. Это не навсегда. Когда я придумаю, как обойти завещание, ты получишь все, что попросишь и до конца жизни не будешь ни в чем нуждаться. Просто сейчас войди в положение и не твори дичь.
- Мне не нужны твои подачки. Мне уже ничего от тебя не надо. Хотя, Ник у тебя ничего и не будет после развода, - нервно смеюсь. – Мое решение окончательное. Прощай, - направляюсь к выходу из палаты.
- Стой, ты, Кир! – выкрикивает. – Я ведь могу иначе поступить. Сейчас я к тебе с добром, а могу…
- Что можешь? Запрешь меня в подвале, чтобы на развод не подала? – оглядываюсь, иронично выгибая бровь.
- Зачем, есть более действенный способ, - жесткая улыбка искривляет губы. – Например, обратиться к твоей сестрице, чтобы она вправила тебе мозги.
Вздрагиваю, как от удара плетью.
Такой мерзости я все же от него не ожидала. Не думала, что язык повернется подобное сказать.
Каролина принесла очень много горя за свою жизнь. Убила родителей нынешней жены старшего брата Никиты, их отца, на ее счету целое кладбище разрушенных жизней.
Сейчас моя сестра работает санитаркой в психиатрической лечебнице. По сути, она там заперта без каких-либо прав. Это тюрьма, которую ей организовали Никита и Адам.
Они действовали сообща, противостояли моей сестре и наказали ее, по всей строгости. Потому как в тюрьме ей было бы гораздо легче.
А прижать ее к стене было очень не просто. Каролина сеяла зло много лет и считала себя неуязвимой. И сейчас Ник, из-за денег, хочет выпустить зло на свободу?
- Ты сам понял, что сказал? Это уже не меня касается даже. Каролина опасна для всех. И ты это лучше меня знаешь, - пытаюсь понять это просто угроза? Или все же он реально подумывает о подобном?
- Представляешь, как твоя сестрица будет благодарна? Что она сделает для своего освободителя? – прищуривается и сканирует меня взглядом карих глаз.
- Ты подумай лучше, что с тобой Адам сделает. Брат тебе подобного не простит. И не только он.
- Я сказал один из вариантов. Как пример. Пойми, Кир, со мной выгодней дружить.
- Так как ты хочешь не будет, - медленно возвращаюсь к своему стулу. Присаживаюсь. Достаю мобильный и набираю номер. Идут гудки, а я не свожу взгляда с Ника.
На том конце звучит бодрое:
- Добрый день, Кира Андреевна! Чем обязан?
- Добрый, Степан Яковлевич, - мой голос похож на патоку, и чем испуганней взгляд мужа, тем мне становится лучше. – Хочу вам сообщить, что я собираюсь развестись с Никитой.
- Вот как? – адвокат отца Никиты задумывается. Слышу, как сопит. – Окончательное решение?
- Да.
- Положи немедленно трубку! – Никита вскакивает с постели, но цепляется за одеяло и летит на пол.
- Вы же знаете условия завещания, даже если нет официального развода, достаточно устных слов одного из супругов, чтобы я приостановил вступление Никиты Игоревича в наследство. Пока вы не помиритесь, или наоборот окончательно не разведетесь.
- Потому вам и звоню, Степан Яковлевич. Смело приостанавливайте вступление, - вежливо прощаюсь с адвокатом.
Никита бьет кулаками об пол.
- Что ты творишь?! Кирааа?! Ты хоть представляешь?!
- Представляю. Я интересовалась условиями завещания, - поднимаюсь со стула. – А вот теперь мне точно пора.
- Отдай мой телефон! Врач сказал, что он у тебя?! – орет, надрывая голосовые связки.
- Обойдешься, - с грохотом захлопываю дверь.
***
Если вам понравилась история, рекомендую почитать книгу, написанную в похожем стиле и жанре:
"Развод. Грязная тайна мужа", Александра Багирова ❤️
Всех Ц.
